Кен Фоллетт - Молот Эдема Страница 11

– Что-нибудь обозначающее группу людей, которая хочет мира, но вынуждена пойти на крайние меры.

– Верно, – кивнул Пастор. – Мы назовем себя «Молот Эдема».

Оставалось совсем немного до наступления полуночи 1 мая.

Когда Пастор добрался до окраин Сан-Антонио, ему стало не по себе. По исходному плану Марио должен был доехать на грузовике до аэропорта.

Пастор оказался один в лабиринте дорог, окружавших город, и его прошиб пот.

Он не умел читать карты.

Если ему приходилось ехать в какое-нибудь новое место, он брал с собой Звезду в качестве штурмана. Она и другие Едоки Риса знали, что он не умеет читать. В последний раз Пастор колесил по незнакомым дорогам поздней осенью 1972 года, когда ему пришлось убегать из Лос-Анджелеса. Его путешествие по чистой случайности закончилось в долине Серебряной реки. Тогда ему было совершенно все равно, куда ехать. Более того, он с радостью бы умер. Но теперь хотел жить.

Пастор даже дорожные знаки не слишком разбирал. Если он останавливался, ему удавалось понять разницу между востоком и западом или севером и югом. Несмотря на прекрасные способности к устному счету, он не умел бегло читать цифры. С большим трудом он еще мог разобрать надпись: 10-е шоссе – палочка и круг. Но на дорожных знаках имелось множество другой информации, которая ничего для него не значила и лишь сбивала с толку.

Пастор пытался сохранять спокойствие, но это давалось ему нелегко. Он любил, когда ситуация находилась под контролем. Ощущение беспомощности бесило Пастора. По положению солнца он знал, где находится север. Когда ему казалось, что он заблудился, Пастор заезжал на бензоколонки или в придорожные магазины и спрашивал, как проехать дальше. Ему ужасно не хотелось так поступать, поскольку люди запоминали сейсмический вибратор – огромный грузовик с навороченным оборудованием в кузове вызывал любопытство. Но ему не оставалось ничего другого, как идти на риск.

К тому же указания не всегда помогали. Парни с бензоколонки обычно говорили что-нибудь вроде:

– Ну, это совсем легко, следуйте по шоссе «Тела Христова», пока не увидите знак военно-воздушной базы Брукс.

Пастор изо всех сил старался не злиться и продолжал задавать вопросы, скрывая тревогу. Он играл роль дружелюбного, но глуповатого водителя грузовика, способного забыть, какой сегодня день. В конце концов, посылая благодарственные молитвы всем богам, он добрался до Сан-Антонио по нужной дороге.

Уже через несколько минут, проезжая через небольшой городок, Пастор с облегчением заметил голубую «хонду», припаркованную возле ресторана «Макдоналдс».

Он с благодарностью обнял Звезду.

– Проклятие, что случилось? – с тревогой спросила она. – Я жду тебя уже два часа!

Он решил не говорить, что ему пришлось убить Марио.

– Заблудился в Сан-Антонио.

– Я этого боялась. Здесь такая сложная система развязок.

– Ну, в Сан-Франциско еще хуже, но его я прекрасно знаю.

– Ладно, приехал, и хорошо. Давай закажем кофе, и ты немного успокоишься.

Пастор купил себе гамбургер и получил в подарок пластикового клоуна, которого аккуратно засунул в карман рубашки для своего шестилетнего сына Шалуна.

Теперь за руль грузовика села Звезда. Они планировали без остановок добраться до Калифорнии, понимая, что на это уйдет двое суток или даже больше. Один из них будет спать, другой вести грузовик. Они заранее запаслись амфетаминами, чтобы бороться со сном.

«Хонду» решили оставить на стоянке возле «Макдоналдса». Как только они отъехали, Звезда протянула Пастору бумажный пакет и сказала:

– У меня для тебя подарок.

Внутри лежали ножницы и электрическая бритва на батарейках.

– Теперь ты сможешь избавиться от своей проклятой бороды, – добавила она.

Пастор ухмыльнулся и, повернув к себе зеркало заднего вида, принялся состригать бороду. Щетина выросла удивительно быстро, густая борода и усы сделали его круглолицым. Теперь же появилось его прежнее лицо. Он срезал большую часть бороды ножницами и взялся за электробритву. Покончив с бритьем, снял ковбойскую шляпу и избавился от косы.

