Лили Вайт - Серийный убийца (ЛП) Страница 10

Она проснулась одурманенная и дезориентированная. Загорелся зеленый, и я снова тронулся.

Я наконец-то спросил как ее зовут, она сказала, что ее имя Ронни, и оно сразу же мне не понравилось. Оно делало ее похожей на мужененавидящую феминистскую лесбиянку, а моя Зверушка не будет феминисткой. Она сказала, что это сокращенно от Вероники, но я решил, что Зверушка, в любом случае, более приемлемый вариант. Вероника звучало дешево, а моя Зверушка не дешевая... уже нет.

Билли - имя мужчины, который сейчас лежал мертвый в их гостиной, развалившись на диване, как долбаная свинья. Билли - очень подходящее, тупое имя мешка с дерьмом.

Сейчас он был кровавым месивом, а она была моей.

Мне стоит быть осторожным с ней, прошло так много времени, с тех пор как я убивал, и я не хотел бы навредить ей еще до того, как мне выпадет шанс, показать свою любовь. Так что по вечерам мне следовало бы охотиться, ослабляя этот нарастающий голод, перед тем как возвращаться к ней.

Было ясно, что я не смогу оставить ее надолго в покое, она - мой наркотик, и мне нужно было получить свою дозу.

Двигаясь по улицам города, я улыбался. Было почти темно, и начался дождь. Огни светили раздражающе ярко, практически вызывая боль в глазах, при взгляде на них.

Смотря на нее, потерявшую сознание на соседнем кресле, я кое-что осознал.

Моя голова не пульсировала. Впервые за неделю она не болела. Зверушка действительно была моим прекрасным спасением, яркой вспышкой белого в темноте. Она спасет меня и заберет из мрака, будет держать в тепле, в безопасности.

Я не мог дождаться момента, когда она проснется, чтоб рассказать ей об этом.

Глава 6

Ронни

Придя домой на ужин после супер дерьмового дня, я небрежно бросила свои ключи на столик возле входа, "укромный уголок", как я любила его называть.

Нет ничего подобного коридору или фойе в этой скверной лачуге с одной спальней, площадью 400 квадратных футов (121 кв. м.), где я жила. Билли арендовал ее прежде, чем я могла бы одобрить, и у меня не было права голоса после того, как он уже закончил подписание договора аренды.

Мы платили слишком много за аренду, и я мечтала свалить с этого места, как впрочем, и от Билли и направить свою жизнь в новое русло. Проблема была в том, что для осуществления этого нужны были деньги, но оказалось, что я не могла найти укромный тайник для их хранения, где бы его жажда алкоголя не отыскала их.

Он был мудак, а я глупая женщина, решившая с ним остаться.

Повезло мне.

- Билли! - позвала я, в основном надеясь, что ответ не последует. Для него это было не слишком раннее время, чтобы напиться и, вероятно, оттрахать какую-нибудь тупую сучку, так что я надеялась, что дом в моем распоряжении.

Он не ответил, и по моим уставшим мышцам невольно растеклось расслабление. Я ничего так не хотела, как в тихой ванной смыть с себя мерзкую вонь дня.

Когда мое тело скользнуло в горячую воду, я возблагодарила бога за единственно хорошую вещь в этом месте – двойной модуль для душа и ванны. Раньше я жила в местах, где был лишь маленький пластиковый стоячий душ, и ненавидела отсутствие возможности погрузиться в ванну при желании.

Пока я любовалась тем, как моя кожа отмокает в восхитительно горячей воде, стены дома задрожали, давая понять, что, должно быть, Билли зашел через переднюю дверь, как обычно, хлопнув ею.

Со стоном я скользнула с головой под воду, тщетно надеясь, что он упал в пьяный обморок на диване, и я смогу прокрасться в спальню, чтобы сносно поспать ночью. Конечно, было всего пять вечера, но я не желала быть облапанной и избитой мудаком, вонявшим смесью алкоголя и какой-то суки, оттраханной им сегодня в полдень.

Я почувствовала, как стены ванной снова задрожали и, открыв глаза, под водой, увидела, как она покрылась рябью от вибрации. Тень зависла надо мной. Рука потянулась вниз, беспокоя водную гладь. Мое задержанное дыхание вышло в порыве пузырьков, и меня подняли из-под теплого одеяла воды навстречу суровому холоду воздуха.

Даже укусы холода на моей коже не смогли отвлечь меня от пьяного помешательства, которое я увидела в глазах Билли.

Звук вырывающихся из моей головы волос был лишь отвлечением от последовавшей за ним боли.

- Где, блин, твои деньги, Ронни?

