Джозеф Файндер - Погребенные тайны (в сокращении) Страница 10

— Да, буду, буду. Пожалуйста, скажи, чего ты хочешь.

— Алекса, я хочу, чтобы ты сунула руку под матрас.

Она послушно запустила обе руки под тощий матрас и обнаружила, что он лежит на металлических прутьях, и они перекрещиваются, образуя ячейки в несколько дюймов. Ее руки нашарили отверстие между прутьями и нырнули под них. Левая коснулась какого-то предмета — нескольких предметов, нащупала крышку и тонкое горлышко — похоже на пластиковую бутылку. Бутылок было много. Она схватила одну и вытащила сквозь прутья. Бутылка с водой.

— Да, отлично, — сказал голос. — Как видишь, я оставил тебе воду. Тебе, наверное, пить хочется.

Она покрутила крышку одной рукой, и та открылась с приятным хлопком. Алекса поднесла ее к пересохшим губам и стала жадно пить.

— Воды тебе хватит на несколько дней, — сказал голос. — Может быть, на неделю. И протеиновые батончики есть. Тоже на несколько дней хватит. А потом ты умрешь от голода. Но еще раньше задохнешься.

Она все пила.

— А теперь ты должна меня слушать, Алекса.

Она убрала бутылку ото рта и выдохнула:

— Да.

— Если скажешь в точности то, что я тебе продиктую, а твой отец сделает в точности то, что я прошу, эта пытка для тебя закончится.

— Он отдаст тебе все, что хочешь, — сказала она. — Он меня любит.

— Вот теперь у тебя и будет случай узнать, правда ли это, — ответил голос. — Потому что, если твой отец тебя не любит, ты умрешь страшной смертью там, под землей. А я буду смотреть, как ты умираешь, Алекса. И наслаждаться.

После короткой остановки у большого старого табачного магазина на Парк-сквер я заехал домой. Позвонил другу и попросил о небольшой услуге. Вскоре мой «блэкберри» зазвонил.

Дороти без предисловий доложила:

— «Порше» зарегистрирован на имя Ричарда Кампизи. Он неделю назад заявил об угоне.

— Я так понимаю, ты уже видела его фотографию.

— Само собой. И это не Коста. Ничего общего.

— Выходит, наш приятель угнал машину. Значит, по ней его вряд ли можно будет выследить. Хорошего мало, Дороти. С исчезновения Алексы прошло уже больше двенадцати часов. Никто ее не видел и не слышал. Похоже на то, что случилось с ней несколько лет назад, только на этот раз по-настоящему.

— Думаешь, похищение ради выкупа? Надеюсь, так и окажется.

— Надеешься, что это похищение?

— Надеюсь, что ради выкупа. Это будет означать, что она жива и что отцу нужно только заплатить деньги, и все. Другой вариант…

— Да, — сказал я. — Я знаю, какой тут другой вариант.

Я позвонил Диане и попросил поторопиться с запросом на отслеживание телефона Алексы Маркус.

На этот раз дверь в дом сенатора Армстронга открыла домработница.

— Сенатора нет дома, — сказала она.

— Я вообще-то к Тейлор, — сказал я. — Пожалуйста, скажите ей, что пришел Ник Хеллер.

Она попросила меня подождать и закрыла дверь.

Дверь снова открылась через пять минут. Это была Тейлор, одетая для выхода, с маленькой черной сумочкой через плечо.

— Пора прогуляться, — сказал я.

На полпути к Маунт-Вернон-стрит я спросил:

— Тот парень, с которым Алекса ушла вчера из «Кутузки», — как его зовут?

— Я же сказала, не помню. Вы из-за этого снова пришли?

— Я просто хотел убедиться, что правильно понял. Твой отец знает, что ты катаешься в машине с парнем, которого даже по имени не знаешь?

На долю секунды в глазах у нее мелькнула паника, но она тут же приняла невозмутимый вид.

— Я с ним не каталась. Я уехала домой на такси.

— Я о том, как ты приехала в бар.

— На такси.

— Нет, — негромко сказал я, — ты приехала с ним на его «порше». — И, пока она не завралась совсем, добавил: — Есть видео с камеры видеонаблюдения в отеле. Может, пора перестать врать?

— Послушайте, я не… — начала она возмущенным тоном, но тут же словно сникла у меня на глазах. — Ну ладно, я познакомилась с этим парнем в «Старбаксе». Вчера днем. И он ко мне — ну, клеился, в общем.

Она ждала моей реакции, но мое лицо было непроницаемо.

— Мы просто разговорились, и он мне показался классным парнем. Спросил, не хочу ли я сходить с ним в «Кутузку», ну, и я… в общем, занервничала как-то, мы же только познакомились. Сказала — ладно, пойдем, но с нами пойдет моя подруга, чтобы это не выглядело так серьезно. Не как настоящее свидание, понимаете?

— Алекса об этом знала?

Она кивнула.

