Сергей Протасов - Катастрофа Страница 11

Герман старательно и не спеша продвигался, перекладывая выполненную работу в отдельную ровную стопочку. Листок за листком он покрывал прямым, четким почерком. Его никто не торопил, и он, как мог, оттягивал начало разговора с Игорем Владимировичем, сидя в переговорной комнате и прихлебывая давно остывший кофе. Удивительным, непостижимым образом жизнь его и Тани обещала наладиться. Хотелось замереть в этой нирване и неподвижным плыть по тихому течению туманных и сладких, как розовая сахарная вата, предчувствий.

                                        ***

Игорь Владимирович Дмитриев имел остренькое лицо профессионального математика. Коротко постриженная, с проседью голова в очках сидела на тонкой подвижной шее. Острые серые, мышиные глаза сверлили Германа, но существовали отдельно от языка, который быстро и четко выдавал вводные инструкции:

– Самое главное – все вопросы задавать только мне, по любой нештатной ситуации связываться немедленно и только со мной. Ваши задачи: будете читать лекции, преподавать историю по материалам, которые вам будут предоставлены, никаких импровизаций. Если будут жалобы, которые вы не сможете объяснить, подложив соответствую бумагу, будет взыскание, если мне потребуется вас уволить, я это сделаю без колебаний. Далее – помимо преподавания, будете заниматься методической работой по своему профилю по плану, который утверждаю я. У нас, как в армии, звания и должности. Ваша должность – методист, звание – старший лейтенант. Должность капитанская. Полностью – методист 19-го отделения МИРК. После испытательного срока, если доживешь, будет увеличение оклада. Пока все понятно?

– Все понятно.

– Дальше. Сегодня вам будет выдано удостоверение старшего лейтенанта ФСБ. Это делается для налоговой и других госорганов, так будет официально называться ваше место работы. Вы предупреждены о неразглашении любой информации, касающейся содержания вашей работы, включая название института, номера отделения, вашей должности и всего, что вы здесь делаете или узнаете. Письменные и печатные материалы, записи, аудио- и видеофайлы, любые носители информации из помещений института не выносить, по открытым сетям передачи данных не отправлять. Все сдается в секретный отдел. Присягу помните? – Дмитриев постоянно ерзал на стуле и не мог найти удобное положение тела. Он то опирался на правый подлокотник, то откидывался на спинку, то вытаскивал руки, то убирал.

– Да, конечно.

– Повторяйте ее как «Отче наш», когда возникнет искушение что-то говорить вне этих стен. Через неделю вам выдадут пластиковую карту Сбербанка, на которую будет дважды в месяц перечисляться зарплата. Прошу этой картой в магазинах и Интернете не расплачиваться. В здании есть банкомат… Спрашивайте, не стесняйтесь. От того, как быстро вы встроитесь в систему, будет зависеть эффективность вашей работы.

– Игорь Владимирович, когда я смогу получить материалы лекций и когда планируется допустить меня к занятиям?

– Материалы получите сегодня, после нашей встречи. Две недели вам на ознакомление, а с первого сентября вы должны начать преподавать. Если поймете, что готовы раньше, заходите, я вас протестирую, и мы решим, чем вас занять. Работы хватает.

– В каких случаях я могу предъявлять удостоверение?

– Можете спокойно показывать его дома и друзьям, сотрудникам полиции, но бравировать не надо и объяснять, где работаете, тоже. Ведите себя скромно и достойно, никаких преимуществ удостоверение вам не дает, это своего рода пропуск. Полиция не имеет права вас задерживать, но имеет право переписать данные с удостоверения и написать докладную записку. По таким запискам всегда назначается служебная проверка, так что лучше до этого не доводить. Кстати, в корочки вставлен чип для прохода через наши двери и турникеты. Работает бесконтактно, имейте в виду. Когда считыватель срабатывает, открываете дверь и проходите через турникет, а на мониторе охраны или секретаря появляется ваш портрет и ФИО. Охранники и секретари должны представляться, приветствовать вас по имени-отчеству и предложить свою помощь. Если вам что-то не понравится, запишите фамилию данного сотрудника, передайте мне, и он будет наказан. Непосредственно работнику делать замечания не надо, достаточно сообщить его руководителю. Внутри коллектива мы, как правило, придерживаемся более демократичного стиля общения, но в целом порядок такой.

– Понял! – выдохнул Герман.

