Илья Деревянко - Кровь героя Страница 12

– Умер, – проверив пульс на шее Барятинского, обескураженно пролепетала Айсет.

Минуты три Беслан Магометович тяжело переваривал услышанное. Потом вскочил на ноги, вцепился толстыми пальцами в горло Кунгаевой и в считаные секунды удавил незадачливую «мастерицу»...

10 часов утра.

Здание ФСБ на одной из центральных площадей Н-ска.

– Впечатляет, однако! – внимательно просмотрев принесенную подчиненным видеокассету, покачал головой начальник отдела полковник Смирнов. – Твои предложения?

– Штурм! – лаконично ответил Павлов-младший.

– Я тоже так считаю, – согласился полковник. – Проведем спецоперацию в ближайшую ночь. Медлить нельзя. Тем более информации об объекте хватает с избытком. «Язык» буквально все по полочкам разложил. Кстати, а куда он сам подевался?

– Попытался удрать на обратном пути, запутался в собственных штанах, поскользнулся, свалился с большой высоты в сточные воды и, надо полагать, утоп! – с честным видом сообщил Виктор. – Вы уж извините, Петр Иванович. Не доглядел! Каюсь! Готов понести любое наказание!

– Впредь будь внимательнее, – притворившись, будто поверил брехне подчиненного, назидательно молвил начальник отдела. – Наказание? Гм!!! Объявляю тебе строгое предупреждение!.. Устное. Без занесения в личное дело. А теперь давай перейдем непосредственно к теме. В принципе за исключением одной оплошности, поработал ты на совесть. Предоставленная тобой «исповедь» покойного нохчи воистину бесценна. Выходит, тебе и карты в руки. Возглавишь штурмовую группу!

– Слушаюсь, товарищ полковник! – радостно отчеканил майор. – Разрешите идти?

– Иди. Готовь ребят, – кивнул Смирнов и, когда дверь за подчиненным закрылась, с усмешкой подумал: «Поскользнулся!.. Свалился!.. Ха-ха! Несколько раз небось!.. Впрочем, я хорошо понимаю парня. У меня бы та мразь тоже «свалилась». Чисто случайно, разумеется!!!» Полковник поднялся из-за стола, взял изготовленную в процессе просмотра лазерную копию кассеты, аккуратно запер кабинет и отправился с докладом к высшему руководству «Конторы»...

Весь день в усадьбе Умаровых бурлили нешуточные страсти. Гости из Ичкерии напрямую обвиняли Беслана Магометовича в срыве операции. Тот остервенело оправдывался, возлагая ответственность за неудачу исключительно на «дуру Кунгаеву». Перестаралась, дескать! Между тем мертвое тело Александра так и осталось висеть на кресте в пыточной камере. Недосуг было убрать. О Евгении Андреевиче тоже напрочь забыли.

Лишь к позднему вечеру нохчи относительно угомонились.

– Завтра, на свежую голову, будем разрабатывать новый план! – мрачно изрек старший из приезжих террористов Зелимхан Асланбеков. – Но разрабатывать буду Я! Чтобы новой осечки не произошло... Замолчи, Беслан! – резко оборвал он попробовавшего возмутиться Умарова-старшего. – Это ты здесь, в Н-ске, крупная шишка, а в Ичкерии – мелочь пузатая! У меня же полномочия от самого Масхадова и зарубежных руководителей! Неограниченные полномочия! – особо подчеркнул Залимхан. – Короче, отныне ты на вторых ролях. Завтра, с утра пораньше, вызывай сюда того полковника из ГУВД. Постараемся нащупать нужные ниточки через него. Понял?!

– Да! – выдавил сквозь зубы Беслан Магометович и торопливо покинул помещение, где произошел означенный разговор.

Главу клана Умаровых распирала дьявольская злоба, требующая срочно излиться на «козла отпущения». И таковой козел с легкостью нашелся. Ну конечно же, поганец Рустик! Именно он изначально «вел» Барятинского. Именно он недооценил железный характер русского мальчишки! Подставил отца, мерзавец! За подобные вещи надо сурово наказывать!!!

Судорожно катая на скулах желваки, Беслан Магометович направился прямиком в спальню сына...

Руслан по-прежнему отлеживался в постели, постоянно температурил и жестоко мучился от болей в паху. После двух сильных ударов в интимное место у него образовалась там обширная гематома. Распухшая мошонка увеличилась в размерах более чем вдвое. Вместе с тем обращаться к врачам со столь деликатной проблемой самолюбивый горец не решался.

Он регулярно прикладывал к опухоли ледяные компрессы, а также глотал мощные обезболивающие препараты. Страдания действительно на время отступали, и Руслан наивно полагал, что сумеет вылечиться самостоятельно. Поглощенный собственными проблемами, Умаров-младший ничего не знал о происходящем в доме. Около одиннадцати вечера камээс в очередной раз снял с промежности обернутую полотенцем емкость со льдом, облегченно вздохнул, принял таблетки, вознамерился вздремнуть, и в следующий момент в комнату ворвался багровый, всклокоченный, пышущий ненавистью отец.

