Сергей Журавлев - Ниже – только вверх. Книга 1. Гремучая смесь Страница 14

– Да. Их много. И по трассе, и в пригороде.

– У тебя подружки или знакомые работают у них?

– Есть одна.

– Давай туда.

Оксана руководила маршрутом, а Глеб наслаждался ее присутствием.

– Видишь, горит огнями? Называется «Врата рая», – указала рукой Оксана.

Вошли в помещение. Первый этаж на два зала: большой и поменьше. На втором этаже что-то вроде кабинетов. Оксана подошла к стойке бара и поинтересовалась подругой. Оказалось, что она сегодня обслуживает второй этаж.

– Отлично. Пока поужинаем, – предложил Глеб-Петр, устраиваясь со спутницей в малом зале.

– Я не голодна. Как-никак в кафе работаю, – сказала Оксана и заказала мартини и салат из фруктов.

Глеб попросил телячий ростбиф и свежие овощи. Из напитков – два зеленых чая. Во время ужина девчонка все время щебетала, совершенно не отвлекая мужчину от размышлений.

– Привет, – подошла подружка. – У меня полчаса перерыва.

– Ирина, Петр, – представила друг другу своих знакомых Оксана.

Глеб встал и пожал протянутую Ириной руку.

– Присаживайся. У меня к тебе вопрос. Ты хозяев и их помощников хорошо знаешь?

– А тебе-то что?

Он положил на стол стодолларовую купюру.

– Да, я знаю всех хозяев и тех, что с ними трутся. Память у меня зрительная хорошая.

– Вот тебе еще сто, если вспомнишь их адреса, и еще сто за телефонные номера.

Ирина принялась быстро писать у себя в блокноте. Писала долго. Вырвала несколько листочков и передала Глебу, после чего тот рассчитался.

– Спасибо.

– Если я больше не нужна, пока.

Сделав парочке воздушный поцелуй, она удалилась.

– Еще выпьешь? – спросил кавалер у Оксаны.

– Да, – промурлыкала она.

Глеб стал заносить адреса и номера в телефон. Пока он занимался упорядочиванием записей, девчонка и вовсе захмелела. Желание ласк взяло верх над нормами приличия, и она уселась к мужчине на колени. После такого откровенного предложения Рад ионов решил не заставлять ни себя, ни ее томиться ожиданием, снял номер в гостинице, расположенной в соседнем здании, и перенес девушку туда.

Человеческое счастье – это когда рядом с тобой счастлив человек

Близость красивого тела и состояние легкого опьянения пробудили желание стать единым целым. Они жаждали обладать друг другом. Как только дверь гостиничного номера за ними закрылась, парочка отбросила всякие условности…

… Уже потом, в джакузи, когда туман любовного безумия рассеялся, они наслаждались друг другом с особой, невероятной нежностью, проникновенной благодарностью и трепетным восхищением. Говорили друг другу нежные глупости, шушукались, как дети. В эту ночь мир перестал существовать для них. Они почувствовали друг в друге родственные души. И только, когда солнце стало бесстыдно таращить на них свои рыжие глаза, задернули шторы и провалились в сон.

Глеб сидел за столиком, раскладывал фотографии, делал с них копии и прикреплял к имеющейся информации.

Оксана проснулась, потянулась и стала рассматривать того, с кем провела ночь. Это был мужчина лет сорока, ростом много выше среднего, с коротко стриженой головой, прочно посаженной на крепкую шею. Мужественное лицо немного портил сломанный нос, но при горе бицепсов и трицепсов этот маленький дефект только добавлял его облику героического шарма. Скулы и подбородок выдавали в нем человека жесткого, но губы, правильные, даже чересчур, немного смягчали картину. К тому же он весьма улыбчив. Возможно, не столь привлекательный, сколь желанный. Этакий мачо.

Глеб взглянул на Оксану. Их глаза встретились. Тех чувств, что вспыхнули в нем, он еще никогда не испытывал. Ее изящные пальчики, придерживающие простыню, разжались, и простыня упала. Он уже не мог оторвать взгляда от созерцания открывшейся его взору красоты. Локоны цвета южной ночи спадали на плечи, оттеняя золотистость безукоризненного тела. Упругие холмики девичьей груди с каштановым кружком на вершине прямо на глазах расцвели розовыми бутонами. На плоском животике, даже в позе лотоса, отсутствовали какие-либо складки. А дальше начинались стройные ножки с идеально круглыми коленками и безупречными голенями. Сердце мужчины забилось учащенно, а затем и вовсе сошло с ума, когда взгляд остановился на созданной животиком и ножками геометрической фигуре «черный не квадрат Малевича».

Повинуясь заложенному глубже его спецназовского сознания инстинкту, Глеб встал и пошел к Оксане. «Ах, какая женщина, какая женщина! – вертелось в его голове. – Боже, почему я не просто человек, а киллер?! И жить мне – пока не вычислят».

