Рейчел Уорд - Числа. Трилогия (сборник) Страница 15

– Может, вернемся? – спросила я. – Вернемся, сдадимся сами, – наверное, нас не так сильно накажут.

Жук тряхнул головой:

– Я не вернусь. Не могу, Джем.

– Что значит «не могу»? Ну ладно, помучают нас – переживем. Допросят про этот взрыв; хорошо, мы еще и машину угнали – но что уж такого они с нами сделают? Посадят?

– Да нет, Джем, я не из-за полиции, хотя меня-то точно посадят, они давно ищут предлог. Только не в них дело. Вот, смотри. – Он сунул руку в карман куртки и вытащил бурый конверт, большой, сложенный пополам. Протянул его мне.

– Это еще что?

– Сама посмотри.

Я отогнула край, глянула внутрь. Там лежали деньги, толстая пачка денег. Я вытащила ее. Чтобы мне провалиться, в жизни не видела такой кучи.

– Это наше будущее, Джем. В смысле, на следующие несколько недель.

Я взяла деньги в одну руку, а другой перелистала, как вот перелистывают книгу. Сотни помятых пятерок и десяток. Сотни фунтов.

– Ты чего, банк ограбил?

Он погрыз ноготь, посмотрел на меня, промолчал.

– Что ты натворил, Жук? – спросила я негромко.

Он опустил глаза, взъерошил волосы.

– Не донес последнюю передачу.

– Так это деньги База? Ты его ограбил? Ты обалдел, Жук? Нас же замочат!

Он продолжал грызть ноготь.

– Не найдут – не замочат. Но возвращаться мне точно нельзя. Теперь только ты и я, Джем. У нас одна дорога. Найти новое место. Начать сначала.

Я закрыла глаза. Да, обратного пути не было. Почувствовала на плече его руку.

– Ты в порядке? – Я не ответила, не знала, что сказать. – Если хочешь, я тебя где-нибудь высажу. Я не могу вернуться, но ты-то можешь. Ты можешь вернуться, Джем.

Я дождалась, когда до меня дойдет смысл этих слов. Он говорит серьезно: если что, он поедет дальше без меня. А куда мне возвращаться? К полиции, к соцработникам, к Карен? Я открыла глаза: он смотрел на меня в упор, смотрел по-настоящему. Многие ли люди видели во мне хоть что-то, кроме странной зачуханной девчонки в надвинутом капюшоне? Многим ли я была интересна? А Жук был другой: веселый, дурковатый, непоседливый, безбашенный. Нормальный.

– Нет, – ответила я. – Порядок. Я еду с тобой. Очень хочется посмотреть на этот Вестон-как-его-там.

Жук ухмыльнулся, кивнул:

– Тогда едем дальше по этой дороге, найдем заправку, купим нормальной еды и карту – в общем, разберемся.

– Ладно, – согласилась я. – Заметано.

Мы выполнили разворот в двадцать три приема и вернулись на главную дорогу. Минут через десять показалась заправка, мы подъехали к колонке. Повозившись, Жук нашел, как открыть крышку бензобака, и заправился. Потом мы двинули в магазин, я сходила в туалет, а Жук набрал кучу всякой жратвы: кока-колу, чипсы, шоколад, несколько бутербродов. Хватит на несколько дней. На нас поглядывали с недоумением. «Блин, – подумала я, – они запомнят: явились два подростка и накупили кучу жратвы».

Очередь ползла страшно медленно.

Мужик за прилавком слушал радио. Музыка оборвалась, начались новости.

– Лондон еще сотрясает после взрыва на колесе обозрения… семеро погибших, множество раненых… полиция разыскивает двух подростков, чернокожего юношу высокого роста и девушку пониже, худощавого телосложения.

Кожу покалывало. Мне казалось: над головой у меня светится огромная вывеска с указующей стрелкой: «ВОТ, ЭТО ОНИ». Я поняла, что Жук тоже слышал: он смотрел в пол, переминался с ноги на ногу, жевал губу. Я все ждала, что прозвучат страшные слова, что нас схватят. Ужасное чувство. Больше всего мне хотелось бросить покупки и рвануть прочь, но я перебарывала себя. «Спокойно, спокойно». Мы продвигались вперед. Новости кончились, снова заиграла музыка, мы подошли к кассе. Мужик на нас даже не взглянул, только спросил номер колонки и пробил наши покупки. Жук заплатил наличными, и мы выскочили вон.

По дороге к дверям я заметила, что в углу, под потолком, висит камера. Одну секунду я смотрела на нее в упор, а она смотрела на меня немигающим взглядом. «Ну, вот и конец», – подумала я. Теперь у них есть мое изображение, в дурацкой бабкиной куртке, со стрижеными волосами. Прежде чем забраться в машину, я сняла эту паршивую куртку и бросила на заднее сиденье. Жук уже заводил двигатель.

– Давай, двинули. Вот, посмотри на карту, может, разберешься, где мы.

