Питер Джеймс - Убийства в стиле action Страница 12

Все это время его неотступно притягивал оскалившийся череп. Такое впечатление, будто рядом витает дух Сэнди. Неужели это действительно ты? – гадал он. Каждый медиум, к которому он обращался за последние девять лет, уверял, что жены его нет в мире духов. Если им верить, значит, она еще жива. Только никто не смог сказать, где она.

Он давно решил кончить дело, жить дальше. Но время от времени случалось нечто, вселяющее сомнения, и вот сейчас они снова возникли.

Из забвения его вывел внезапный треск радиотелефона. Он поднес трубку к уху, коротко бросив:

– Рой Грейс слушает.

– Привет, Рой. Твоя карьера ушла в сточную канаву, а? – Послышался гортанный смешок Нормана Поттинга.

– Очень смешно, Норман. Ты где?

– С охраной. Хочешь, чтоб спустился?

– Нет. Сам приду. Жди меня в фургоне криминалистов.

Грейс обрадовался предлогу вылезти ненадолго. Не так уж он тут нужен, вполне можно было бы вернуться в офис, но лучше, чтобы члены бригады с самого начала видели руководителя за работой. Если им приходится проводить субботу в жуткой сырой канаве, пусть хотя бы знают, что ему нисколько не лучше.

Приятно закрыть за собой дверцу, оставив позади разбушевавшуюся стихию, сесть на мягкое сиденье за рабочим столиком в фургоне. Даже в тесной близости к Норману Поттингу, что никогда удовольствия не доставляет. От одежды сержанта несет застоявшимся трубочным табаком и съеденным вчера чесноком.

У сержанта Поттинга узкая резиновая физиономия, крест-накрест испещренная лопнувшими венами, выпяченные губы, редеющий чуб, вставший в данный момент дыбом от дождя и ветра. Ему пятьдесят три года, хотя самые злые недоброжелатели распускают слух, будто он, до ужаса опасаясь отставки, скостил себе несколько лет, чтобы остаться в полиции.

Грейс никогда не видел Поттинга без галстука, и нынешнее утро не было исключением. На нем был длинный мокрый анорак с подкладкой из бобрика поверх твидового пиджака, рубашка со светло-зеленым галстуком, серые фланелевые брюки, тяжелые грубые башмаки. Хрипло дыша, сержант втиснулся за стол, уселся на скамью напротив Грейса и с триумфальным видом выложил большую папку в забрызганной целлофановой обертке.

– Почему люди вечно выбирают чертовски гнусные места, чтобы их там убили или утопили? – риторически спросил он, наклоняясь вперед и дыша Грейсу прямо в лицо.

Стараясь не морщиться от жаркого зловония, тот решил, что так дышит дракон.

– Может, составишь инструкции? – осторожно предложил он. – Изложи в пятидесяти пунктах, чего не следует делать жертвам убийств.

Норман Поттинг тонкостей не понимал, поэтому до него только через минуту дошло, что суперинтендент шутит. Тогда он усмехнулся, показав полный рот кривых зубов в черных пятнах, похожих на надгробия на заброшенном кладбище. И поднял палец.

– Я нынче утром приустал, Рой. Та еще была ночка. Ли прямо тигрица, будь я проклят.

Поттинг недавно приобрел себе тайскую жену и постоянно посвящал каждого находившегося в пределах слышимости в подробности своей супружеской жизни.

Грейс быстро сменил тему, ткнув пальцем в папку:

– Раздобыл планы?

– Четыре раза за ночь, Рой. Грязная корова чего только не делает. О-ох! Я самый счастливый на свете мужчина.

– Очень хорошо.

Грейс на секунду действительно порадовался за сослуживца. Поттингу никогда особенно не везло в любви. Он пережил три брака, произвел на свет нескольких детей, которых, по собственному горестному признанию, редко видит. Долгое время безуспешно пытался забрать к себе самую младшую девочку с синдромом Дауна. Скорее всего, человек он неплохой и неглупый и, уж конечно, умелый и знающий детектив, но совсем не умеет вести себя в обществе, что не позволяет ему продвигаться по службе. Норман Поттинг – крепкая и надежная рабочая лошадка, порой на удивление инициативный, что очень важно при каждом серьезном расследовании.

– Ты сам бы подумал, Рой.

– О чем?

– О том, чтоб найти себе тайку. Сотни их мечтают выйти за англичанина. Дам адрес веб-сайта. Потрясающе, я тебе говорю. Готовят, стирают, гладят, а секс лучший в мире, маленькое, прелестное тело…

– Здесь планы? – перебил Грейс, игнорируя предложение.

– Угу.

Поттинг вытряхнул из папки крупные фотокопии уличных карт, сеток, разрезов, разложил на столе. Некоторые относятся к XIX веку.

