Макс Коллинз - Захоронение Страница 15

А затем мобильный Бусса запищал, и ситуация резко изменилась.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Бреннан, стараясь, чтобы голос не был таким раздраженным и злым, как того требовало ее настроение. – Я не успеваю на этот рейс?

Это были первые слова, которые она сказала Буссу после довольно продолжительного молчания.

Сидя за рулем остановившейся машины и так и не заглушив мотор, он казался погруженным в свои мысли. Бусс ответил с отсутствующим видом:

– Наверное, нам придется провести федеральную регистрацию этого скелета.

– Что еще за глупая волокита! С какой стати нам это делать? Я перевожу такие вещи на самолетах довольно часто, и всегда без проблем!

Теперь, когда Бусс повернулся к ней, Бреннан смогла прочесть тревогу в его глазах. Черты его лица были освещены заходящим солнцем.

– Ты не сможешь перевезти эти улики, – объяснил он, – потому что ты не поднимешься на борт самолета.

– Да какого же черта? Почему нет?

Бусс прочистил горло, словно сомневался, что его слова произведут должный эффект.

– Потому что ты нужна нам… ты нужна мне…

– О, успокойся, мое трепещущее сердце! – проговорила Бреннан насмешливо. – Ну и зачем я тебе нужна?

– Похоже, у нас объявился еще один скелет.

– Еще один?… – Она растерянно моргнула. – Ты, должно быть…

Но она не окончила предложения, потому что выражение лица Бусса явно говорило – он определенно не шутит.

Он прилепил мигалку на крышу автомобиля и, разворачивая машину, включил сирену.

Мчась вперед на большой скорости и уворачиваясь от такси, Бусс сказал:

– Только что поступил сигнал – возле театра в Старом городе обнаружен скелет номер два.

– В Старом городе?

Теперь их мягко вжало в сиденья, потому что Бусс выехал на скоростную трассу.

– Северная часть города делится на два района: Старый город и Ригливайл.

– Похоже, ты много знаешь о Чикаго.

Бусс подрезал грузовик, потом вильнул, перестраивая машину на два ряда левее.

– Иногда мне кажется, что я всегда здесь жил, занимаясь борьбой с организованной преступностью. На самом деле в детстве я лишь несколько раз бывал в Городе Ветров [7].

Странно, но часть сознания Бреннан совершенно не собиралась оставаться здесь, в то время как другая его часть, более эмоциональная, злилась из-за того, что следствие может обходиться и без нее.

Наконец Бреннан спросила:

– А этот… новый скелет?

– Что?

– Он связан точно так же, как и первый?

– Не знаю. Мой коллега – Вулфолк – мне мало что рассказал, так что информированы мы с тобой на равных.

Некоторое время они ехали в молчании – другие машины предпочитали убраться с их дороги, чтобы не давать Буссу повода пройти в сантиметре от их боков.

Бреннан сохраняла внешнее спокойствие, но в душе у нее зашевелилось нечто вроде мрачного предчувствия, вызванного невозможностью бросить тут все и заняться исследованием массовых могил, порожденных войнами в Боснии, Гватемале и еще полудюжине разных мест.

Они неслись по трассе, пробиваясь сквозь поток машин, неслись к скелету – мертвому уже человеку, который явно не сможет подняться и сбежать… но Бусс все равно несся так, словно рассчитывал оказать скелету первую неотложную помощь.

– Почему? – спросил Бусс, когда поток машин вокруг них немного поредел.

– Что почему? – не поняла вопроса Бреннан.

– Почему ты спрашиваешь, был ли скелет связан, так же как и в прошлый раз?

Обрадовавшись возможности отвлечься от грустных мыслей, касающихся скоропостижной смерти в автокатастрофе, Бреннан задумалась над его вопросом.

– Просто рассчитываю время, – ответила она наконец.

– И что же ты рассчитала?

– Ну, сейчас ведь только начинает темнеть. Что представляет собой район вокруг театра?

Бусс понял ход ее мыслей:

– Там уйма магазинов, ресторанов, баров, различных контор…

Бреннан кивнула:

– А поэтому много народа, передвигающегося как пешком, так и в машинах.

– Вот именно.

– Итак, при дневном свете или вроде того, при большом количестве прохожих… кому-то удалось поставить перед театром человеческий скелет?

– Не совсем перед театром, – поправил ее Бусс. – Его 'нашли в парке позади здания. Но я понял твою мысль. Можно предположить, что кто-то все же заметил человека, тащившего скелет или, по крайней мере, подозрительно большой пакет.

Бреннан нахмурилась.

