Джеймс Роллинс - Дьявольская колония Страница 13

Озеро слез, копившееся у нее в груди с момента взрыва, прорвало плотину ужаса. Девушка забилась в беззвучных рыданиях.

— Никто не должен был пострадать, — задыхаясь, выдавила она, однако даже ей самой эти слова показались бессмысленными.

Ей на лицо упала тень. Опустившись на корточки, старик обнял ее за плечи и привлек к себе. У Кай не было сил сопротивляться.

— Могу только гадать, зачем тебе понадобился целый рюкзак взрывчатки, — тихо промолвил Канош. — Но ты права. Взрыв произошел не по твоей вине.

Кай отказалась обрести утешение в его словах. Отец, пока еще был жив, научил ее отличать правду от лжи, привил ей чувство ответственности. Почти всю свою жизнь Кай прожила вдвоем с ним. Ему приходилось работать на двух работах, чтобы на столе всегда была еда, а над головой — крыша. Кай провела больше ночей, ухаживая за соседскими детьми, чем в своем собственном доме. Отец и дочь как могли заботились друг о друге.

Так что незачем было обманывать себя. Умышленно или нет, сегодня она своими действиями убила человека.

— Я не знаю, что там произошло, — продолжал Канош, и его голос был проникнут теплом сочувствия, — но это не твоя взрывчатка проделала дыру в горе. Полагаю, виной всему был череп-тотем. Или то, что находилось у него внутри.

Какая-то частица Кай услышала эти слова и ухватилась за них, словно утопающий. Однако переполненная чувством вины и горя девушка боялась до конца поверить старику.

Вероятно почувствовав ее сопротивление, Канош тихо произнес:

— Перед тем как приехать сюда, я читал отчеты о слухах, связанных с пещерой, о древних легендах, которые передавали друг другу старейшины племени. Согласно этим легендам, на погребальной пещере лежало проклятие и любое проникновение в нее должно было привести к всеобщей катастрофе. — Он печально усмехнулся. — Наверное, к этим легендам следовало прислушаться. Я много изучал историю нашего народа и пришел к выводу, что очень часто в подобных легендах есть зерно правды.

Его сильные руки и уверенные слова помогли Кай успокоиться. Слезы по-прежнему текли, но она нашла в себе силы поднять голову. Ей нужно было не только слышать Каноша, но и видеть его лицо.

— Значит… это взорвалась не Си-четыре в моем рюкзаке?

— Нет. Это было нечто гораздо более страшное. Вот почему я отправился тебя искать. Чтобы защитить тебя.

Девушка уселась прямо, высвобождаясь из его объятий. Судя по всему, Канош правильно истолковал ее вопросительный взгляд.

— Взрыв ускорил возгорание пороховой бочки, которая и так накапливалась в горах. Когда я уходил, активисты националистических движений уже начинали стычки с солдатами Национальной гвардии. Обе стороны обвиняют друг друга во всех мыслимых преступлениях и зверствах. Но в одном сходятся и те и другие.

Кай сглотнула комок в горле, догадываясь, что он имел в виду.

— Все считают, что виновата я.

— И все тебя ищут. А учитывая то, какая напряженная и запутанная сложилась ситуация, боюсь, кто-нибудь сначала выстрелит и лишь потом начнет задавать вопросы.

Девушка поежилась, внезапно почувствовав холод.

— И что же мне делать?

— Во-первых, расскажи мне, что произошло. Расскажи все, в мельчайших подробностях. Нередко правда является лучшей защитой.

Кай не знала, с чего начать, даже не была уверена, что ей известна вся правда. Но рука старика нашла ее руку и участливо ее пожала. И девушка почерпнула силы от этих крепких пальцев, так похожих на мозолистые руки ее отца.

Сначала слова давались ей с трудом, однако прошло совсем немного времени, и Кай выплеснула свой рассказ одним стремительным потоком, одновременно исповедуясь и очищаясь. В глубине души она также сознавала, что ей необходимо поделиться своей ношей, переложить хотя бы часть ее на чьи-то другие плечи.

15 часов 08 минут

Слушая рассказ девушки о случившемся, Хэнк внимательно наблюдал за ней. Свои вопросы он свел к минимуму, находя больше истины не в фактах, а в самом повествовании. Хэнк видел, как в глазах у девушки пламя неприкрытого страха угасло до тлеющих угольков. Прислушиваясь к ее голосу, он чувствовал поселившееся у нее в душе после смерти отца ощущение того, что ее предали, понимал, что ей необходимо найти виновного, увидеть смысл в бессмысленном убийстве. Потерянная и испуганная, она нашла новый дом, новое племя и новых друзей, воинственных членов «Вахийи».