– Встать, говнюк! – рявкнул Беслан Магометович. Удивленный Руслан кряхтя поднялся с постели.

– Ты чего? Видишь – плохо мне! – обиженно проворчал он.

– Вякаешь, дерьмо?! Препираешься?! Ну, получай!!! – окончательно озверев, Умаров-старший с размаху зафутболил ногой в пах отпрыску (тот с криком завалился на кровать) и выскочил в коридор, с грохотом захлопнув за собой дверь. «Вот тебе достойный урок, собака! – мстительно подумал чеченец, слушая несущиеся ему вслед надрывные вопли потомка. – Впредь не будешь подставлять родного отца!!!»

Беслан Магометович даже не подозревал, что только что убил собственного сына! Измученный организм молодого нохчи не перенес третьего подряд надругательства. От папиного удара Руслановы яички разорвались[22], а из лопнувшей мошонки фонтаном брызнула кровь. Поначалу Руслан дико орал, но постепенно сознание его затуманивалось, лицо белело, боль отступала, крики стихали...

Примерно через двадцать минут после ухода отца Умаров-младший умер от потери крови. Безжизненное тело застыло в кровяной луже, а гнилую Русланову душонку цепко сграбастал давно ошивавшийся поблизости демон и, торжествующе гогоча, уволок в пекло...

13 октября 2002 г.

Усадьба Умаровых.

Начало пятого утра.

Сняв часовых, отключив сигнализацию и легко преодолев ограду, эфэсбэшники несколькими группами проникли в дом, бесшумными одиночными выстрелами уничтожая попадавшихся на пути чеченцев. После просмотра предоставленной командиром кассеты штурмующие прекрасно знали внутреннее устройство особняка и примерное местонахождение каждого из врагов, план действий был четко согласован, а застигнутые врасплох нохчи не смогли оказать профессионалам-спецназовцам сколько-нибудь серьезного сопротивления. Один лишь Зелимхан Асланбеков успел выпустить по русским длинную очередь, но ни в кого не попал и тут же скончался, получив пулю в лоб. С момента ликвидации часовых и вплоть до окончательного завершения операция заняла ровно тридцать две минуты. Беслана Магометовича взяли живым. Вернее, он сам сдался: выполз из комнаты на коленях, с задранными вверх руками и с гнусавым воем: «Не стреляйте-е-е!!!» Данное известие Виктор Павлов получил от своего ближайшего помощника капитана Федорова, когда, находясь в подвале вместе с освобожденным братом, неотрывно смотрел на распятого на кресте Александра Барятинского. Евгений Андреевич рыдал навзрыд. Матерый эфэсбэшный «волкодав» тоже не мог сдержать слез. (Со слов разговорчивого Вахи он хорошо знал историю парня.)

– Это настоящий герой! Цвет нации! Только благодаря таким ребятам Россия до сих пор жива!!! – пропустив мимо ушей доклад подчиненного, одними губами прошептал Павлов-младший.

– Главного змея взяли, – хрипло повторил капитан, не менее майора потрясенный увиденным.

– Беслана? – встряхнув головой и проглотив комок в горле, уточнил опомнившийся Виктор.

– Его, подлюгу! – мрачно подтвердил Федоров.

– Еще пленные есть?

– Нет, «зачистили» всех, до единого!

– Выйдем-ка на минуту, – предложил помощнику старший группы и, оставшись с ним наедине, кратко проинструктировал: – Уколешь пентоналом. Тщательно допросишь. Выяснишь связи, имена сообщников, каналы поставки оружия, наркотиков и т.д. В общем, сам знаешь, не маленький! Показания запишешь на видеокамеру, а потом... Гм! Потом, я полагаю, чечен попробует убежать!

– Обязательно попробует, – хищно усмехнулся капитан. – Они ж, блин, свободолюбивые!..

Эпилог

После благополучного освобождения из чеченского застенка Евгений Андреевич три дня пролежал в больнице, дал подробные показания следователям ФСБ, а затем, проигнорировав выписанный врачами больничный лист, возобновил работу на кафедре Новейшей истории. Тренировки кикбоксеров он, правда, на время отложил. (Избитое похитителями тело стонало при малейшем движении.) Тем не менее вечером 22 октября 2002 года Павлов-старший, толком не зная зачем, зашел в спорткомплекс, включил свет и, миновав пустующий кикбоксерский зал, уселся на пыльной лавочке в раздевалке. С памятных читателю трагических событий здесь ни разу не убирали. (Ира Петрова надолго слегла в постель с тяжелейшим нервным срывом, а новую уборщицу до сих пор не подыскали.) После тесного общения со «свободолюбивыми горцами» Евгений Андреевич значительно изменился: волосы на голове избороздила обильная седина, черты лица заострились, в уголках рта и на лбу залегли глубокие морщины. Глаза перестали быть прекраснодушными, сделавшись точь-в-точь, как у младшего брата. Кроме того, Павлов-старший полностью избавился от либеральных заскоков, образно выражаясь – «сбросил розовые очки» и отныне трезво смотрел на реалии современного мира...