Налетевший ветер покачнул фургон. Где-то на расстоянии взревела и стихла сирена. Дождь упорно барабанил по крыше.

Грейс не слишком разбирался в планах, предоставив сержанту растолковывать хитросплетения канализационной системы Брайтона и Хоува и лишь для порядка заглядывал в бумаги и заметки, которыми их раньше утром снабдил инженер из строительной корпорации. Норман водил по картам грязным ногтем, показывая, как течет вода – всегда сверху вниз по склонам и со временем выливается в море.

Грейс старался следить, но и через полчаса понял не больше, чем в самом начале. Ему было ясно лишь одно – тяжелое тело мертвой женщины ушло в ил, а все прочее смылось в трубу, ушло в коллектор, а оттуда в море.

Поттинг с ним согласился.

Телефон вновь зазвонил. Грейс извинился, ответил, и сердце мгновенно упало, когда в трубке послышался похожий на бормашину голос новоиспеченного суперинтендента Кэссиана Пью. Столичного мешка с дерьмом, которому начальница отдает половину его обеда.

– Привет, Рой, – поздоровался Пью. Даже на таком расстоянии кажется, будто самодовольная смазливая физиономия торчит в опасной близости перед глазами. – Элисон Воспер просила меня позвонить, узнать, не нуждаетесь ли вы в добавочной руке.

– Очень любезно с вашей стороны, Кэссиан, – ответил Грейс. – Собственно говоря, скелет цел, обе руки при нем.

Последовало молчание. Потом Пью издал такой звук, будто мочился на железную ограду под током. Сдавленный смешок.

– Очень забавно, Рой, – снисходительно признал он. Неловко помолчав, добавил: – Все криминалисты и следователи с вами?

У Грейса перехватило горло. Удалось удержаться от совета пойти поискать себе в субботу другое занятие. Вместо этого он бросил:

– Спасибо.

– Хорошо. Элисон будет довольна. Я ей сообщу.

– Я ей сам сообщу, – сказал Грейс. – Если ваша помощь понадобится, попрошу, но пока мы успешно справляемся. По правде сказать, я думал, что вы до понедельника на работу не выйдете.

– Совершенно верно. Просто Элисон считает, что мне было бы полезно ознакомиться с делом, помогая вам в выходные.

– Высоко ценю ее заботу, – успел сказать Грейс, прежде чем разъединиться, кипя гневом.

– Суперинтендент Пью? – уточнил Поттинг, подняв брови.

– Ты с ним знаком?

– Знаком. И с другими подобными типами. Дай такой кичливой заднице веревку подлиннее, сам повесится. Не терпит неудач.

– У тебя при себе есть веревка? – поинтересовался Грейс.

18

11 сентября 2001 года

Ронни Уилсон потерял счет времени. Стоял неподвижно, уставившись в одну точку, держась за ручку чемодана, как бы для опоры, глядя на то, что разворачивалось перед глазами, и ничего не понимая.

С неба на площадь и улицы что-то валилось. Сыпалось дождем. Нескончаемый поток камней, конторских принадлежностей, обломки письменных столов, кресел, стульев, осколки стекла, картинки, фотографии в рамках, разбитые диваны, компьютерные мониторы и клавиатуры, стеллажи, мусорные корзинки, сиденья унитазов, раковины, листы писчей бумаги, напоминавшие белые конфетти. И тела. Человеческие тела. Еще живые в воздухе мужчины и женщины падали и разбивались вдребезги. Хотелось отвернуться, завопить во все горло, побежать, но на голову давил огромный свинцовый палец, принуждая стоять и смотреть в онемении.

Казалось, будто он видит конец света.

Похоже, каждый нью-йоркский пожарный и полицейский бежит сейчас к башням-близнецам. Мчатся бесконечным потоком, сталкиваясь с бесконечным встречным потоком ошарашенных людей, которые выходят, словно из другого мира, не сильно спеша, шатаясь и спотыкаясь, покрытые пылью, растрепанные, у многих кровь на руках и перекошенных от ужаса лицах. Многие прижимают к уху телефонные трубки.

Потом началось землетрясение. Сначала под ногами прошла легкая дрожь, затем посильнее, так что пришлось действительно опереться на чемодан. Зомби, выходившие из Южной башни, внезапно очнулись, ускорили шаг.

А потом побежали.

Взглянув вверх, Ронни понял, в чем дело. Однако сначала подумал, что это ошибка. Не может быть такого! Оптическая иллюзия. Обман зрения. Иначе быть не может, не должно!

Здание рушится, складывается внутрь, как карточный домик.

Но… стоявший рядом полицейский автомобиль оказался вдруг смятым, раздавленным.

За ним пожарная машина…

На него катится волна пыли, песчаная буря в пустыне. Раздался грохот. Гулкий, раскатистый.