Альфред Хичкок - Истории, от которых не заснешь ночью Страница 11

Прошло три дня, а Вернье ничего не удалось обнаружить. Он укрепился в мысли, что один из плантаторов — Джероум Стикс, но до сих пор не знал, был ли это Прэйл, или Дорэн, или Вилмердинг. Однако единственное, в чем он был уверен на сто процентов, это, что вот уже полтора года как Стикс изменил цвет волос. Убийца-брюнет из Сан-Франциско стал блондином. Должно быть, он использовал перекись водорода или что-то другое. И использовал регулярно, так как три дня Вернье наблюдал очень близко, найдет ли он хоть один волос, темный у корней. Но тщетно. Должно быть, волосы подкрашивались по мере того, как они росли. А иначе можно было бы обнаружить хоть этот признак.

Назавтра, когда все трое отправились и исчезли в утреннем тумане, Вернье остался в бунгало, сославшись на головную боль. Он лежал на своей колониальной кровати без пружин до тех пор, пока не стих последний слуга. Тогда он поднялся и отправился прямо в комнату Прэйла, где начал рассматривать тщательно все углы и закоулки. Он быстро порылся в ящичках комода и в сундуке, позеленевшем, тронутом тропической плесенью. Конечно, он понимал, что такой ловкий человек, как Джероум Стикс, не мог позволить себе разбрасывать компрометирующие себя бумаги, но надеялся обнаружить следы средства, обесцвечивающего волосы. На деле же нашел только одежду и фотографию старой женщины в кожаной рамочке, тронутой плесенью, и каталог большого чикагского универмага, специализирующегося на продаже товаров по выписке.

То же самое проделал в комнате Вилмердинга. В тот момент, когда открывал чемодан, показалось, что раздались шаги за дверью. Он быстро поднялся, прислушался, выглянул за дверь, но никого не увидел. Комната Дорэна тоже не принесла ему никакой информации.

Дорэн проводил большую часть дня в лаборатории. О таком месте можно было просто мечтать: там можно упрятать и средство для обесцвечивания волос и хну. Флаконом больше или флаконом меньше: среди всех этих химических реактивов подобный пустяк не мог привлечь ничьего внимания. Вернье отправился в лабораторию, чтобы и туда тоже сунуть свой нос. Он задал Дорэну, занимавшемуся латексом, несколько вопросов. Он потрогал флакончики и заглянул на дно жестяных бидонов. Дорэн вполне удовлетворил его любопытство по поводу всего и вся. Значит, и эта попытка не увенчалась успехом и ни к чему не привела.

Так Прэйл? Вилмердинг? Дорэн? Кто? Вернье закрылся у себя в комнате после обеда, чтобы поразмыслить и выработать план атаки. Да так глубоко погрузился в свои мысли, что опоздал на ужин. Его появление на пороге столовой положило конец явно оживленному разговору. Он сел, и разговор возобновился, но на весьма банальную тему. Чувствовалось, что плантаторы изо всех сил пытались скрыть начатую было без него тему разговора. Поэтому Вернье понял, что разговор явно касался его самого.

После обеда они затеяли игру в покер. Все четверо уселись на веранде. По лицам струились капли пота, а свет лампы золотил их обнаженные руки.

Вернье был молчаливее, чем обычно. Он изучал своих партнеров по игре.

Джероум Стикс конечно же был игроком. А посему мог обнаружить себя во время игры в карты. Один из американцев, факт, непреложный факт, проявлял острый интерес к игре, значительно больший, чем все остальные. Это был Прэйл. Тем не менее удача ускользала от него, а все жетоны скапливались у Вернье. И уж, конечно, никто из троих не делал хорошую мину при плохой игре. А напряженность обстановки Вернье приписал своим значительным выигрышам, В этот вечер разговор явно не клеился, и всего несколько слов, произнесенных за все время игры, были адресованы явно не ему.

В конечном счете, когда удача улыбнулась ему и он побил своим каре из шестерок тузовый фулл Прэйла, Дорэн бросил карты на самую, средину стола и откашлялся.

— Скажите все-таки, Вернье, — начал он, в упор разглядывая детектива, — зачем вы приехали на Борнео, но только скажите правду?

— А я думал, что Коэрт вам все объяснил, — отреагировал Вернье.

— Мы хотим поговорить с вами об истинных причинах вашего приезда, продолжил Вилмердинг. — Само собой, эта история с акционером придумана, потому что просто-напросто плантация Кота Бхари не принадлежит никакому акционерному обществу. Это — собственность одного человека. Я в этом убежден на сто процентов.

Вернье расхохотался очень естественно, поскольку, как бы он ни тщился понять, что все испортил, он был достаточно способен оценить ту злую шутку, которую сам над собой сыграл, согласившись на предложение инспектора выдать себя за контролера.

