Майкл Ридпат - Смертельный просчет Страница 14

— Так скоро?

Я пожал плечами и улыбнулся.

— Так в чём же дело?

Во второй раз это длилось дольше, и я сильно вспотел.

— Пошли, — сказала Доминик, после того, как мы приняли душ. — Постараемся хотя бы застать их там.

Спуск закончился, мы въехали в жилые кварталы. Скоро Монте-Карло, где предстоит встреча с Гаем и его отцом. Вопросительные взгляды, извинения. Когда Доминик вела меня за руку в спальню, я не думал о последствиях, до которых теперь оставалось минут пять.

Невероятно. Я вступил в связь с замужней женщиной. Женой отца моего друга. Я знал — это плохо, но мог сказать в своё оправдание, что муж изменил ей прошлой ночью, что она вполне сознавала, что делает, а я никак её не провоцировал. То есть, в любом случае, был не инициатором преступления, а лишь соучастником. В конце концов, это Франция, где у замужних женщин принято иметь любовников. Это известно каждому. Но как ни оправдывайся, все равно моё поведение было безнравственным.

Однако если бы всё вернулось назад, я бы, очевидно, поступил точно так же, ведь для меня приоткрылась дверца в другую жизнь. Где много денег, солнца, секса, красивых женщин. Я чувствовал отблески этой жизни в некоторых учениках школы Бродхилл, а вот теперь прикоснулся к ней сам. Дверца приоткрылась ненадолго, всего на несколько мгновений, возможно, единственный раз в жизни. Так лови момент. Наслаждайся, пока есть шанс. И вообще, чего это я вдруг забеспокоился, что придётся с кем-то объясняться? Разве Доминик признается мужу?

Она умело провела машину по забитым транспортом улицам Монте-Карло с высокими жилыми домами по обе стороны, большей частью оранжевыми и жёлтыми, и поставила её в неположенном месте, заблокировав «роллс-ройс». Мы подошли к ресторану. Наша компания сидела за столиком на улице. С ними был какой-то крупный мужчина.

— Дорогой, извини, что опоздали, — произнесла Доминик, приближаясь к Тони с беззаботной улыбкой. Он встал для традиционных поцелуев. Она посмотрела на незнакомца. — А, Патрик! Comment vas-tu?[18]

Тот с трудом поднялся, едва не опрокинув животом нетвёрдо стоящий стол, и расцеловал Доминик в обе щеки.

— Дэвид, это Патрик Хойл, — сказала Доминик. — Адвокат Тони. Очень умный. Потому и живёт здесь, в Монте-Карло, чтобы сэкономить миллионы франков на налогах. Патрик, это Дэвид Лейн, школьный друг Гая. Обаятельный мальчик.

Я пожал руку Хойлу, которая оказалась влажной.

— Приятно познакомиться с вами, Дэвид, — пророкотал он.

Его большую круглую голову окаймляли пучки чёрных волос. Глаза закрывали очки с розовыми стёклами. Кожа бледная, особенно если учесть, в каком солнечном месте он живёт. И Патрик Хойл был толстый. По-настоящему толстый.

Я пробормотал что-то в ответ. Слово «обаятельный» мне показалось неуместным.

— Мы закажем салат, — промолвила Доминик.

Все за столом выглядели необычно, словно были чем-то смущены. У Мел несчастный вид, Ингрид безучастно смотрела перед собой, Гай слегка раздражён, а Тони меланхоличен. Лишь Хойл ощущал себя вполне уютно, подливая себе в бокал красного вина.

Доминик обвела взглядом бухту, где плотными рядами стояли моторные яхты, стоившие миллионы долларов, и с ослепительной улыбкой повернулась к мужу:

— Сегодня такой чудесный день, правда, Тони?

Я вспомнил, как они кричали друг на друга ночью, как подчёркнуто равнодушно вели себя перед обедом. Разумеется, Тони это тоже показалось странным. Он вопросительно посмотрел на Доминик, затем на меня. Я отвёл глаза и уставился в меню. Но и доли секунды оказалось достаточно.

Он понял.

Мне захотелось, чтобы в стуле образовалась дырка, куда можно провалиться.

Он всё понял.

И самое главное, я вдруг осознал, что Доминик затеяла всё это, чтобы отомстить мужу. Он трахнул дитя, ну и она тоже.

Я покосился на неё. Доминик весело болтала, куря сигарету, победно улыбаясь. Что она говорила, до меня не доходило, да и не было важно. Беседу вообще никто не поддерживал. Только Гай иногда подавал вялые реплики.

А я сидел, зарывшись в меню, моля Бога, чтобы Он перенёс меня куда угодно.

Ощущение было такое, словно меня вываляли в грязи. Я знал, что сочувствия не заслуживаю, поскольку наделал много глупостей. Неужели нельзя было догадаться, что единственное, чего хотела Доминик, — досадить мужу. А я просто инструмент. Жалкий ничтожный юнец, которого использовали для мелкой мести.

Идиот.