Мои ноги поскользнулись на пластиковой ванной, и тело плавно двинулось вниз, принося еще больше боли вдоль моего позвоночника. Я должна была двигаться медленно, зная, что борьба его только больше разозлит. Но подобное знание забавно. Независимо от того, как громко ваш осведомленный разум кричит, чтобы вы подчинились, что-то еще внутри каждого человека вопит громче, веля вам бороться.

Я не желала стать его жертвой.

- У меня нет никаких чертовых денег! Ты пропил их все, скотина! - потянувшись вверх, я попыталась вырвать из его хватки свои волосы.

Его хватка был слишком крепкой; годы, проведенные на стройке, сделали его сильным прежде, чем он ушел, чтобы продолжать тупую жизнь алкоголика.

- Ты лжешь, Ронни. Я знаю, ты, блядь, лжешь. Ты ходила сегодня на работу, так что я знаю, ты спрятала от меня немного чаевых.

Налитые кровью глаза смотрели на меня, пока вонь его дыхания прокатывалась по лицу. Эта вонь вызвала во мне жажду, боль в желудке сейчас могла конкурировать с болью от удерживаемых волос.

Билли отвел от меня взгляд, осматривая пол в ванной, и, наконец, остановившись на моей рабочей униформе, уронил меня назад в ванную. Удар черепа об пластиковый выступ размыл мой взгляд в жгучей красной боли, пока я погружалась под поверхность воды.

Мой рот открылся в безмолвном крике, скудное количество воздуха вырвалось из моих пустых легких. Я оттолкнулась нетвердыми руками, мое лицо поднялось на поверхность, и я смогла втянуть столь необходимый мне кислород. Не успела я и отдышаться, как услышала сердитый, разочарованный крик Билли, проносящийся через заполненную паром комнату.

- Шестьдесят чертовых долларов? Ты работала весь хренов день и это все, что ты принесла домой?

Его кулак встретился с моей головой, и в то же время другой ее стороной я влетела в стену. Находясь между хрустом от его кулака и треском от стены, я протянула руку в попытке удержаться за скользкий пластиковый выступ, обламывая ногти и отказываясь потерять сознание и упасть под воду.

Без разницы.

Даже если бы я утонула, это не было бы хуже того, что последовало дальше.

Вытащенная из ванной, я боролась с ним, терпя неудачу из-за воды, стекающей по моей коже. Мои ступни тщетно скользили по плиточному полу, а руками я пыталась убрать его пальцы с моих волос. Упав снова, я почувствовала приступ боли, простреливший мою ногу от бедра и дальше вниз по ноге.

Повернув голову, я заметила пятидесятку, лежащую на полу, которую оставил мне роскошный мужчина. Чаевые были больше, чем чек за его еду, и я задавалась вопросом, намеренно ли он ее оставил или по ошибке. Мне следовало догнать его, чтобы дать знать об этом, но я так отчаянно нуждалась в наличных.

Наличные, которые, в конечном счете, окажутся в животе Билли, путешествуя по его печени и почкам, причиняя вред прежде, чем он помочится ими в туалете на следующее утро.

Он наклонился, возвышаясь надо мной, его вонючее дыхание снова наполнило воздух.

- В какой херне ты хороша, сука? Тебе повезло, что я забочусь о тебе, повезло, что я не выбросил тебя к чертовой матери на улицу.

Его ботинок со стальным носком сильно ударил меня в живот, и мое тело проехало по полу, врезавшись в стену.

Мне бы следовало не говорить ни слова, но не всегда удается смириться с оскорблениями, опираясь на доводы логики.

- Пошел ты, Билли. Если бы не я, у тебя бы ни копейки не было на жизнь. Возьми чертовы деньги и уходи.

Он засмеялся. Мудак смеялся, пока кровь стекала с моего подбородка. Наверное, у меня были внутренние повреждения, но мой гнев притуплял боль. Я смотрела, как алые капли капают с подбородка на пол, и думала, что цвет моей собственной смерти оказался таким красивым.

Я знала, что он может убить меня. И поскольку в настоящее время он был пьян и глуп, то вероятно, так он и собирался поступить.

Словно у меня не было причин жить. Все, что было мне известно, так это то, что я не собиралась кануть в небытие, не забрав кусочек его с собой. Когда он снова потянулся ко мне, я стала царапаться и вонзать ему в лицо свои ногти с неровными краями, разрезая его плоть так, что его темно-красная кровь встретилась с моей.

Нет, мудак. Тебе не жить после этого без моего клейма на своей роже. И если я уйду из жизни, то улики под моими ногтями укажут на тебя.

Однако, как оказалось, это был плохой ход с моей стороны. Я лишь рассмешила его еще сильнее.