Нельсон Демилль - Собор Страница 14

Морин заметила маленький темно-желтый конверт и вытащила его. На нем не было никакой подписи. Молодая женщина взглядом попросила разрешения у Маргарет и Халла прочесть адресованную ей записку, а затем вскрыла конверт…

Мысли Морин унеслись в Лондон, к событиям пятилетней давности… Они с Шейлой скрывались в надежной квартире у соседей-ирландцев в Ист-Энде. У них было секретное задание, их местонахождение знал лишь военный совет временной ИРА. Однажды утром торговец цветами доставил к их двери букет из английской лаванды и наперстянки. Хозяйка квартиры, ирландка, ворвалась в их комнату и бросила цветы на кровать.

– Тоже мне – секретная миссия называется! – прокричала она и в гневе плюнула на пол. – Какие же вы жалкие идиотки!

Морин и Шейла вскрыли прикрепленный к букету конверт и прочли письмо:

«Добро пожаловать в Лондон. Правительство Ее Величества надеется, что ваш визит будет приятным, и выражает уверенность, что вы получите удовольствие от посещения нашего острова и от гостеприимства англичан».

К письму была приложена обычная брошюра-путеводитель, необычной была лишь подпись: не какого-то туристического агентства, а военной разведывательной службы.

За всю свою жизнь Морин не чувствовала себя столь униженной и испуганной. Они с Шейлой выскочили из квартиры в чем были, даже ничего не накинув на себя. Несколько дней они скитались по паркам и лондонскому метро, не осмеливаясь выйти на какие-либо контакты, боясь, что выдадут себя. В конце концов, проведя две самые ужасные в жизни недели, они решились связаться с кем-нибудь из своих в Дублине.

И сейчас она вскрыла конверт, но пополам сложенный листок, что лежал там, вынимать не стала, а прочла ту часть, что виднелась:

«Добро пожаловать в Нью-Йорк. Надеемся, что визит будет приятным и что вы получите удовольствие от посещения нашего острова и гостеприимства людей».

Морин не хотелось полностью вынимать листок, чтобы прочитать подпись, но другого выхода не было. Резким движением она выхватила лист из конверта и увидела:

«Финн Мак-Камейл».

Морин заперла дверь своего номера на замок. Цветы уже стояли на туалетном столике. Она вынула их из вазы и пошла в ванную. В ярости изломав букет, она швырнула его в унитаз. В большом зеркале на стене она увидела отражение спальни с приоткрытой дверью в гостиную. Она быстро огляделась. Дверь в туалет также была открыта, но Морин помнила, что перед уходом закрыла ее. Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы придать своему голосу уверенность, она громко произнесла:

– Брайен?

Из гостиной послышался звук какого-то движения. Колени Морин предательски задрожали, и она с силой сжала их.

– Флинн, черт тебя побери!

Дверь, ведущая в гостиную, стала медленно открываться.

– Мадам? – Из дверного проема на нее удивленно смотрела горничная. Морин с трудом перевела дыхание.

– Здесь есть еще кто-нибудь?

– Нет, мадам.

– А кто-нибудь был?

– Только мальчик, который принес цветы, мадам.

– Хорошо, идите.

– Да, мадам. – Горничная вывезла свой пылесос в коридор.

Морин пошла за ней вслед и закрыла дверь на ключ, потом села в кресло и уставилась на обои на стене. Ее удивляло собственное спокойствие. Ей даже захотелось, чтобы он вылез из-под кровати и улыбнулся своей странной улыбкой, что на самом деле вовсе даже не было улыбкой. Морин вызвала в своем воображении его образ – и вот он уже как будто стоит перед ней.

«Прошло безумно много времени, Морин», – сказал бы он. Он всегда так говорил после долгой разлуки.

Или нет, он спросил бы ее:

«Где мои цветы, девочка? Ты положила их в какое-то особенное место?»

«Да, в достаточно особенное, – ответила бы Морин. – Я спустила их в тартарары».

Несколько минут длился в ее воображении их разговор. Морин стало ясно, что она очень соскучилась по Флинну, что хочет вновь услышать его голос. Ее возбуждала и в то же время пугала мысль, что он где-то совсем рядом, что он найдет ее.

Раздался телефонный звонок. Морин не сразу сняла трубку.

– Морин? У вас все нормально? – Звонила Маргарет Сингер. – Мне зайти за вами? Мы ждем вас в Ирландском павильоне…

– Я скоро спущусь.

Морин повесила трубку и медленно поднялась с кресла.

