Куджо - Кинг Стивен Страница 10

Он откинулся на спинку шезлонга, чуть его не опрокинув, и отпил еще «Отвертки» из большого бокала, которым бесплатно разжился в «Макдоналдсе». На бокале была нарисована какая-то фиолетовая животина. Нечто по имени Гримаска. Гэри частенько захаживал в «Макдоналдс», где еще можно поесть недорогих гамбургеров. Гамбургеры – хорошее дело. А что до Гримаски… и мэра Макчиза… и ублюдского Роналда Макдоналда… Гэри Первье было абсолютно насрать на всю братию.

Слева в высокой траве промелькнуло что-то большое и рыжевато-коричневое, и через пару секунд на заросшую лужайку у дома Гэри вышел Куджо. Увидев Гэри, он вежливо гавкнул и подошел ближе, виляя хвостом.

– Куджи, старый ты сукин сын, – ласково проговорил Гэри. Потом поставил бокал на землю и принялся сосредоточенно рыться в карманах в поисках собачьих галет. Он всегда держал под рукой угощение для Куджо, такого хорошего, славного пса.

Он нашел две галеты в кармане рубашки и показал их Куджо.

– Сидеть, парень. Сидеть.

Даже в самом плохом и озлобленном настроении он всегда улыбался, когда видел, как этот огромный пес весом две сотни фунтов садится на задние лапы, как кролик.

Куджо сел, и Гэри заметил у него на носу небольшую, но скверную на вид подсохшую царапину. Он бросил псу галеты, сделанные в форме косточек, и Куджо легко поймал их на лету. Уронил одну между передними лапами и принялся с хрустом жевать вторую.

– Хороший пес, – сказал Гэри и протянул руку, чтобы потрепать Куджо по голове. – Хороший…

Куджо зарычал. Зарычал как-то странно. Глухо, утробно, почти задумчиво. Он посмотрел на Гэри, и его взгляд был таким пристальным и холодным, что Гэри пробрал озноб. Он быстро отдернул руку. С таким большим псом, как Куджо, шутки плохи. Иначе будешь до конца жизни вытирать задницу крюком вместо руки.

– Что с тобой, парень? – удивился Гэри. Он ни разу не слышал, чтобы Куджо рычал. Ни разу с тех пор, как Камберы взяли его щенком. Сказать по правде, Гэри даже не думал, что старина Куджо вообще умеет рычать.

Куджо легонько вильнул хвостом, словно устыдившись своего секундного срыва, и подошел к Гэри, чтобы тот его погладил.

– Ну вот, так-то лучше, – сказал Гэри, взъерошив шерсть на загривке у пса. Всю неделю стояла адская жара, а скоро будет еще жарче, по словам Джорджа Миры, который слышал прогноз от тетушки Эвви Чалмерс. Да, наверное, в этом все дело. Собаки переносят жару еще хуже, чем люди, и нет таких правил, запрещающих доброму псу время от времени злиться. Но Гэри все равно удивило, что Куджо рычал. Если бы ему кто сказал, что такое бывает, он бы не поверил.

– Ешь вторую галету, – сказал Гэри и указал пальцем.

Куджо подошел к лежавшей в траве галете, взял ее в зубы – изо рта потекла длинная струйка слюны – и опять уронил. Затем обернулся и виновато взглянул на Гэри.

– Ты не ешь угощение?! – поразился Гэри. — Ты не ешь?!

Куджо снова поднял галету и съел.

– Вот так-то лучше, – кивнул Гэри. – Жара тебя не убьет, парень. И меня не убьет, хотя моему геморрою будет хреновато. Ну, мне насрать, пусть растет хоть размером с мячи для гольфа. Понимаешь меня? – Он прихлопнул комара.

Куджо улегся рядом с шезлонгом, и Гэри снова поднял бокал. «Отвертки» осталось буквально на донышке. Пора освежить, как говорят эти сучки в загородном клубе.

– Освежить мою задницу, – пробурчал Гэри и махнул в сторону крыши, пролив липкую смесь из водки и апельсинового сока на свою тощую, обгоревшую на солнце руку. – Видишь эту трубу, Куджи, дружище? Скоро обрушится на хрен. И знаешь что? Мне насрать. Пусть хоть все рухнет к чертям собачьим, мне уже перднуть с посвистом. Понимаешь меня?

