Эйс Аткинс - По закону плохих парней Страница 11

– В детстве мне казалось, что мы с Элвисом родственники.

– Твоя мама говорит, что встречалась с ним однажды.

– Она коснулась его руки, когда он выступал в концертном зале Mid South Arena, – пояснил Квин. – Это было во время исполнения «Я не могу не влюбиться в тебя». Она хранит шарф, который ей передал Пресли. Хранит в особом ящике из кедра.

Анна Ли устроила Джейсона на коленях поудобнее, вытянув свои длинные ноги и шевеля кончиками пальцев. Она повернула изящную шейку, чтобы взглянуть на Квина. Тот почувствовал смущение, заметив, что голубой ковер, фигурки Элвиса и даже этот старый телевизор не изменились с тех пор. Тогда они с Анной смотрели какую-то телепередачу. Неумолимо приближался ее конец. Они ждали, когда его мать покончит с остатками белого вина и отправится спать. Затем тайком пробрались в его спальню, настолько желая друг друга, что едва могли перевести дыхание. Этому способствовали тишина и спокойствие в доме.

– Ты еще со мной, Квин?

– Что ты имеешь в виду?

– То, что сказала. Ты выглядишь так, словно снова утратил способность говорить.

– Пора в «Южную звезду».

– Останься на ужин, – попросила Анна. – Ты успокоишь мать. Люка там нет. Мы пойдем туда позже.

Квин допил «Будвейзер» и взял ключи от пикапа.

– Рад был повидаться с тобой, Анна.

– Ага, встретимся еще через шесть лет.

«Южная звезда» расположилась на северной стороне городской площади между пунктом размена чеков и едва державшимся на плаву старым салоном красоты. Сама мысль о существовании бара в Иерихоне была настолько непривычной, что Квин не сразу решился заказать пиво. Он был еще более смущен, когда барменша, миниатюрная девица пяти футов роста, которой было не более двадцати одного года, в одно мгновение перечислила все марки имеющегося в баре пива, разливного и в бутылках. Квин заказал марку Reb Ale, когда заметил Люка Стивенса, спящего у стойки, в то время как барменша откупоривала для него бутылку пива.

– Надеюсь, ты повидался с Анной Ли? – спросил Люк, в знак приветствия помахав рукой.

– Она сказала, что ты хотел поговорить.

Ростом Люк немного уступал Квину. Худощавый, с пышными каштановыми волосами, он носил рубашку и пуловер с угловым вырезом на груди. Квин знал Люка с первого класса школы, но никогда не считал его близким другом. Одно время, во время учебы во втором классе, отец Люка сказал Джин Колсон, что было бы лучше, если бы ребята больше не играли друг с другом. Это случилось после драки из-за игрушки, в результате которой Люк оказался с подбитым глазом.

– Ты что будешь пить? – поинтересовался Люк.

Квин показал ему бутылку Reb Ale и занял место рядом с ним.

Серебристый проигрыватель, настоящий, на сорок пять оборотов, воспроизводил песню Чарли Прайда «Поприветствуй утром ангела поцелуем».

– Смутьян Тиббехи снова в городе.

Квин улыбнулся, вспомнив, как Люк попал на доску почета и мог стать председателем класса. Он не относился к тому разряду подростков, за которыми гоняются копы всякий раз, как только их увидят, которые разъезжают на пикапах вокруг площади и которые не посещают церковь каждую неделю, даже если не болеют.

– Самый настоящий бар, – похвалил Квин.

– Это еще не все. Организовал и кафе при солярии.

– Из-за этого ты вернулся сюда?

– Нет, – сказал Люк. – Просто люблю хороший заработок и приятную работу.

Люк усмехнулся. Эта усмешка напомнила Квину Люка-школьника, его убежденность в том, что он добьется большего успеха, чем другие. Люк всегда полагал, что парни, подобные Квину, Уэсли и Буму, будут оплачивать бензин на его автозаправке. Но разве можно не уважать парня, который возвращается, чтобы занять место отца, единственного приличного врача в городе, организовавшего клинику для бедных, в то время как он мог жить в Джексоне или Мемфисе либо остаться в Новом Орлеане, где учился в медицинском колледже.

– Как мама?

– Прекрасно, – отозвался Люк. – Они с твоей мамой отличные подруги, обе вдовы и так далее.

– Моя мать не вдова, – возразил Квин. – Она просто говорит, что отец умер.

– Ты не шутишь?

– Увы, это печальная истина, – подтвердил Квин. – Она занимается этим с тех пор, как мне стукнуло двенадцать.

– Что с ним случилось?

– Не знаю и не хочу знать.

