Мэрилин Мерлин - Лицо в тумане Страница 13

– Действительно странно, – растерянно произнес Дэвид. – Я вообще не могу представить, чтобы он был одет в костюм и присутствовал на балу.

– Я тоже, – ответила Джулия. – И все же он взял костюм. Может, он передал его кому-нибудь другому?

– Это возможно, – согласился молодой человек. – Теоретически это мог быть любой человек на борту. И кем бы он ни был после нападения, он наверняка выкинул костюм за борт. Как будто ты действительно имела дело с призраком.

– Призрак вряд ли будет брать напрокат костюм, – возразила Джулия. – В любом случае, мы должны рассказать об этом детективу Паддоку.

Выслушав рассказ девушки, сыщик удивленно потер подбородок.

– Вы не находите, что следует обыскать профессора? – спросил Дэвид, и Джулия в очередной раз отметила, что молодой человек не особо доверяет способностям бывшего инспектора Скотленд-Ярда.

– В принципе, вы правы, – согласился детектив. – Но сейчас я бы предпочел остаться с поисковой группой. Я хотел бы быть с ними, когда обнаружат Глендона Рэймонда. Боюсь, что иначе дойдет дело до телесных повреждений и ненужного насилия.

– Я тоже этого опасаюсь, – сказала Джулия, – и потому не смею вас больше задерживать. Но мы должны выяснить, зачем Мэйнард брал костюм и кому он его передал.

– Все верно, – кивнул Паддок. – Кстати, я его сегодня еще не видел. А вы?

– Я тоже нет, – ответила Джулия. – Может, что-то произошло?

– Пожалуй, я загляну к нему в каюту, – решил детектив.

– Мы можем пойти с вами? – спросила Джулия и обрадовалась, когда детектив согласился.

Каюта профессора Мэйнарда располагалась на палубе «С», так что компании пришлось воспользоваться лифтом, а потом некоторое время искать его каюту в лабиринте длинных, слабо освещенных коридоров. Наконец, троица остановилась перед одной из дверей.

– Это здесь, – сказал Паддок и нажал на кнопку звонка.

Когда ему никто не ответил, он постучал в дверь. Тишина.

– Думаю, в данных обстоятельствах это достаточный повод для осмотра каюты, – сказал Паддок и выудил из кармана брюк ключ. – Кстати, я получил от капитана универсальный ключ.

В каюте было темно, и они включили свет. Первое, что увидела Джулия, была скомканная, пустая кровать и клоунский костюм с маской обезьяны.

– Я позвоню старпому и попрошу его объявить поиски профессора Мэйнарда, – сказал детектив и взял в руку трубку телефона.

Он дозвонился до Адама Брауна и сообщил ему о новых подробностях. Судя по всему, тот также сообщил Паддоку какую-то важную новость, поскольку на лице детектива отразилось беспокойство.

– Браун мне сообщил, что только что на дне бассейна обнаружено тело. Он не знает, чье – ему самому только что доложили. Он спешит туда. Будем надеяться, что это не ваш отец…

– Нет! – в ужасе закричала Джулия.

– Я сейчас же иду туда.

Они молча поспешили к лифту и поднялись на следующий этаж, где располагались гимнастический зал и плавательный бассейн.

Джулия думала, что у нее остановится сердце, когда сеть с трупом показалась на поверхности. Но за этим последовал вздох облегчения. Из воды выловили не Глендона Рэймонда, а профессора Мэйнарда. Его и без того отпугивающее лицо было обезображено гримасой ужаса. Рядом с ним в прозрачной голубой воде плавал спасательный жилет, на котором вместо букв «S.S. Caldonia» было намалевано «S.S. Titanic».

* * *

С каменными лицами они собрались в кабинете старшего помощника.

– Я не верю в то, что мой отец убил Мэйнарда, – твердо заявила Джулия. – На мой взгляд, речь идет о самоубийстве. Думаю, на корабле найдется немало людей, которые думают так же. Имя на спасательном жилете он мог и сам изменить, ведь он с утра до вечера только о «Титанике» и говорил.

Детектив беспокойно поерзал на стуле.

– Я должен согласиться с мисс Рэймонд, – произнес он к большому удивлению Джулии. – Я тоже полагаю, что профессор покончил жизнь самоубийством. Он выжил в катастрофе, но, очевидно, это отразилось на его психике. Видимо, его окончательно замучили воспоминания. И чувство вины.

– А с чего вдруг ему испытывать чувство вины? – поинтересовался Адам Браун.