Ближе к вечеру он отвез девушку домой, впервые в своей жизни пообещав вернуться, и попросил: «Ты только дождись». Оксана заплакала, уткнувшись лицом в его грудь. Он обнял ее и крепко поцеловал. Светящееся умиленной улыбкой лицо девушки, адрес и телефон он «забил» в память своего сердца, развернулся и быстро ушел.

«Наша служба и опасна, и трудна», – напевал себе под нос Глеб, складывая в машину снаряжение. Закрыл домик, сдал ключи, рассчитался и уехал.

В спортивном магазине купил снаряжение для альпинистов, а в охотничьем – лосиные пули экспансивного действия, по-простому, разрывные, камуфляжную одежду и два ящика фейерверков длительностью по три минуты. В компании по прокату автомобилей взял джип «Вранглер Рубикон» последней генерации, оборудованный передней лебедкой и обутый в покрышки «территория грязи», и вскоре катил по трассе, что проходила в полукилометре от родового гнезда Магомеда Магомедовича-старшего.

В ближайшем мотеле снял номер. Вывесив табличку «Не беспокоить», переоделся и изменил внешность. Покинув номер через общий балкон-террасу, спустился во двор. Остановил на трассе «грачевоз» и вскоре был уже в городе, где пересел на свою видавшую виды «восьмерку» и прикатил на объект.

Срезанный ствол всегда падает на молодые побеги

На город спускались сумерки, когда Глеб спрятал машину за забор недостроенного дома. Он взял один ящик с фейерверками и установил возле забора усадьбы. Второй ящик направил в единственные ворота. И в первом, и во втором случае установил радиоуправляемые запалы. Забрался на крышу строящегося дома и для увеличения обзорности вынул окно вместе с рамой. Установил «РЕМ» и приложился к окуляру прицела. Видимость, как на ладони. Интересующие его персоны ужинали в гостиной.

«Нельзя им дать улечься спать. Потом не соберу», – подумал стрелок, поджигая фейерверк у забора, и с первым хлопком мортирки включил подавление мобильной связи.

Народ прервал трапезу. Молодежь, а за ней и остальные высыпали во двор. В комнате оставался только Старший. Он подошел к окну.

– Это тебе за тысячи несчастных, которых ты лишил человеческого облика, а затем и жизни!

Толчок в плечо – и тело за окном упало на спину. Во дворе появился Младший с ребенком на руках.

«Этот подождет», – решил Глеб, выбирая следующую мишень.

Позади всех, задрав голову вверх, стоял Эльса.

– Это тебе за унижение моей сестры…

Снова толчок – и пуля вынесла Эльсе затылок, оставив целым удивленное лицо.

– Эмиль или Магомед? Кого первым? И тот и другой в толпе, – рассуждал Глеб вслух. – Ладно, не до нежностей. Это тебе за изнасилование моей сестры!..

Голова Эмиля разлетелась, подобно банке маринованных томатов, сброшенной с верхнего этажа. Грязно и во все стороны. Визг и крики перекрывали хлопки фейерверка. Магомед упал с ребенком на землю и схватился за телефон. Все последовали его примеру и тоже легли наземь.

– Собственно говоря, мне другие не нужны. Только он. О, как интересно! Этот гад не сына прикрывает, а сам им прикрывается…

Глеб выстрелил из «Вальтера» в ногу Магомеду. Пуля маленькая, слабая, ею только поранить можно, но будет очень больно. Хватаясь за раненую ногу, Магомед выпустил телефон и ребенка.

– Не могу сказать: «Извини, ничего личного». Это за тех, кто из-за тебя потерял смысл жизни! Прощай!

Глеб еще раз окинул взглядом двор. Мужчины торопливо открывали ворота, чтобы покинуть территорию усадьбы на машинах. Он поджег второй фейерверк. Сто восемьдесят залпов, и фейерверки с секундным интервалом влетели во двор, разрываясь и разлетаясь адским огнем возмездия.

Веди самый строгий учет расхода слов в радости, ибо они часто приводят к огорчению

С чувством выполненного долга Глеб выкатил «восьмерку» из укрытия и окольными путями выехал на трассу. По дороге в направлении «гнезда» мчались, завывая сиренами и мигая синими огнями, полиция, пожарные и «скорая». Он ехал в том же направлении, не создавая никому помех, и посему не привлекал к себе внимания.

Глеб оставил машину, не доезжая мотельного комплекса. Собрав вещи и сославшись на бардак, который не дает отдохнуть, сдал ключи от номера. Через несколько минут после его отъезда припаркованная за несколько сот метров от мотеля машина «Жигули» восьмой модели загорелась от замыкания проводки.