Он бросил мне на колени толстую книгу.

Я стала возражать, но он оборвал меня:

– Джем, нам надо сматывать. Вопрос жизни и смерти. Пожалуйста, разберись.

Я листала страницы, пока не нашла большую карту юга Англии. Сосредоточилась, пытаясь разобраться в паутине каких-то линий, потом нашла Лондон, посмотрела левее. Страшно обрадовалась, обнаружив Бристоль. Между двумя городами тянулось множество дорог, оставалось лишь отыскать одну из них.

– Поехали до следующего указателя, Жук. Там уж я разберусь.

И вот так, не без запинок, мы выбрались из города, время от времени останавливаясь, чтобы свериться с картой, иногда сбиваясь с пути и возвращаясь назад. А я все прислушивалась, не взвоет ли сирена, смотрела в зеркало, не появится ли сзади «хвост». В какой-то момент я определила по карте наше положение и потом держала на ней палец, отслеживая, куда мы едем.

В Бэзингстоке мы съехали с кольцевой и встали на тихой улочке. Жук вышел отлить, а потом мы устроили в машине небольшое пиршество: бутерброды, чипсы, кока-кола.

– Машину, пожалуй, пора бросать. Слишком заметная, ее уже небось только ленивый не ищет, – сказал Жучила с набитым ртом, из которого разлетались крошки от чипсов.

Мне стало жалко.

– А мне она нравится.

– Знаю, но, если мы ее не сменим, не сегодня завтра нас поймают. Давай-ка найдем какое тихое место, соснем, потом, рано утром, угоним другую. Я выдохся.

Мы немножко поездили по округе, потом отыскали тихий проселок, где не было фонарей. Встали в какой-то тупичок, заглушились, погасили фары. Было темно, как в гробу, жутковато.

– Мне не по себе, Жучила. Больно темно. Давай найдем место, где есть фонари. А тут какая-то жуть.

– Нельзя, чел. При свете нас засекут. Ахнуть не успеешь. Ты закрой глаза, тогда не будет никакой разницы. Полезай-ка назад, ложись, ты там поместишься.

– А ты?

– А я тут подремлю. – Его длинные ноги едва помещались под рулем, голова упиралась в потолок.

– Мне и тут нормально, я откину сиденье. А ты лезь назад, там посвободнее.

На галантного рыцаря он не тянет. Сразу же согласился и перелез назад. Протянул руку, пошарил в багажнике, передал мне одеяло.

Я завернулась, повозилась, пытаясь устроиться. Закрыла глаза, но перед ними все мелькали телевизионные кадры: пустота там, где раньше на колесе была та кабинка, обрывки голубой куртки, разодранная плетеная сумка. Я снова увидела очередь, обращенные ко мне лица. Открыла глаза, но это не помогло: не на чем было сосредоточиться, только непроглядная тьма. Такая непроглядная, что в ней могло таиться что угодно. Какой-нибудь громила с ножом метрах в двух от машины (мы его и не увидим, пока он не шагнет вперед, не прижмется лицом и руками к стеклу – морду от этого перекосит) не распахнет дверцу и…

– Жук, ты спишь?

– Нет. – Я слышала, как он ворочается. – Устал как собака, а заснуть не могу. Мозги не отключаются, будто нюхнул чего.

– Мне страшно. Мне здесь не нравится.

Я почувствовала, как он протянул сзади руку, похлопал меня по плечу. Я выпростала из одеяла ладонь, переплела пальцы с его пальцами. Ладонь у него была в два раза больше моей – длинные фаланги, узловатые суставы. Он ласково погладил мне кожу большим пальцем, будто успокаивая без слов. Я, похоже, отрубилась, потому что следующее, что я помню – машину заливает серо-серебристый свет, окна запотели, а Жук забирается на водительское сиденье.

– Пора, Джем. Найдем тачку покруче и двинем дальше, пока никто не проснулся.

Он развернулся, и мы покатили обратно в сонные пригороды. Внезапно Жук ударил по тормозам, меня швырнуло вперед. Дорогу прямо перед нами перебегала лисица, здоровенная, зараза. Она скрылась за изгородью, и Жук осклабился:

– Рад, что не сбил подлюку. Он – как мы с тобой, Джем. Воришка вышел на дело с утра пораньше. Респект, мистер Лис.

Мы поехали дальше и скоро оказались на тихих пригородных улочках, заставленных машинами. Рань была жуткая, но у Жука сна не было ни в одном глазу, он так и зыркал по рядам машин, высматривая подходящую. Через некоторое время остановился и указал на другую сторону улицы, где стоял здоровенный пикап.

– Берем вот эту, Джем. Распихай шмотье по сумкам. Давай быстро и без шума.

Он прижал костлявый указательный палец к губам и подмигнул. Ему все это явно нравилось.

– Подожди, пойду осмотрюсь.

Жук вылез из машины и перебежал через улицу. Быстренько обошел пикап по кругу и вернулся.