Алистер Маклин - Санторин Страница 14

Бенсон осушил свой стакан и в надежде посмотрел по сторонам. Тальбот нажал на кнопку вызова.

— Мне такое даже в голову прийти не могло, — признался Хокинс.

— К счастью, не только вам. Мы говорим о возможном одновременном мощном термоядерном взрыве, извержении вулкана и землетрясении. Такого опыта у человечества еще не было, поэтому трудно представить себе последствия. Можно только гадать, но понятно, что действительность будет хуже любой догадки, любого кошмара. Единственное утешение, конечно, в том, что мы не успеем что-либо почувствовать, понять, реальность это или кошмар. Размеры потенциальной аннигиляции невозможно представить. Под аннигиляцией я подразумеваю полное истребление жизни, за исключением, возможно, подземных или водных форм. То, что не смогут сделать лава, вулканические пепел и зола, доделают взрывы, ураганные ветры, огонь и цунами. Если на площади в тысячи квадратных километров останутся какие-то живые существа, на их головы выпадут мощные радиоактивные осадки. Едва ли необходимо говорить о таких вещах, как ядерная зима или жара, вызванная ультрафиолетовым излучением. Теперь вы, наверное, понимаете, коммандер Тальбот, что мы имеем в виду, когда говорим о благе для всех. Какая разница, сколько у нас здесь судов — два или десять? Сколько людей — двести или две тысячи? Каждый дополнительный человек, каждый дополнительный корабль может на долю процента повысить шансы на нейтрализацию этих чертовых штуковин, лежащих на морском дне. Что такое две тысячи по сравнению с неисчислимым количеством людей, которые погибнут в случае детонации этих бомб? А детонация произойдет рано или поздно, если мы не попытаемся что-нибудь предпринять.

— Вы изложили предельно ясно, профессор. Не то чтобы «Ариадна» собиралась уходить отсюда, но приятно иметь веские основания для того, чтобы остаться здесь. — Тальбот немного помолчал. — Тем не менее надо решить одну небольшую задачку. У меня на борту шесть человек, которых удалось спасти с «Делоса». Я хотел высадить троих из них на берег, но сейчас вижу, что в этом нет необходимости.

— Увы, да. Находятся ли они здесь или на Санторине — это не будет иметь значения, когда они присоединятся к нашему, как выразился лейтенант Денхольм, полету в стратосферу.

Тальбот поднял трубку телефона, назвал номер и выслушал сообщение.

— Я связывался с гидроакустиками. Прибор продолжает тикать.

— Ах так, — заметил Бенсон, — продолжает тикать...

Глава 4

— Ну как, получили удовольствие от разговора с мистером Андропулосом, сэр?

Вице-адмирал Хокинс в сопровождении своих друзей-ученых поднялся на мостик, куда их пригласил Тальбот.

— Удовольствие? Ха! Спасибо, что вытащили нас оттуда. Удовольствие? Все зависит от того, что под этим понимать, Джон.

— Я хотел сказать, встреча произвела на вас должное впечатление?

— Скорее, должное разочарование. Человек он, безусловно, интересный, но неприятный. Мужской характер — под этим я не подразумеваю его склонность к горячительным напиткам. Хитер, а старается выглядеть простым. Если человек изображает чрезмерную искренность, значит, ему есть что скрывать.

— А кроме того, он неправильно расставляет акценты, — заметил Бенсон.

— Акценты, сэр? — непонимающе переспросил Тальбот.

— Да, командир. Он понижает голос, пытаясь уверить, что говорит правду, и делает ударение не там, где следовало бы. Может быть, так делают греки, но у англичан это не принято. Кстати, он обладает холодным рассудком и умен. Во всяком случае, достаточно умен, чтобы запудрить мозги своим очаровательным спутницам. Мне кажется, они поверили его обману.

— А вот его закадычный друг Александр умом не блещет, — заметил Хокинс — И вообще похож на того, кем и является, — на крупного мафиози, если не на крестного отца. Он никак не отреагировал, когда я выразил им сочувствие в связи с потерей членов команды. Андропулос же заявил, что он в отчаянии и горько оплакивает своих бесценных друзей. Все как и предсказывал Ван Гельдер. Может, он действительно скорбит, а может, и нет. Я, как и вы, считаю его бессовестным лжецом и опытным актером. Если он виноват в их смерти, то, возможно, его мучает совесть, хотя лично я так не думаю. То есть он, может, и несет ответственность за их смерть, но совесть его совершенно не мучает. Единственное, что мне удалось из него вытянуть, — это утверждение, будто он покинул яхту, опасаясь, что вот-вот взорвется запасная цистерна с топливом. В общем, наш новый друг полон тайн.

