Мартин Смит - Залив Гавана Страница 12

Они прошли мимо человека, закованного в наручники. Он поднял лицо со старыми шрамами и свежими синяками.

— Ждет медицинского освидетельствования, — пояснил Блас.

— У нас есть и другие специалисты в области судебной медицины, биологии, токсикологии, иммунологии. Русскому трудно в это поверить. Раньше вы были учителями, а мы учениками. Теперь мы обучаем в Африке, Центральной Америке, Азии. Наша Офелия, — доктор кивнул в сторону Осорио, которая скромно прохаживалась рядом, — преподавала во Вьетнаме. Мы не работаем безграмотно… Мне также приятно сказать, что в Гаване самый низкий уровень нераскрытых убийств по сравнению со всеми столицами мира. Поэтому, когда после анатомирования я говорю, кому принадлежит тело, значит, так оно и есть. Однако детектив Осорио утверждает, что вы по-прежнему сомневаетесь в результатах опознания полковника Приблуды.

— Это реакция на совершенное на него нападение… — сказала детектив.

— Возможно, это и повлияло на мою реакцию. Или то, что нашли Приблуду мертвым. Или я просто устал после перелета.

— У вас есть еще неделя в Гаване, — сказал Блас. — Вы привыкнете. С вашей стороны было очень предприимчиво направиться в квартиру Руфо. Офелия предполагала, что вы можете это сделать. У нее великолепная интуиция.

— Я тоже так думаю, — ответил Аркадий.

— Если то, что вы говорите, правда, то выходит, что Руфо по неосторожности убил себя своей же рукой во время короткой, но яростной стычки.

— Случайное самоубийство.

— Именно так. Но это не дает ответа на вопрос, почему он напал на вас. И это меня настораживает.

— Между нами говоря, меня тоже.

Блас остановился на верхней площадке лестницы, где застоялся холодный, словно прокисший воздух.

— Нападение с ножом и шприцем весьма необычно. Вчера отсюда украли бальзамирующий шприц, хотя я не понимаю, когда Руфо мог это сделать. Вы ведь оставались все время вместе, не так ли?

— Один раз я отлучился в туалет. Он вполне мог прихватить его тогда.

— Да, вы правы. Ну, вполне возможно, это был тот самый шприц, хотя по-прежнему не понимаю, зачем шприц мог понадобиться убийце, если у него уже было наготове гораздо более эффективное оружие. А вы?

Аркадий чуть поразмыслил…

— На Руфо были заведены какие-нибудь дела о жестокости или о других правонарушениях?

— Мне известно мнение капитана Аркоса на этот счет, но я должен быть честным. Лучше сказать, что он никогда не попадался. Он был пробивным дельцом. Тот тип людей, которые крутятся около туристов: кому-то девочку, кому-то обменять валюту, достать сигары. Предположительно, был очень успешен с немками и шведками — секретарями на отдыхе. Я могу говорить с вами прямо?

— Да, пожалуйста.

— Ходили слухи о том, что он похвалялся перед иностранками, будто у него pinga, как локомотив.

— Что значит в переводе pinga? — спросил Аркадий.

— Я, конечно, не психиатр, но мужчины с pinga, как локомотив, не будут убивать шприцом.

— Скорее, они возьмутся за мачете, — заговорила, наконец, Осорио.

— Что-то я ни одного не видел. У скольких людей в городе могут быть мачете?

— У каждого кубинца, — отозвался Блас. — В моем шкафу хранятся три.

— У меня тоже есть один, — сказала Осорио.

Аркадий вынужден был признать их правоту.

— У вас есть какие-нибудь соображения по поводу шприца? — спросил Блас.

— Никаких.

— Поймите, что я не детектив, не работаю в полиции, я всего лишь патологоанатом, но с давних пор мои русские наставники учили меня рассуждать аналитически. Я не думаю, что в этом мы сильно отличаемся друг от друга, и готов показать вам нечто, что укрепит ваше доверие к нам. Возможно, вы даже чему-то научитесь у нас.

— Например?

Блас нетерпеливо потер руки, точно хозяин, у которого была заготовлена программа для гостей.

— Начнем с того момента, как вы здесь появились.

…В морге было четыре выдвижных стола, морозильная камера и холодильник со стеклянной панелью; все со сломанными ручками, покрытыми конденсатом.

— Холодильники работают до сих пор. У нас был американский пилот со времен нашествия на бухту Свиней.[8] Он разбился и умер, а власти ЦРУ продолжали настаивать, что никогда не слышали о таком. Это продолжалось 19 лет, пока, наконец, не приехала его семья и не забрала его. Он был в отличном состоянии в своем хьюмидоре.[9] Мы называли его сигарой, — сказал доктор.