– Еще. В удостоверение помимо чипа для прохода встроен дистанционный eToken для работы на компьютере и GPS, по которому ваша траектория всегда находится под контролем. Удостоверение передавать другим или терять категорически не рекомендую – последствия самые серьезные. Держите его всегда при себе. В случае, если вы срочно потребуетесь мне, по координатам к вам приедет машина. Давайте дальше.

– Меня интересует еще вот что. Кто мои студенты? В возрастном и социальном плане. Численность групп.

– Это будущие или действующие руководители. Группы небольшие – пять, максимум десять человек. Пока переходный момент, но через год-два будут только будущие руководители. Все они в системе, но не в нашем институте. Все равно ведите себя корректно, внимательно, по-деловому. Заискивать не надо, но и высокомерия быть не должно. Система сложная, многое переплетено так, что вы и через пять лет не разберетесь, и неизвестно, откуда, что называется, прилетит. Причем может прилететь и мне. Так что повнимательнее, – у Игоря Владимировича раскалывалась голова после вчерашнего дня рождения дочери, и вообще он сегодня планировал ничего не делать. – Думаю, на сегодня хватит инструкций, постепенно буду вводить тебя в курс дела. Давай к секретарю, познакомься, она даст тебе мою визитку, проводит в библиотеку, покажет твой стол. Да, каждый день в семнадцать часов ко мне с докладом – что сделал за день. Все, иди, Герман Сергеевич, вникай. – Он навалился на стол, схватился за какой-то документ, тут же отложил его и поднялся.

– Есть! – неожиданно выскочило из штатского Германа. – Всего доброго!

– Давай, по плану, – отмахнулся Дмитриев.

«По какому еще плану? – озадачился Герман. – Первый день на работе. Ладно, разберемся, главное – ввязаться в драку!» Он покинул кабинет куратора преображенным. Ему нравилась система, в которую он попал. Четкая, жесткая, цепкая. Человеку, недовольному собственной мягкотелостью и слабостью воли, именно таких отношений и не хватало.

Секретарша поднялась и представилась:

– Лобанова Евгения Викторовна. Герман Сергеевич, разрешите, я провожу вас на ваше рабочее место?

– Конечно, Евгения Викторовна, – Герман чувствовал себя великодушным и уже успел пообещать себе не меняться под бременем власти. – Я прошу вас, если можно, не представляться каждый раз.

– Как скажете, Герман Сергеевич.

Они быстро пошли по коридору.

Проходя мимо некоторых дверей, Евгения Викторовна сообщала: «Здесь переговорная», «Это секретная часть, здесь вы будете получать документацию утром и сюда же сдавать вечером», «Тут бухгалтерия», «Туалеты», «Сисадмины» – и так далее.

Кабинет Германа предназначался для троих работников. Три больших стола с древними компьютерами и мониторами, отделенные друг от друга полутораметровыми перегородками, платяной шкаф, железные шкафы, холодильник с микроволновкой наверху.

– Это ваше место, – указала она на один из кубриков. – Ваши соседи сейчас в отпуске. Часа через два вам позвонят из секретки, попросят зайти за удостоверением и рабочими материалами. Вроде пока все. Разрешите идти?

– Один вопрос: компьютер уже можно включать?

Евгения Викторовна оглянулась вокруг и нерешительно произнесла:

– Герман Сергеевич, если вам Игорь Владимирович не сказал, то я не готова ответить. Вы можете ему позвонить по этому телефону, вот список внутренних номеров.

– Да-да, конечно. Я разберусь. Спасибо вам.

Евгения Викторовна ушла, а Герман сел в удобное директорское кресло, опустил веки и замер, прислушиваясь к окружающим звукам. Надо было придумать какое-то занятие на эти два часа. Зазвонил телефон.

– Талинский, – представился Герман.

– Устроился уже? – это был голос Дмитриева.

– Да, спасибо. Жду вызова для получения материалов и удостоверения.

– Хорошо. Чтобы войти в компьютер, я забыл тебе сказать, положи удостоверение на системный блок, и все. И еще, напоминаю тебе, все вопросы задавай только мне. Все без исключения, и пойми меня правильно: тебя могут специально провоцировать, проверять или подсиживать, я всегда должен всё знать, – голос звучал раздраженно. – Я не могу проинструктировать тебя на все случаи жизни, но ты должен сам соображать.

– Я понял, – ответил сникший Герман гудкам отбоя в трубке.