Прием в Ирландском павильоне, затем ступени собора святого Патрика, торжественное шествие, потом переговоры. И благотворительный обед в Ирландском культурном обществе – для ирландских детей. После этого аэропорт Кеннеди… Множество празднеств, устроенных для того, чтобы насколько возможно облегчить боль, принесенную разрушительной и опустошающей войной. Но так происходит только в Америке. Американцы умеют превратить апокалипсис в восхитительное празднество.

Морин вышла из гостиной в спальню. На полу она заметила сломанную живую гвоздичку и опустилась на колени поднять цветок.

Глава 9

Патрик Бурк стоял в телефонной будке и смотрел на пустой вестибюль здания «Блэрни стоун» на Третьей авеню. На одном из зеркал, расположенного напротив бара, висел картонный трилистник – символ Ирландии, а с потолка будки свешивался пластиковый эльф.

Бурк набрал номер полицейского управления Нью-Йорка.

– Лэнгли?

Инспектор Филип Лэнгли, начальник оперативно-розыскного полицейского управления, не спеша, маленькими глотками пил в своем кабинете горячий кофе.

– Я получил твой рапорт на Фергюсона, – сказал он в трубку.

Лэнгли посмотрел в окно с тринадцатого этажа своего офиса на Бруклинский мост. Туман уже немного рассеялся, однако очертания моста были еще нечеткими.

– Весьма похоже. Пат. Мы заполучили несколько ниточек к разгадке этого дела, и картина уже имеет кое-какие очертания, но довольно-таки неблагоприятные. ФБР получило от своих информаторов из ИРА сведения, что среди бывших бойцов ИРА, обосновавшихся в Нью-Йорке и Бостоне, появились ирландские террористы. Они прощупывают их и вынюхивают возможности осуществить кое-какие свои замыслы.

Бурк нервно вытер шею носовым платком.

– Из слов старого сыщика я понял, что следы обнаружены, но куда ведут – неизвестно, – заметил он.

– Именно так, – отозвался Лэнгли. – Ничего конкретного насчет дня святого Патрика в Нью-Йорке…

– В жизни есть закон, который гласит: если предполагается самое худшее, что только может случиться, то оно непременно случится, да еще в самый худший момент. И день святого Патрика при данных обстоятельствах – это просто кошмар. Как и день взятия Бастилии, и празднование Марди Гра, и масленица – любой из этих праздников. Так что, если бы я был руководителем террористической ирландской группки и хотел наделать как можно больше шума в Америке, я выбрал бы именно Нью-Йорк, 17 марта.

– Понял. Что же ты намерен делать?

– Попытаюсь найти свои старые контакты. Пошатаюсь по барам, послушаю там патриотические разговоры, куплю выпивку, ублажу кое-кого.

– Будь осторожен.

Бурк повесил трубку, вышел из телефонной будки и направился к бару.

– Что будете пить? – спросил бармен пришедшего клиента.

– Виски «Кэтти Сарк», – заказал Бурк и бросил на стойку двадцатидолларовую бумажку. Он знал этого бармена, гигантского роста, с обыденным именем Майк.

Взяв стакан, сдачу Бурк оставил на стойке.

– Налей себе тоже.

– Еще рановато.

Бармен напряженно ждал. Он давно научился распознавать людей, которые хотят что-то выведать. Бурк придал своей речи легкий ирландский акцент:

– Я разыскиваю своих друзей.

– Ну, тогда идите в церковь.

– Нет, там я вряд ли их найду. Мои друзья – это братья Фланнаганы – Эдди и Боб, а также Джон Хики.

– Ваши друзья?

– Мы встречаемся каждый год семнадцатого марта.

– Значит, вы должны знать, что Джон Хики умер – его душа покинула наш мир. А Фланнаганы вернулись в свою деревню. Почти год назад. Поэтому пейте побыстрее и уходите. Здесь вы не найдете никого из ваших друзей.

– Это тот самый бар, где выбрасывают пьяных из окон каждый раз в день святого Патрика?

– Такое непременно случится, если вы немедленно не уберетесь отсюда, – рявкнул бармен, сердито глядя на Бурка.

Внезапно из-за телефонной будки появился мужчина среднего роста, одетый в дорогое пальто. Он подошел к ним и спокойно сказал с явным британским акцентом:

– Можно вас на пару слов?

Бурк недоуменно посмотрел на него, а тот указал взглядом в сторону двери.

Они вышли из бара. Незнакомец пересек улицу и остановился у ближайшего угла.

– Меня зовут Бартоломео Мартин. Я майор из английской военной разведки.

В подтверждение он показал свой дипломатический паспорт и удостоверение сотрудника британской разведки.