Подобные истории Хэнк уже много раз слышал от других молодых индейцев: разбитые семьи, нищета, жестокое обращение родителей, пьянство. И все это многократно усугублено изолированной жизнью в резервациях. Молодежь оставалась опустошенной и обозленной на весь мир, жаждущей выплеснуть свою ярость. Многие скатывались на путь преступлений, другие проникались лютой ненавистью к любой власти. А такие люди, как Джон Хоке, основатель «Вахийи», охотились на эти потерянные души, используя подростковое бунтарство в своих собственных корыстных целях.

Хэнку была прекрасно знакома эта дорожка — когда-то он сам по ней прошел. В тринадцать лет он уже торговал наркотиками, сначала у себя в школе, затем на улице. И лишь когда его лучшего друга зарезал одурманенный наркотиками подонок, Хэнк нашел в себе силы вернуться к вере своего племени, учению святого Мормона. По мнению многих, для индейца это очень странный путь к спасению. Хэнк знал, с каким презрением индейцы относятся к тем своим соплеменникам, кто принял веру мормонов. Однако сам он, вернувшись к родным истокам, ощутил ни с чем не сравнимое удовлетворение.

И с тех пор Хэнк никогда не отказывал в помощи тем, кто встречался ему на пути. Именно поэтому он так упорно боролся за права индейских племен: его интересовали не только сами эти племена, он стремился обеспечить процветание резерваций, чтобы молодежи в них жилось лучше.

Его собственный дед, уже давно покоящийся в могиле, как-то сказал ему: «Самый богатый урожай снимают с обработанного и удобренного поля». И Хэнк старался прожить каждый день своей жизни в соответствии с этой заповедью.

Закончив свой рассказ, девушка расстегнула куртку, снова полностью завладев вниманием Хэнка. Она достала из-за пазухи две металлические пластины размером с книжку в мягкой обложке.

— Вот почему я покинула пещеру, не заложив заряд. Я забрала вот это. В качестве доказательства для Джона Хокса. Я хотела ему показать, что в пещере еще полно золота помимо кошачьего черепа.

Хэнк широко раскрыл глаза. Девушка похитила две золотые пластины. Он был уверен, что они пропали навсегда, погребенные под обвалившейся горой.

— Можно мне взглянуть?

Девушка протянула ему одну пластину, и Хэнк внимательно изучил ее в полосе пробивающегося солнечного света. Сквозь слой черного масла проступали строчки непонятных символов, высеченных на золоте. Две уцелевшие пластины были единственным ключом к загадке пещеры и массового самоубийства, к страшной тайне, для сохранения которой пришлось пролить столько крови.

Однако, сказать по правде, Хэнком двигал не только научный интерес. Когда он держал пластины, руки у него слегка дрожали. Он был индейцем, но также и мормоном и, занимаясь историей, помимо наследия коренных жителей Америки изучал прошлое своей религии. Согласно его вере, «Книга Мормона» являлась переводом текста на древнем языке, написанного на золотых пластинах, которые обнаружил Джозеф Смит, основатель Церкви Иисуса Христа Святых последних дней. С тех самых пор как Смиту явилось это откровение, время от времени появлялись слухи о том, что найдены другие тайники с похожими пластинами. Как правило, речь шла о подделках и мистификациях; некоторые тайники так и не удавалось отыскать.

Хэнк пристально всматривался в нечеткие письмена, умом и сердцем жаждая понять то, что написано на пластинах. Однако сейчас у него была более неотложная задача.

Его мысли высказала вслух девушка:

— Что будем делать дальше?

Вернув ей пластину, Хэнк знаком показал, чтобы она снова спрятала ее под куртку. Он протянул руку, повторяя все заново:

— Хэнк Канош.

На этот раз девушка приняла предложенную руку.

— Кай… Кай Куочитс.

Хэнк удивленно поднял брови, услышав ее имя.

— Если не ошибаюсь, на языке навахо Кай означает «ива». Но по твоему произношению и внешности я бы предположил, что ты из какого-то племени с северо-востока.

Девушка кивнула.

— Я из племени пеко. Имя мне дала моя мать. Она была на четверть навахо и, по словам отца, хотела, чтобы я сохранила хоть частичку этого племени.

Хэнк указал на склон горы.

— В таком случае, юная леди, посмотрим, как ты оправдываешь свое имя. Ива славится способностью противостоять самому сильному ветру. А сейчас вокруг тебя определенно кипит настоящая буря.