Наконец кошмарный обед закончился, мы отправились на пляж, а Хойл к себе в офис. На сей раз я твёрдо решил ехать в джипе. К Доминик села Ингрид.

Пляж представлял собой неширокую полоску песка у скал, над которыми где-то на самом верху возвышалась вилла «Les Sarrasins». Прибой здесь был гораздо сильнее, чем на комфортабельных пляжах в Болье-сюр-Мер. Людей очень немного, и в другое время я бы обязательно залюбовался живописным видом, а теперь просто расстелил полотенце рядом с Ингрид, лёг на живот и закрыл глаза. Гай и Тони принесли сумку-холодильник с пивом и принялись оживлённо болтать.

До чего же противно! Тони трахнул подружку сына и вот сейчас веселится, пьёт с ним пиво, шутит. А Гай пока не в курсе, тщетно пытается разговорить подружку.

Кто-то пощекотал мне бедро. Я повернул голову. Рядом лежала Доминик, опершись на локоть. В глаза бросилось странное пятно на внутренней стороне её предплечья, будто там налип песок.

— Са va? — спросила она улыбаясь. Улыбку в равной степени можно было считать и ободряющей, и насмешливой.

Я отвернулся. Это было невежливо, но ничего другого не оставалось. Справа лежала Ингрид. Она казалась мне в тысячу раз желаннее, чем искушённая красавица Доминик.

Ингрид тоже смотрела на меня сквозь тёмные очки.

— Извини, — промолвил я и закрыл глаза, чувствуя себя слишком несчастным, чтобы испытывать смущение. А через некоторое время заснул.

Меня разбудило прикосновение холодной алюминиевой банки с пивом. Кто-то поставил её мне на перегретую солнцем спину. Щелчок, и зашипело пиво. Я поднял голову. На месте Доминик сидел Тони. Все остальные ушли купаться.

— Пива? — спросил Тони.

— Спасибо, не хочу — ответил я.

Он глотнул из своей банки, посмотрел на море и произнёс будничным тоном:

— Если ты ещё раз прикоснёшься к моей жене, я тебя убью.

Я промолчал, лишь испуганно кивнув.

— Завтра утром ты позвонишь родителям в Англию, и они сообщат, что дома что-то случилось и тебе нужно срочно быть там. Что именно случилось, придумаешь сам. Я отвезу тебя в аэропорт и куплю билет. Не беспокойся.

— Хорошо, — сказал я. Это меня вполне устраивало.

— И если Гай станет тебя снова приглашать ко мне, отказывайся. Понял?

— Понял.

— Замечательно. Тогда я пойду.

Не поворачиваясь, он вылил остатки пива мне на живот и двинулся к морю. Я смотрел ему вслед. Благополучный богатый человек, который силится доказать себе, что он по-прежнему молод и ни в чём не уступает сыну. Но, сколько бы денег у него ни было, сколько бы он их ни тратил, скольких молоденьких девушек ни соблазнял, он всегда будет на двадцать восемь лет старше Гая. Впрочем, мне на всё это глубоко плевать. Тони Джордан мне очень помог. Не нужно мучиться ещё шесть дней, не зная, куда себя девать. Он не хочет меня видеть, но и я скучать по нему не стану.

Когда мы приехали на виллу, я сказал, что хочу пойти полежать. Гай дошёл со мной до гостевого коттеджа.

— Что творится со всеми? — спросил он.

— Понятия не имею, — ответил я.

— Они ведут себя как-то странно. Из Мел слова не вытянешь. Что произошло?

Я промолчал.

— Один только папа в отличной форме. Здорово, когда с отцом можно говорить, почти как с ровесником. Не верится, что ему сорок шесть.

— Ага.

— А эта его французская штучка так себе. Конечно, выглядит классно, но, думаю, папа мог бы найти и получше. Как она тебе? Ты ведь с ней общался больше, чем я.

— Не знаю.

— Боже, Дэвид, чего это ты скис? Развеселись. И почему вы опоздали на обед?

— Она решила вылечить моё похмелье. Дала водки. Вначале помогло, а теперь я почувствовал себя хуже.

— Тупица. Зачем ты пил водку?

— Больше не буду, — пообещал я, впервые взглянув ему в лицо. — А сейчас извини, пойду полежу немного.

Но нельзя же валяться в постели до утра. И к ужину я вылез. Вина и пива на веранде было в изобилии, но я к спиртному не прикоснулся. Впрочем, Ингрид и Оуэн тоже. Гай и Тони налегали на пиво. Особенно Гай.

Мел держала в руке почти пустой бокал.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я.

Она как-то странно посмотрела на меня, видимо, удивляясь сочувственным ноткам в моём голосе.

— Слабость во всём теле.

— У меня тоже.

— Не унывай, Мел! — воскликнул Гай, обнимая её одной рукой, а другой снова наполняя бокал. — Здесь не так уж плохо, верно?

— Да, очень мило, — промолвила она, пытаясь выдавить улыбку.

— Завтра мы снова поедем в Монте-Карло. Отметимся в казино.