– Думаю, он совершил что-то ужасное, чтобы спастись, – ответила Джулия. – Мне приснился сон, будто бы во время крушения «Титаника» он отобрал жилет у молодой женщины, и она утонула.

– Пожалуйста, мисс Рэймонд, – с раздражением произнес Браун. – Вы же не думаете всерьез, что мы будем рассматривать сны в качестве неопровержимых улик? А что касается ваших предположений, господин Паддок, то я их считаю столь же ошибочными, как и теорию мисс Рэймонд. Вы должны признать, что кто-то мог схватить профессора, засунуть его головой в бассейн и держать до тех пор, пока он не захлебнется.

И тут в дискуссию вмешался Дэвид:

– С какой стати вы обвиняете в этом преступлении Глендона Рэймонда? У вас нет никаких прямых доказательств его вины. Теоретически любой на корабле мог утопить Мэйнарда, если речь вообще идет об убийстве.

Старпом посмотрел на Дэвида почти с сожалением.

– Молодой человек, – начал он сдержанно и мягко, – могу пояснить, на чем основывается мое убеждение. Глендон Рэймонд – единственный человек на борту, который уже подозревается в одном убийстве. А также единственный, кто от нас прячется, и единственный, кто способен совершить еще одно преступление.

– А что с клоунским костюмом? – спросила Джулия. – Мы до сих пор не знаем, кому его передал профессор.

– Видимо, он сам его и носил, – предположил Браун.

– Нет, – запротестовала девушка. – Человек, которого я видела под маской, был Арчером Шэйном. Или его призраком.

На этом разговор был исчерпан, и кабинет офицера опустел.

Утренние события словно высосали из девушки все силы. Джулия попросила Дэвида отвести ее в каюту, чтобы немного отдохнуть до ужина. У двери юноша пообещал, что своевременно зайдет за ней и они вместе отправятся в ресторан. Девушка зашла в каюту и прямо в одежде легла на кровать. Она хотела уснуть, но мертвое лицо профессора Мэйнарда постоянно всплывало у нее в памяти и не давало успокоиться. К тому же ей постоянно мерещилось злобно-безумное выражение лица Арчера Шэйна.

Мучимая тяжелыми мыслями, Джулия уснула. Когда она проснулась, то уже стемнело, и пора было собираться на ужин.

В дверь постучали, и она впустила в каюту Дэвида. Вместе они отправились в ресторан.

К их удивлению, к ним подошел стюард и сообщил, что они приглашаются за столик капитана. Они знали, что это большая честь для любого пассажира, и с радостью приняли приглашение.

Капитан в белоснежном кителе и с кислым лицом сидел за столом. Он приподнялся, приветствуя молодых людей.

– Мисс Рэймонд, ваше очарование, ваша красота и ваш широчайший кругозор являются истинным украшением этого дня, – поприветствовал он девушку. Та улыбнулась, уже зная его манеру витиевато выражаться.

– Итак, мисс Рэймонд, что вы скажете по поводу печальных событий, произошедших на моем корабле? – поинтересовался он.

– Они меня не очень радуют, сэр, – ответила она.

– Должен вам сказать, что меня тоже. Еще ни в одном плавании у меня не случалось столько неприятностей. И я, не колеблясь, возлагаю всю вину за эти события на вашего отца.

– Хотелось бы, чтобы в данном случае вы не были столь уверены, – возразила Джулия.

– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – сказал он. – Кто еще может быть виновен в этих жутких убийствах?

– Именно! Это вопрос, на который еще предстоит ответить. Что в первую очередь является задачей детектива Паддока.

Капитан заерзал на стуле.

– Вы затронули еще одну неприятную тему, – медленно проговорил он. – Если честно, то ни я, ни мой старпом недовольны успехами детектива Паддока.

– Мне кажется, он очень способный сыщик.

Слава богу, и этот ужин закончился. Джулия с Дэвидом под каким-то предлогом сбежали на палубу до того, как капитану пришла идея пригласить их еще и на коктейль.

– Если это честь, – с тяжким вздохом Джулия обратилась к Дэвиду, – то в следующий раз я предпочти уступить ее кому-нибудь другому.

– Думаю, в такую затруднительную ситуацию ты больше не попадешь, – весело сказал молодой человек. – Капитан сам был не в восторге от нашего общества.

– Его предвзятость может кого угодно вывести из себя, – вспылила Джулия.

Юноша шел рядом с ней и смотрел на чистое ночное небо, усыпанное звездами.

– В любом случае, мы должны быть рады тому, что развеялся этот чертов туман.