Он выкатил один из выдвижных столов. На нем лежало тело, идентифицированное, как тело Приблуды, но собранное заново: череп, челюсть и правая ступня положены между ног, пластиковый мешок с внутренними органами на месте головы. Оставленная открытой распоротая полость живота являла собой зрелище, от которого глазам Аркадия сделалось больно. Тело целиком было помещено в цинковую ванну, чтобы желеобразная плоть не вытекла. Аркадий прикурил сигарету и сделал глубокую затяжку. У него была причина, чтобы закурить прямо в морге. Пока степень его доверия не выросла.

— У нас была надежда на деньги, обещанные нашими русскими друзьями на обновление системы охлаждения. Вы же прекрасно понимаете, насколько важна эта система в Гаване. Потом русские сказали, что мы сами должны заплатить за нее. — Блас осматривал труп «с головы до пят». — Вы можете сказать, что у трупа есть какие-то принципиальные отличия от тела Приблуды?

— Нет, но после недели, проведенной в воде, большинство тел выглядит одинаково.

— Капитан Аркос распорядился, чтобы я не производил биопсию. Однако я полагаю, что директор здесь все еще я, и поэтому я сделал ее. Ни мозг, ни внутренние органы не показали наличие наркотиков или других токсинов. Это заключение не является окончательным — тело пробыло в воде слишком долго, но есть еще один аспект. Сердечная мышца указывает на безошибочные следы некроза, которые явно говорят о сердечном приступе.

— Сердечный приступ в воде?..

— Сердечный приступ вследствие русского обжорства и возлияний, приступ настолько сильный и настолько быстрый, что у него даже не было времени на то, чтобы бороться, вот почему все его рыболовные снасти остались на борту. Вы знаете, что продолжительность жизни на Кубе на двадцать лет больше, чем в России?.. Я дам вам образцы ткани. Если вы покажете их любому специалисту в Москве, он скажет вам то же самое.

— Вам когда-нибудь приходилось сталкиваться со случаями смерти от сердечного приступа у других neumaticos?

— Нет, чаще встречается нападение акул. Но это первый раз, когда мне пришлось столкнуться с русским neumatico.

— Вам не кажется, что этот случай заслуживает более тщательного расследования?

— Вы должны войти в наше положение. У нас нет ни места преступления, ни свидетелей, что делает расследование очень зыбким и дорогостоящим. Нет и состава преступления. Хуже того, он русский, а посольство отказывает нам в помощи. Они утверждают, что у них нет сотрудников, работавших с Приблудой, никто его не знал, и он всего лишь мелкий сотрудник. Чтобы пройти в Российское посольство, мы обязаны предоставить дипломатическую ноту. Тем не менее, мы запросили в посольстве фотографию Приблуды, а поскольку ответа на запрос не последовало, мы сопоставили его личность и найденное тело с максимальной тщательностью. Больше мы ничего сделать не в силах. Мы должны признать его труп идентифицированным, а вы, в свою очередь, должны забрать его. Нам здесь не нужны еще «сигары» в хьюмидорах.

— Зачем было запрашивать фотографию в посольстве? Я же показал ее вам.

— Ваша была не слишком отчетливой.

— У вас нет возможности сравнить что бы то ни было с тем, что от него осталось.

Блас позволил себе улыбнуться.

— У меня для вас сюрприз. Мне хочется, чтобы вы вернулись домой с другим, более правильным представлением о Кубе.

На втором этаже доктор подвел Аркадия и Осорио к Двери, на которой висела выцветшая табличка «Антропология».

Его первым впечатлением от увиденного, когда они вошли туда, было, что они оказались в катакомбах. Останки мучеников, прилежно разложенные по полочкам, хранились на полках: черепа, тазовые и берцовые кости, запястья, лежащие рука к руке, позвоночники, переплетенные, как змеи. Вокруг лампы кружилась пыль, свет отражался в стеклянных коробочках с пришпиленными тропическими насекомыми, переливчатыми, как опалы. Свернувшаяся черная гадюка лежала в банке, крышку которой венчал тарантул. То, что было похоже на фишки домино, оказалось обожженными костями всех оттенков от белого до угольно-черного. Прикрепленные к стене акульи челюсти насмешливо ухмылялись над человеческой челюстной костью со спиленными зубами. Шнурком для вентилятора под потолком служили заплетенные в косичку волосы на сморщенной человеческой голове. «Это не катакомбы, — подумал Аркадий, — скорее это лавка сувениров в джунглях». Простыня скрывала что-то жужжащее на рабочем столе, и если бы это оказалось гориллой, Аркадий вряд ли бы удивился.