– Скелет обнаружили в аллее?

– Ага. Кстати, это знаменитая аллея.

– И чем же она прославилась?

– В ней застрелили Джона Диллинджера.

– Грабителя банков тридцатых годов? – спросила она, нахмурившись еще сильнее.

– Двадцать второго июля тысяча девятьсот тридцать четвертого года, если быть точным. Мелвин Первис и группа агентов ФБР застрелили Диллинджера возле этого театра.

– ФБР. Ты не думаешь, что это имеет гораздо большее значение, чем кажется на первый взгляд?

– Нет. Это было просто местное подразделение, которое называлось Отделом расследований. Вот Первис, застреливший Диллинджера, это действительно важная фигура, в отличие от наших рядовых агентов.

– Разве ты не понимаешь, Бусс?

– Не понимаю чего?

– Тебя намеренно дразнят. Этот убийца собрался натянуть нос Федеральному Бюро Расследований.

– Может, ты и права… – сдвинул брови Бусс.

– Ты хочешь сказать, что я безусловно права?

Его глаза следили за движением на дороге, поэтому ответ пришел так поздно, что Бреннан почти забыла, к чему он относится.

– Ты права, – сказал Бусс.

Почти забыла.

Район, куда они прибыли, полностью отвечал описанию Бусса: множество прохожих, направлявшихся в магазины, бары и, конечно же, к знаменитому театру, который сейчас, к сожалению, был закрыт, о чем оповещала табличка на фронтоне, обещающая «скорое открытие» и выступление труппы из Виктори-Гарденс [8].

Прохожие двигались в основном по противоположной стороне улицы – полиция натянула заградительную ленту, отделявшую аллею и часть улицы перед театром.

Пока Бусс пристраивал машину на парковке, Бреннан рассмотрела несколько зевак, наблюдавших за происходящим. Полиция и федеральные агенты сгрудились у входа в аллею парка; разномастные машины, как с определительными знаками, так и без, были припаркованы как можно ближе к месту происшествия.

Бусс достал свой значок и приколол его к нагрудному карману.

Полицейские пропустили их на огороженную территорию, приподняв перед ними ограничительную ленту, и Бреннан прошла за агентом в темную аллею.

Ночь уже вступала в свои права, поэтому их путь был освещен галогеновыми фонарями. Если возле полицейской ленты фонарей было только два, то здесь они располагались через каждые десять шагов на протяжении всей аллеи. В том же месте, где виднелась группа людей, встроенные фонари освещали что-то, лежащее на земле.

Трое мужчин, одетых в почти одинаковые костюмы, разговаривали друг с другом, наблюдая, как Бреннан и Бусс приближаются месту происшествия.

Поравнявшись с этой группой, Бреннан отметила, что мужчина, который стоит к ним ближе всех, держится очень прямо, его квадратные плечи расправлены, грудь выгнута вперед, а дорогой костюм еще сильнее подчеркивает его значимость.

Это наверняка какой-то начальник, подумала Бреннан.

Бусс представил его:

– Специальный агент, возглавляющий чикагское отделение – Роберт Дилан. А это антрополог, о котором я вам говорил, – доктор Темперанс Бреннан.

Дилан протянул руку:

– Добро пожаловать на борт, доктор Бреннан.

Когда он пожимал ее руку, Бреннан постаралась ничем не выдать своего раздражения. «Добро пожаловать на борт»? Нашел себе пассажира на круизном лайнере! Хватка у него была – что надо, а взгляд, которым он скользнул по Бреннан, напоминал взгляд хищной птицы.

Но следующая его фраза прозвучала довольно дружелюбно:

– Ваша известность опережает ваше появление.

– Благодарю. Никогда не думала, что антрополог может найти работу прямо на улицах Чикаго.

– А мы даже не мечтали, что вы когда-нибудь будете работать с нами.

Дилан повернулся к высокому мужчине, которому на первый взгляд можно было дать около тридцати пяти или около того, с короткими каштановыми волосами, волевым подбородком, покрытым двухдневной щетиной, и живыми светло-карими глазами. Выражение его лица больше, чем что-либо иное, подсказало Бреннан, что он принял ее в команду сразу… и не только за профессиональные качества.

Дилан сказал:

– Это лейтенант Бретт Грин, из полиции Чикаго.

Грин протянул ей руку. На нем были черные брюки, черная рубашка с расстегнутым воротом и черная кожаная куртка.

– Рад познакомиться, доктор Бреннан.

Его рукопожатие было теплым и дружественным, словно подтверждая его отношение к ней.

– Взаимно, – ответила Бреннан с вежливой улыбкой.