— Он действительно полон тайн. Мультимиллионер. Не обычный греческий нефтяной магнат с флотом танкеров — таких слишком много. Он бизнесмен международного уровня, имеет контакты во многих странах.

— Ван Гельдер ничего такого мне не говорил, — заметил Хокинс.

— Конечно, не говорил. Он и не знал. Ваша подпись на донесении, адмирал, гарантирует удивительно быстрый ответ. Двадцать пять минут назад мы получили его от греческого министра обороны.

— Бизнесмен. А каким бизнесом он занимается?

— Об этом не сообщается. Я знал, что такой вопрос последует, поэтому тотчас отправил радиозапрос с просьбой уточнить сведения.

— Запрос, конечно, подписан моим именем?

— Естественно, сэр. Если бы вопрос выходил за рамки нашего донесения, я испросил бы вашего разрешения. Ответ пришел всего несколько минут назад — в нем список десяти различных стран, в которых Андропулос ведет бизнес.

— Но какой именно бизнес?

— Об этом ни слова.

— Странно, очень странно. Как вы это объясняете?

— По-видимому, министр иностранных дел кое-что подчистил или убрал из текста. Предполагаю, что у таинственного мистера Андропулоса в правительстве имеются друзья.

— Мистер Андропулос становится все более и более таинственным.

— Может, так, сэр, а может, и нет. Взгляните на список стран, где он имеет деловых партнеров. Особый интерес представляют Триполи, Бейрут, Дамаск и Багдад.

— А ведь действительно интересно, — согласился Хокинс. — Вы считаете, он связан с торговлей оружием?

— Сомневаться не приходится, сэр. Официально она не запрещена — Британия и Америка просто кишат такими типами. Но ни одно правительство никогда официально не признает своей связи с торговцами оружием. Они не могут позволить, чтобы их называли торговцами смертью. Может быть, этим и объясняется осторожность со стороны греческого правительства?

— Похоже, вы правы.

— Мне показалось странным только одно. Почему в списке нет Тегерана?

— Действительно, почему? Ведь иранцы нуждаются в оружии, как никто другой, за исключением, пожалуй, только афганцев. Но торговцы оружием не взрывают самолеты, летящие в воздухе.

— Не понимаю, о чем вы говорите, сэр. Лабиринт в Хэмптон-корте и то легче пройти. У меня такое чувство, что на выяснение всего этого нам придется затратить немало времени. К счастью, нам предстоит сейчас заняться иным.

— К счастью? — Хокинс в удивлении поднял брови. — Вы сказали, к счастью?

— Да, сэр. Винсент, — сказал Тальбот, обращаясь к Ван Гельдеру, — я думаю, Дженкинсу уже известны вкусы вице-адмирала и его друзей.

— А вы к нам не присоединитесь? — спросил Бенсон.

— Лучше не стоит. У нас сегодня вечером масса дел. — Он вновь повернулся к Ван Гельдеру. — Скажите нашим шестерым несчастным мореплавателям, чтобы они вернулись в свои каюты и без разрешения не выходили оттуда. Поставьте охрану, чтобы проследила за выполнением приказа.

— Думаю, лучше мне самому проследить за этим, сэр.

— Прекрасно. Лично я сейчас не склонен к любезностям.

— Вы думаете, что они согласятся на такое... гм... заключение? — спросил Хокинс.

— Заключение? Назовем это мерами предосторожности. Мне не хотелось бы, чтобы они увидели то, что будет происходить в ближайшие часы. Сейчас все объясню. Министр обороны прислал новые сведения. На сей раз о бомбардировщике. Самолет действительно связывался с диспетчерской службой в Афинах и получил указание следовать на остров Аморгос. Это примерно в сорока милях к северо-востоку отсюда. Два истребителя F-15 американских ВВС отправились ему навстречу, чтобы сопровождать его.

— Вы видели какие-нибудь самолеты в этом районе?

— Нет, сэр. Местом встречи был выбран остров Эвбея. А местом назначения — не Афины, а Фессалоника. Думаю, у американцев там ракетная база, хотя точно я не знаю. Адмирал Блайт с «Аполлона» тоже дал о себе знать, так что нам дважды повезло. Ремонтное судно, направлявшееся в Пирей, развернули и приказали двигаться к Санторину. Там все есть: команды спасателей и необходимое ремонтное снаряжение. Вы знаете это судно, сэр. «Килчарран».

— Да, знаю. Вспомогательное судно. Формально находится под моим командованием. Я говорю «формально», потому что имею несчастье знать его капитана, типа по имени Монтгомери. Очень сварливый ирландец, который придерживается невысокого мнения об уставе Королевского военно-морского флота, хотя, конечно, к делу это не относится. Зато работу свою он знает. Вряд ли можно найти на его место более знающего специалиста. Что еще хорошего вы можете сообщить?