Михаил Зайцев - Черная богиня Страница 10

Пропуская гостя вперед, Николай Васильевич перстом указал, куда идти, в которую из дверей.

И прихожая, и гостиная сияли чистотой. Очевидно, евроремонт квартиры господину Самохину обошелся в сумму с четырьмя нулями, и отнюдь не с единицей в начале. Мебель — сплошь карельская береза. Даже специальный столик для компьютера из ценной породы дерева. И если на стене в гостиной — подлинник Айвазовского, то картинка тянет минимум на девяносто штук в баксах.

— Присаживайтесь, Игнат. Садитесь, садитесь, смелее. Виталию было велено по дороге сюда ввести вас в курс дела. В общем и целом вам ясны наши проблемы?

— В самых общих чертах.

Игнат уселся в кресло. Хозяин шагнул к дивану. На диванной подушке лежала свернутая трубочкой газета. Николай Васильевич взял газетный листок, развернул его, протянул Игнату.

— Прочитайте передовицу, нам станет проще общаться. Здесь чуть более подробно о том преступлении, в процессе расследования которого погиб Дмитрий Овечкин. Вы читайте, а я удалюсь на кухню: пока Виталий занимается приготовлением кофе с закусками, перекинусь с ним парой слов. Если вы, конечно, не против.

Риторический вопрос. Как, интересно, Игнат может быть против? Хозяин — барин. Он у себя дома, Игнат в гостях... Впрочем, какое, на фиг, «в гостях»! Игната привезли по делу. По делу об убийстве Дмитрия Овечкина, сотрудника фирмы «Самохин и брат», занятого в расследовании убийства... Игнат взглянул на газетную передовицу, прочитал набранный аршинными буквами заголовок:

"УБИТ СТАНИСЛАВ ШУМИЛОВ!

ГЛАВА ФАРМАЦЕВТИЧЕСКОЙ КОМПАНИИ «ОКТАЛ» ЗАДУШЕН В ПОДЪЕЗДЕ СОБСТВЕННОГО ДОМА!"

Слово «задушен» вызвало легкую дрожь в пальцах. Фамилия Шумилов показалась знакомой... Точно! Про убийство Шумилова Игнат видел вроде бы сюжет по телевизору, но содержание телевизионного репортажа помнил крайне смутно. Смотрел вполглаза, слушал вполуха. Подумаешь — еще одного бизнесмена замочили, эка невидаль! Сообщалось ли в теленовостях о способе убийства?.. Игнат не помнил. Наверное, нет, ибо нестандартная смерть вследствие удушения наверняка возбудила бы интерес у скучающего напротив телевизионного экрана Сергача... А может, и сообщалось, да Игнат внимания не обратил. Или обратил и потом забыл. Давно это было. Сергач взглянул на дату выхода газеты. Давно — в середине прошлого месяца. Роман Игната со смазливой ведьмочкой как раз находился в стадии взаимных упреков...

Игнат встряхнул головой, прогоняя ненужные воспоминания, и сосредоточился на изучении газеты.

Газета называлась «Московские тайны». Сокращенно «МТ». Газетенка шапочно знакомая. Несколько раз за истекший год Игнат покупал «МТ», и каждый раз «Тайны» по-своему его поражали. Учредители и редакторы «Тайн» пытались совместить несовместимое, образно говоря — скрестить коня и трепетную лань. На газетных полосах соседствовали по-деловому сухие статьи о перспективах получения финансовых кредитов и «сенсационные» заметки о якобы пойманном в подмосковных лесах снежном человеке. Интервью с мэром о проблемах метрополитена и откровения анонимного повара-людоеда. Прогнозы относительно курса доллара за подписью бывшего министра финансов и гороскопы, составленные некоей «Цыганочкой Азой». И так далее и тому подобные, журналистские эксперименты по максимальному охвату подписчиков всех возрастов, полов, профессий и интересов.