— А вы что думаете, я приехал сюда продать вам слитки золота? добродушно спросил он.

Неловкая тишина воцарилась на несколько секунд. А потом, делая безразличный вид, Прэйл спросил:

— А какой, собственно, слиток золота вы искали сегодня в моей комнате?

— В вашей комнате?

— Да, — настойчиво произнес Вилмердинг. — Мы заметили, что вы произвели нечто вроде обыска в поисках средства от головной боли.

— Мне это не нравится, — вмешался Дорэн. — Ваш сюда приезд под несостоятельным предлогом. Ну как не подозревать вас в том, что вы замышляете неизвестно что? То, что вы шпик, это — несомненно, но какого рода, не знаю.

— Не будьте смешным.

— А он и не смешон. — На сей раз заговорил Вилмердинг. — Мы живем здесь вдали от цивилизованного мира, и нам приходится рассчитывать только на самих себя, чтобы гарантировать себе безопасность, и поэтому мы абсолютно вправе быть подозрительными, когда речь идет о незнакомых нам людях. Ничего нет смешного в том, что человек пытается защитить себя от возможных врагов.

— А как случилось, что вы приехали в Тэнджонг Сэмэр, о котором большинство людей и слыхом не слыхивало? — спросил Прэйл. — Почему вы выбрали плантацию Кота Бхари среди сотен других плантаций нидерландской Индии?

Вернье руками подпер подбородок с видом беспечного человека.

— Я вам сейчас скажу, почему я приехал в Тэнджонг Сэмэр. Я приехал сюда, чтобы арестовать убийцу.

Все три плантатора вздрогнули. От удивления, может быть? Или от злобы?

— Я буду откровенен, — продолжал Вернье. — Я сказал даже инспектору, что неплохо было бы выдать меня за акционера, пока я не найду среди вас троих человека, которого я разыскиваю. Я знаю из надежного источника, что убийца находится на каучуковой плантации Кота Бхари.

Вернье снова улыбнулся, и его единственный глаз смотрел так откровенно, что все трое как-то сразу успокоились и откинулись на спинки своих стульев. На какой-то миг напряжение спало.

Прэйл сказал:

— Держу пари, что человек, которого вы ищете, это — Дорэн.

— Если вы здесь задержитесь еще на некоторое время, думаю, вы вправе будете меня арестовать как убийцу Прэйла. Все идет к тому, — сказал Дорэн.

— А как зовут этого убийцу? — спросил Вилмердинг.

— Джероум Стикс.

Острый взгляд Вернье скользнул от одного американца к другим, но никто из них и глазом не моргнул.

— Никогда о таком не слышал.

— Это — не фамилия, скорее — название овоща.

— Так все-таки, который из нас?

Вернье спокойно прикурил от керосиновой лампы, перед тем как ответить.

— Ни один из вас, — ответил он. — Сразу после приезда я понял, что сведения, которые получил, были неверными. У Джероума Стикса были темные волосы, а вы все — естественные блондины. И никакого обмана с париками я не вижу, а посему собираюсь вернуться на Яву ближайшим теплоходом, а потом — в Штаты. А себя упрекаю в том, что подозревал вас всех напрасно, но то — не моя вина. И в качестве достойного штрафа и чтобы вам доказать, что никакого злого умысла с моей стороны не было, я предлагаю в вашу честь ужин в день прибытия теплохода. Вы сможете, без сомнения, взять себе день отдыха, так как я знаю, что капитан Ван Лаар — истинный гурман. На борту его парохода прекрасный винный погребок. Это — крупный специалист по шамбертену, у него великолепный шеф-повар. Я попрошу капитана отпустить к нам повара и снабдить его по такому случаю несколькими бутылками вина. Я призываю вас на этот раз отказаться от ристэйфэла и устроить пирушку. Что вы скажете по этому поводу?

Ответ на приглашение прозвучал не сразу. Казалось, плантаторы немного колебались. Первым заговорил Вилмердинг.

— Конечно, мы пойдем вместе с вами и перекусим.

— Ну и прекрасно, — поддержал разговор Вернье. — Я вам обещаю маленький праздник, который вы не скоро забудете. А что бы вы сказали по поводу блюда из кабана в соусе из мадеры на горячее? У вас будет соус из мадеры, если, конечно, здесь можно поймать кабана. Может быть, и я бы с вами поохотился, если бы кто-нибудь из вас мне одолжил ружье.

— Да я вам сам убью кабана, — пообещал Дорэн. Я не люблю давать свои ружья.

Назавтра Вернье спустился к реке и отправился в Тэнджонг Сэмэр с визитом к инспектору.