Потом Пастор выбросил в окно шляпу и посмотрел на свое отражение. Аккуратно подстриженные волосы длинными прядями спадали вдоль худого лица. Нос напоминал клинок, но впалые щеки и чувственные губы делали Пастора привлекательным для женщин. Однако чаще всего они говорили о его глазах, темно-карих, почти черных. Пастор не раз слышал, что многие считают его взгляд завораживающим. Впрочем, он прекрасно знал, что дело тут не в глазах, а в пристальном взгляде – женщине начинало казаться, что Пастора интересует только она, и ничего больше. С мужчинами он тоже мог проделывать подобные вещи. Пастор немного попрактиковал взгляд в зеркале.

– Красивый, дьявол, – со смехом сказала Звезда, но в ее голосе Пастор услышал любовь.

– И умный, – добавил Пастор.

– Не стану спорить. Во всяком случае, ты сумел получить машину.

Пастор кивнул.

– Ты еще ничего не видела.

2

Рано утром в понедельник в федеральном здании на авеню Золотые Ворота, 450, в Сан-Франциско агент ФБР Джуди Мэддокс сидела в зале суда на пятнадцатом этаже и ждала.

Мебель здесь была из светлого дерева. Новые залы суда всегда обставляли именно так. Обычно в подобных местах не делали окон, поэтому дизайнеры старались использовать светлые тона. Во всяком случае, Джуди так думала. Она много времени проводила в залах заседаний. Такая уж у нее работа.

Сейчас она страшно волновалась. Впрочем, она всегда ужасно волновалась, когда оказывалась в суде. Месяцы работы, иногда годы уходили на то, чтобы довести расследование до конца, но никто не знал, чем закончится суд. Защита могла оказаться блестящей или некомпетентной, судья – проницательным мудрецом или выжившим из ума старым болваном, присяжные – группой умных, ответственных граждан или сборищем недоумков, которых самих неплохо упрятать за решетку.

Сегодня судили четверых человек: Джона Партона, Эрнеста «Сборщика» Диаса, Фунг Ли и Фунг Хо. Братья Фунг были известными мошенниками, а двое остальных – их подручными. В союзе с Триадой Гонконга они отмывали деньги, заработанные на торговле наркотиками в северной Калифорнии. Джуди пришлось потратить год, чтобы понять, как они это делают, и еще год, чтобы собрать доказательства.

Джуди обладала одним важным преимуществом в борьбе с мошенниками из Азии: имела восточную внешность. Ее отец – зеленоглазый ирландец, но она больше походила на свою покойную мать, вьетнамку. Джуди была стройной и темноволосой, с узким разрезом глаз. Немолодые китайские гангстеры, чью деятельность она расследовала, даже не заподозрили, что эта хорошенькая девушка является опытным агентом ФБР.

Джуди работала вместе с помощником государственного прокурора, которого очень хорошо знала. Его звали Дон Райли, и до прошлого года они жили вместе. Дон, энергичный и толковый специалист, отлично разбирался в своем деле. Обоим исполнилось по тридцать шесть лет.

Джуди считала, что они не могут проиграть процесс. Однако мошенники обратились в одну из лучших фирм города, специализирующихся на защите крупных криминальных авторитетов, и Джуди пришлось столкнуться с умной, энергичной защитой. Адвокаты поставили под сомнение надежность свидетелей, которые, естественно, сами принадлежали к преступному миру. Защита на удивление грамотно использовала собранные Джуди улики, чтобы сбить присяжных с толку.

И теперь ни Джуди, ни Дон не могли сказать, чем закончится суд.

Джуди волновалась еще и потому, что ее непосредственный начальник, возглавлявший отряд по борьбе с азиатской организованной преступностью, собирался на пенсию и она подала заявление на его должность. Она знала, что глава отделения ФБР в Сан-Франциско, старший специальный агент, поддержит ее кандидатуру. Однако у нее был соперник: Марвин Хейес, еще один высококлассный агент ее возраста. У Марвина также имелась могущественная поддержка: его лучший друг занимал пост помощника старшего специального агента, отвечающего за борьбу с организованной преступностью в Сан-Франциско, а также с должностными преступлениями.

Решения о продвижении по службе принимались департаментом, но мнения старшего специального агента и его помощника принимались во внимание. На данном этапе Джуди и Марвин Хейес имели равные шансы.

Джуди очень хотела получить эту должность и намеревалась далеко продвинуться в иерархии ФБР. Она была отличным агентом и могла стать выдающимся начальником отдела. Она не сомневалась, что наступит день, когда она станет лучшим в истории Бюро специальным агентом. Джуди гордилась ФБР, но знала, что можно сделать работу Бюро эффективнее. Например, следовало ускорить внедрение новой техники, рационального управления и – прежде всего – убрать таких агентов, как Марвин Хейес.