— Как его зовут?

Секундная пауза.

— Лоренцо.

— А фамилия?

— Он, может, и говорил, но я не запомнила.

— Значит, вы приехали в «Грейбар» вместе, и Алекса присоединилась к вам — где? Наверху, в баре? Или у входа в отель?

— В очереди, у входа. Там всегда очередь на милю.

— Ясно.

Я отлично помнил видео с камеры наблюдения: Алекса подошла к Тейлор, стоящей в очереди, никакого парня с ней не было. Парень подошел к ним в баре только через час. И вел себя так, как будто видит их обеих в первый раз. Вывод: очевидная подстава.

— У тебя есть закурить? — спросил я.

Она пожала плечами, достала из сумочки пачку «Мальборо».

— А огонька?

Она вытащила золотую зажигалку «Дюпон».

Я протянул руку, но рука сорвалась, и зажигалка покатилась по булыжному тротуару. Я подобрал ее, прикурил и отдал Тейлор.

— Спасибо. А теперь расскажи мне о Лоренцо. Он дал тебе свой номер телефона?

— Нет, — сказала она. — Я сама ему свой дала.

— Он тебе звонил? Предлагал встретиться?

— Нет.

— А ты не обиделась, когда он ушел не с тобой, а с твоей лучшей подругой?

Она проговорила неубедительным тоном:

— Он все равно не в моем вкусе.

Я прошел с ней по Маунт-Вернон через Чарльз-стрит, затем свернул налево, на Ривер-стрит. По Чарльз-стрит мне идти было ни к чему. Это успеется.

— Хм. Несколькими часами раньше, когда ты с ним познакомилась, он тебя, по всей видимости, заинтересовал, иначе ты бы не стала больше с ним встречаться.

— Ну да, но потом он оказался какой-то… я не знаю — скользкий, что ли? И вообще, он явно больше на Алексу запал.

— А когда вы встретились с Лоренцо в «Старбаксе», вы сидели на таких больших мягких стульях у окна? И он сидел рядом с тобой?

Она кивнула.

— И где этот «Старбакс»?

— На Чарльз-стрит, на углу.

— И ты одна там сидела? На таком большом мягком стуле у окна?

У нее сузились глаза. Ей не нравилось, что я все повторяю про эти большие мягкие стулья.

— Да. А к чему это вы ведете?

Мы остановились на углу Чарльз-стрит. Через дорогу был тот самый «Старбакс», о котором она говорила.

— Погляди.

— На что?

— В этом «Старбаксе» нет больших мягких стульев, верно? И погляди-ка еще. Ни одного стула у окна, слепому видно. Так?

Она посмотрела — просто так, для вида, понимая, что снова попалась на вранье.

— Ну, он просто хотел провести с ней приятный вечер, — сказала она бесстрастным голосом. — Я сделала ей одолжение.

— Вот так подруга, — сказал я. — Ты знала, что Алексу один раз уже похищали и что она до сих пор не оправилась после этого. И вот ты знакомишься с парнем, а может, ты с ним уже была знакома, и подставляешь свою так называемую лучшую подругу. Парню, которого сама считаешь «скользким». Парню, который подсыпал в бокал твоей лучшей подруге наркотик для изнасилования, вероятно, с твоего ведома. И похитил ее. А возможно, убил.

Длинный черный лимузин остановился рядом с нами на красный свет.

Тейлор выпустила изо рта струйку дыма.

— Все, что вы можете доказать, — это то, что я пришла в «Грей-бар» вместе с этим парнем. А весь остальной бред — что? Просто догадки.

Заднее пассажирское окно лимузина плавно опустилось. На меня смотрел человек, которого я сразу узнал: щеголеватый, в твидовом пиджаке с галстуком-бабочкой, в круглых роговых очках. Его звали Дэвид Шехтер. Это был известный бостонский адвокат, очень влиятельная фигура. Он не знал жалости.

Рядом с ним на заднем сиденье сидел сенатор Ричард Армстронг.

— Тейлор, — сказал сенатор, — садись в машину.

— Сенатор, — сказал я, — ваша дочь замешана в исчезновении Алексы Маркус.

Армстронг повернулся к своему адвокату, словно стараясь выиграть время.

Тейлор Армстронг открыла дверцу лимузина и села. Я сделал последнюю попытку:

— А я-то думал, ты ее лучшая подруга.

— Ну что ж, думаю, мне не составит труда найти другую, — проговорила она с улыбкой, и у меня холодок пробежал по спине.

Дэвид Шехтер сделал мне знак подойти ближе.

— Мистер Хеллер, — негромко проговорил он. — Сенатор и его дочь больше не желают с вами разговаривать. — Он захлопнул дверь, лимузин отъехал от обочины и скрылся в потоке машин.

Я смял сигарету и швырнул в урну. Курить я давно бросил и снова начинать не собирался.

Зазвонил мой «блэкберри». Я достал его и увидел, что это Маркус.