Передовицу про задушенного Шумилова снабдили фотографией главы концерна «Октал». На фото пожилой человек с худым, скуластым лицом с отстраненным взглядом. Журналистка по фамилии Кривошеева с инициалами И.А. попыталась совместить в одной короткой заметке обе тенденции редакторской политики «МТ». В передовице спокойно уживались документальные факты и намеки на мистику. В ней сообщалось: дескать, вчера (то есть уже сорок пять дней тому назад) в подъезде собственного дома задушен организатор производства таких-то и сяких-то лекарственных препаратов, хорошо известных россиянам, страдающим недугами. Из достоверных источников журналистке стало известно, что последние шесть месяцев перед убийством до того рациональный и прагматичный господин Шумилов вел себя по меньшей мере странно. Осенью прошлого года он неожиданно увлекся оккультизмом. В доме стали появляться книги по магии, астрологии и хиромантии, а также всевозможная литература о нетрадиционных методах лечения и оздоровления. Ранее не покидавший своей московской резиденции в районе Чистых Прудов без телохранителей, Станислав Семенович Шумилов все чаще и чаше стал исчезать из дому тайком от охраны. Куда он отправлялся в одиночку, так и не удалось выяснить. На расспросы охранников, друзей и домочадцев Шумилов реагировал грубо, замыкался в себе, в редких случаях объясняя свое поведение правом на личную жизнь. В одну из своих тайных отлучек господин Шумилов и был задушен. Проводящий расследование оперативник с Петровки, майор Попов Олег Ильич, пояснил журналистке Кривошеевой, что Шумилову принадлежал последний этаж жилого дома дореволюционной застройки. Планировка верхнего этажа позволяла незамеченным покидать пентхаус через так называемую служебную лестницу... — Прочитали заметку, Игнат? — Толкая впереди себя сервировочный столик на колесиках, в комнату вошел Николай Васильевич. — А я вам покушать привез! Откладывайте газету, угощайтесь. Не успели до конца дочитать — не беда. В «МТ», по мнению большинства аналитиков, изрядно преувеличена оккультная составляющая загадки убийства Шумилова. Журналисты других, более серьезных изданий акцентировали внимание читателя на финансовой подоплеке преступления. На самом деле, я выяснял, действительно, пара книжек по оккультизму появилась в доме покойного незадолго до смерти. Правда и то, что Шумилов достаточно часто, обманув охрану, исчезал в неизвестном направлении. Что, примите к сведению, характерно для поведения крупного бизнесмена. Случаются деловые встречи, о которых никто, включая охрану и ближайших помощников, не должен знать, встречаются капризные любовницы, требующие сохранения в тайне интимных отношений, или просто человеку надоедает находиться под постоянной, круглосуточной опекой... Угощайтесь, Игнат, без церемоний, пейте, кушайте, смелее!

Не помешало бы вымыть руки перед едой, но уж очень неудобно перебивать хозяина просьбой проводить в ванную комнату. Подкатив к Игнату сервировочный столик и дав указания смело приступить к поглощению пищи, Николай Васильевич продолжал вешать, неторопливо прогуливаясь взад-вперед по гостиной, то закладывая руки за спину, то сплетая их на груди, то скупо, но выразительно жестикулируя.

— Я, Игнат, как вы видите, человек обеспеченный. Большая квартира, нормальная мебель, есть чем гостя угостить... да вы ешьте, ешьте, ветчину берите, отменная ветчина, и рыбка красненькая попалась на славу, попробуйте... Я, Игнат, благоденствую исключительно за счет своей репутации. В нашем бизнесе одно провальное дело снижает рейтинг на пятьдесят процентов. Два — равносильны банкротству. Я долго думал, прежде чем взяться за дело Шумилова. Наниматель сулил за раскрытие убийства кругленькую сумму, но слишком велик риск остаться в дураках и подмочить репутацию, ибо дело, безусловно, архисложное. Однако и куш велик — вычислю заказчика, найду исполнителя, и рейтинг фирмы взлетит до небес. Я решился рискнуть. Люди у меня работают — любая спецслужба позавидует. У самого опыт — впору учебники писать. Я, Игнат, занялся свободным предпринимательством, оставив цареву службу наутро после того, как из окон своего кабинета на Лубянке полночи наблюдал низвержение обезумевшим народом памятника Феликсу Эдмундовичу. Укомплектовал штат подобными себе профи и нырнул в пучину рынка. Дмитрия Овечкина я взял на работу много позже. Возник спрос на услуги инженера со стажем работы в органах, появились соответствующие заказы, и, расширяя сферу деятельности, я и взял Овечкина. До недавнего времени Дмитрий к делу Шумилова не имел абсолютно никакого касательства, но две недели назад на плановой оперативке я с горечью сделал вывод, что шумиловское дело буксует. Люди роют носом землю, работают по двадцать пять часов в сутки, а позитивных сдвигов на миллиметры. И я решил расширить зону поиска. Каждый из моих орлов, и так перегруженных, получил дополнительные задания, нашлось, чем загрузить и Овечкина. Я вспомнил про публикацию в «Московских тайнах», отчасти небеспочвенную, хоть и с преувеличениями, и велел Овечкину разобраться с увлечениями Шумилова оккультными науками. Диме было отпущено пятнадцать дней на самостоятельную работу. Как раз завтра он был обязан явиться ко мне с докладом, доложить о результатах. И вот вместо Димки у меня в гостях вы, Игнат. А Овечкин в морге. Задушен, как и Шумилов... Еще кофе, Игнат?

— Спасибо, я сам себя обслужу.

На сервировочном столике, помимо разложенных по тарелкам вкусных яств, был и чайник, полный кипятку, и банка растворимого кофе. Игнат угостился лишь ломтиком ветчины. Жевал, пока Николай Васильевич рассказывал об особенностях своего бизнеса. Когда же речь зашла о «деле Шумилова» и об Овечкине, Игнат забыл про еду. Хлебал кофе и внимательно слушал оратора.