Куджо снова вильнул хвостом. Он не понимал, о чем говорит ЧЕЛОВЕК, но интонации были знакомыми, ритм голоса успокаивал. Куджо слушал подобные речи по дюжине раз в неделю уже очень давно… кажется, целую вечность. Ему нравился этот ЧЕЛОВЕК, который всегда угощал его чем-нибудь вкусным. Просто в последнее время у Куджо совсем не было аппетита, но если ЧЕЛОВЕК хочет, чтобы он поел, значит, он будет есть. А потом можно лечь – собственно, он уже лег – и слушать успокаивающий разговор. Куджо весь день чувствовал себя плоховато. Он рыкнул на ЧЕЛОВЕКА не потому, что ему было жарко, а лишь потому, что ему было нехорошо. На мгновение – всего на мгновение – ему захотелось укусить ЧЕЛОВЕКА.

– Я гляжу, нос у тебя поцарапан, – сказал Гэри. – Небось залез в ежевику. За кем гнался? За кроликом? За сурком?

Куджо вяло вильнул хвостом. В кустах стрекотали сверчки. За домом, в буйно разросшейся жимолости, сонно гудели пчелы, разморенные жарким солнцем. В жизни Куджо все должно было быть хорошо, но почему-то ему было плохо. Если по правде, то очень плохо.

– Мне даже насрать, если у этого деревенщины из Джорджии разом выпадут зубы, а заодно и у Рей-га-на, – объявил Гэри, нетвердо поднявшись на ноги. Шезлонг опрокинулся и сложился. Но, как вы уже поняли, Гэри Первье было на это насрать. – Извини, парень.

Он пошел в дом и соорудил себе новый коктейль. В жутко запущенной кухне кружили мухи, повсюду валялись пакеты, набитые мусором, пустые жестянки и пустые бутылки из-под спиртного.

Когда Гэри вернулся во двор с полным бокалом, Куджо уже ушел.

В последний день июня Донна Трентон вернулась из делового центра Касл-Рока (местные сказали бы «из деловой части», но Донна, слава богу, еще не нахваталась здешних мэнских словечек), где оставила Тэда в детском саду и зашла в магазин за продуктами. Ей было жарко, она страшно устала, и стоявший у дома старенький микроавтобус Стива Кемпа с расписанным яркими пустынными пейзажами кузовом внезапно привел ее в ярость.

Ярость копилась весь день. За завтраком Вик рассказал о предстоящей поездке, а когда Донна начала возмущаться, что он бросает ее одну с Тэдом на десять дней, если и вовсе не на две недели, очень доходчиво объяснил, что именно поставлено на карту. Он ее напугал, а Донна терпеть не могла бояться. До сегодняшнего утра вся история с «Малиновыми колючками» казалась ей чуть ли не шуткой, которая вряд ли затронет Вика с Роджером. Она даже не думала, что у такой ерунды могут быть столь серьезные последствия.

Потом Тэд раскапризничался и не хотел идти в садик, потому что в прошлую пятницу его толкнул большой мальчик. Большого мальчика звали Стэнли Добсон, и Тэд боялся, что сегодня он снова будет толкаться. Тэд плакал, когда она привезла его на стадион Американского легиона, где работал летний детский сад, и ей пришлось отрывать пальчики сына от своей блузки, один за другим. При этом она ощущала себя не любящей матерью, а каким-то фашистом: Ты пойдешь в садик, ja? Ja, mein Mamma! Иногда Тэд казался таким маленьким и беззащитным для своих четырех лет. Вроде бы единственный ребенок в семье должен быть самостоятельным и вообще развитым не по годам? Его пальцы были испачканы шоколадом, и на ее блузке остались пятна, похожие на окровавленные отпечатки ладоней с иллюстраций в недорогих детективных журналах.

Вдобавок ко всем прочим радостям на обратном пути забарахлил мотор ее «пинто». Машину дергало и бросало вперед-назад, словно на нее напала икота. Вскоре все пришло в норму, но что случилось однажды, может случиться опять, и…

…и, как будто всего перечисленного было мало, к ней приехал Стив Кемп.

– Охренеть какой чудный денек, – пробормотала она, подхватила пакет с покупками и вышла из машины, красивая высокая женщина двадцати девяти лет, темноволосая и сероглазая. Даже в такую невыносимую жару она выглядела относительно свежей в своей испачканной шоколадом легкой блузке и липнущих к бедрам и заднице серых шортах.

Донна быстро поднялась на крыльцо и вошла в дом. Стив сидел в гостиной, в любимом кресле Вика. Пил пиво из запасов Вика. Курил сигарету – видимо, все-таки свою собственную. Телевизор был включен, там шел сериал «Главная больница».

– О, принцесса явилась. – Стив улыбнулся одним уголком рта. Когда-то эта улыбка казалась Донне очаровательной и интригующе опасной. – Я уж думал, ты никогда не…