– Помню, как все ребята заглядывались на него, – мечтательно произнес Люк. – Я имею в виду время, когда он привез с собой ту актрису и они участвовали в рождественском параде. Как ее звали? Она выступала в комедийном шоу вместе с Бертом Рейнольдсом. У нее были большие сиськи.

– Это не было особенно радостным событием в доме Колсонов.

Люк перегнулся через стойку, подзывая барменшу-коротышку. Проигрыватель затарахтел и остановился. Затем он стал с шипением проигрывать другую виниловую пластинку. На этот раз Пэтси Клайн исполняла песню «Прогулка после полуночи». Ритм мелодии перенес Квина в прошлое. Он вспомнил Анну Ли и себя на футбольном поле, совершенно голых. Они целовались, когда фары машины ее отца осветили его сзади.

– Квин? – позвал Люк, передавая ему кружку свежего пива. – Держи.

– Благодарю.

Люк похлопал Квина по спине и сказал, как он был огорчен и как уважал его дядю. Сообщил, что в прошлом году ходил охотиться вместе с дядей на перепелов и даже немного порыбачил с ним прошлым летом. Сказал, что никогда не замечал у дяди признаков депрессии.

– Он их скрывал. Твой дядя вел себя отлично.

– Может, у него была какая-нибудь болезнь?

– Не замечал этого.

– Разве ты не врач?

– Мне неплохо удается и работа следователя, – констатировал Люк. – Но это не то же самое.

– Ты находишь странным его смертельный выстрел?

– Ты имеешь в виду рану? – Люк покачал головой и отпил немного виски.

– Лили сказала, что входное пулевое отверстие не имеет значения.

– Имеет, если ты пьян до такой степени.

Рядом с ними за стойку сели две женщины из маникюрного салона. Люк представил Квина как старого приятеля, рейнджера и национального героя. Квин не понял, похвалой или сарказмом была последняя из трех характеристик.

Он вновь занялся своим пивом, но через несколько минут спросил:

– Итак, зачем ты хотел встретиться со мной, Люк?

Они сидели рядом. Барменша поставила перед ними еще пару кружек, они обрадовались этому, хотя и не делали заказа.

Проигрыватель переключился теперь на песню Лоретты Линн, в которой она советует старине Дуу (ее супругу) не приходить домой пьяным, думая при этом о любви. Примерно на середине песни в бар вошла Анна Ли. В дверях ее остановили две женщины, игравшие в дротики.

Анна переоделась в туфли на шпильке и расшитые блестками джинсы. Она помахала рукой мужу.

– Мне не хочется, чтобы ты чувствовал себя в неудобном положении из-за Анны Ли.

– В каком положении? Она ведь твоя жена.

– Было бы лучше, если бы мы пили у тебя дома.

– Разве этому что-нибудь мешает?

Люк улыбнулся. И Квин понял, что не обо всем здесь можно говорить. Нельзя говорить, когда Анна стоит в нескольких шагах от них. Все в городе знакомы ей. А Квин не знает почти никого и лишь гадает, кто бы это мог быть. В «Южной звезде» было тесно, шумно от смеха и пьяных разговоров. Обычно Квин сторонился баров, потому что в них начинались все конфликты.

– Если ты был следователем, то много работал с моим дядей.

Люк кивнул в знак согласия.

– Я слышал, работа удручала его.

– Мне известно, что он употреблял наркотики.

– Не помню, чтобы он злоупотреблял наркотиками, – усмехнулся Квин, отхлебнув пива. – Кроме того, я сам курил это зелье.

– Большинство проблем, с которыми я сталкивался как врач, связано с метамфетамином, – сказал Люк. – Я имею в виду заброшенных или совращенных детей, женщин, которых избивают мужья. Твой дядя имел дело с другими людьми, теми, которые обчистили мистера Варнера, украли акустическую аппаратуру на пятьдесят баксов, или теми, которые пытались стрелять в его помощников. Их называют рабочими кокаина. Иногда мне хочется, чтобы меня посадили в обитую войлоком палату и дали попробовать эту фигню. Должно быть, получаешь какой-то кайф, когда продаешь душу дьяволу.

– В Афганистане выращивают кокаин, как у нас – хлопок. И армии строго приказано не вмешиваться в это. Не хотят раздражать полевых командиров.

– Ты побывал во многих боях?

Квин пожал плечами. Анна Ли села между ними, взяла стакан Люка и опорожнила его. Люк рассмеялся и схватил ее за задницу.

– У тебя нет пистолета.

Анна вскрикнула и отбросила его руку.

– Мне лучше уйти, – сказал Квин.

Люк извинился и поплелся в туалет под новую печальную музыку «кантри», которую играл проигрыватель. Анна толкнула Квина локтем в ребро с мягкой улыбкой на устах.