Себастьян Фитцек - Двадцать третий пассажир Страница 16

– На этот раз ко мне прислушаются, – возразил Мартин. – Теперь есть слишком много свидетелей.

– Поговорим о сумасшедшей старушенции, которая даже на форумах эзотериков считается чокнутой? Ах да, желаю хорошо повеселиться с ФБР. Оно тотчас заявится сюда, как только мы сообщим о нашем «двадцать третьем пассажире». Ведь Анук Ламар американка. Они арестуют судно и будут в течение нескольких месяцев обыскивать его.

– И это будет стоить вам миллионы.

– А вам правды, Мартин. Неужели вы действительно верите, что ФБР сделает вам такое же предложение, как я?

– Какое предложение?

Мартину показалось, что его правое ухо раскалилось, и он приложил мобильник к другому уху.

– Я позволю вам разговаривать с девочкой, – сказал Егор. – Так долго и так часто, как вы захотите. И напротив, ФБР тотчас отстранит вас от расследования как лицо, заинтересованное в исходе дела, мой дорогой герр Шварц. Только сотрудничая со мной, вы получите неограниченный доступ ко всем помещениям на корабле.

– И я должен буду выяснить, что произошло с малышкой, не обращаясь к общественности?

– Правильно.

Мартин прикрыл глаза. Вновь открыл их. Но так и не смог найти никакого вразумительного решения.

– Где Анук? – спросил он.

– Доктор Бек проводит вас к ней. Завтра, прямо с утра.

– Я хочу видеть ее немедленно.

Егор рассмеялся:

– В этом-то и проблема с желаниями, герр Шварц. Только неподходящие желания исполняются немедленно. Сначала вам надо как следует выспаться. Завтра наверняка будет трудный день.

Глава 15

Кверки. Итак, ты проработаешь это?

Муншэдоу. Да, я так тебе благодарна.

Кверки. За что?

Муншэдоу. За то, что ты помогаешь мне в этом! Без тебя я бы никогда с этим не справилась.

Лиза поспешно захлопнула свой ноутбук и быстро сунула его под одеяло, так как ей послышался какой-то шум в каюте ее матери. Но видимо, это постукивала в пазах встроенная мебель, когда корабль качался на волнах. Никто не стучал в межкомнатную дверь.

Ух!

Меньше всего ей хотелось, чтобы мать увидела ее за компьютером. Свой мобильный телефон Лиза отдала ей на все время отпуска, притворившись, что делает это добровольно. Во-первых, звонки в открытом море и без того были бы слишком дорогими, а во-вторых, с помощью ноутбука, который она тайком пронесла на борт, было гораздо удобнее общаться в Интернете. К счастью, мать не заметила маленький ноутбук в ее рюкзаке.

Как не замечала и многое другое.

Выждав из предосторожности некоторое время, Лиза отважилась вновь вернуться в чат.

Правда, для этого ей пришлось снова зарегистрироваться, так как связь автоматически прерывалась, когда закрываешь монитор, но это не беда. Беспроводная локальная сеть в каютах была бесплатной и функционировала превосходно, по меньшей мере пока они находились вблизи побережья. После ужина, в начале одиннадцатого, казалось, что не многие пассажиры находились в диалоговом режиме. По всей видимости, большинство пассажиров «Султана» в этот первый вечер сидели в одном из баров, в водном театре, где сегодня давали представление фигуристы со своим ледовым ревю, в 4D-кинотеатрах или прогуливались на верхней палубе, наслаждаясь относительно теплым ночным воздухом.

Лиза плотно поела, заказав вместе с матерью ужин из пяти блюд в одном из ресторанов, по сравнению с которым столовая в экранизации «Титаника» показалась бы пунктом раздачи пищи для бездомных. Шестьсот пассажиров могли одновременно трапезничать в двух огромных залах, расположенных на двух уровнях и связанных между собой парадной лестницей, состоящей из двух крыльев. За каждый стол отвечал отдельный официант в ливрее. По лицу пижона, который обслуживал их стол, Лиза заметила, как он был уязвлен тем, что в своей черной плиссированной юбке и майке с короткими рукавами и с изображением черепа она не полностью соответствовала нарядно-повседневному дресс-коду, рекомендованному для посещения ресторана.

Плевать мне на это.

Лучше бы он подал ей жареную колбасу с соусом карри, а не полусырое мясо в каком-то непонятном сливовом соусе. Оно не понравилось Лизе в такой же степени, как и вопросы обеспокоенной матери: «Ты себя хорошо чувствуешь, малышка? У тебя проблемы? Хочешь поговорить об этом?»

В конце ужина Лиза действительно так устала от своей постоянной лжи, что ей даже не пришлось притворяться утомленной, чтобы ей наконец получить позволение отправиться в свою каюту.

Она активировала окошко в браузере, которое открывала в последний раз. Easyexit открылся в течение считаных секунд, и она снова оказалась в личном и, как заверила ее Кверки, многократно закодированном чате.

Муншэдоу. Извини, я снова в Сети.

Кверки. Твоя мать?

Муншэдоу. Ложная тревога.

Кверки. Ты думаешь, она что-то подозревает?

Муншэдоу. По меньшей мере, она нашла видео.

Охотнее всего она бы еще во время ужина высказала матери всю правду в лицо, когда та после долгих колебаний наконец решилась заговорить и с озабоченным видом спросила, было ли видео «подлинным».

Да, мама, потаскуха в Интернете – это я. Но это не та причина, по которой я готова вскрыть себе вены или броситься под поезд метро. Только не из-за видео.

Лиза почувствовала, как ее вновь охватывает гнев.

Послушайте, файл бродит в Сети уже несколько недель. Просто удивительно, что прошло столько много времени, прежде чем ее мать обнаружила его. И то только потому, что Шиви сбросил его ей.

И теперь она была в шоке, а ведь это она сама проститутка, которая трахается с ее школьным наставником. Дрянь, безмозглая корова, вероятно, думала, что от траханья становишься невидимым. При этом достаточно было лишь в неподходящий день и в неурочное время пройти мимо неудачно выбранного ими кафе и увидеть, как они запихивают друг другу язык в глотку. Блевотина.

Кверки. Эй, ты еще здесь?

Лиза уставилась на мерцающий курсор. В этом Easyexit-чате писали белыми буквами на черном фоне, что было вполне уместно на форуме «взаимопомощи» самоубийц, но при продолжительной работе сильно утомляло глаза.

Муншэдоу. Когда самое лучшее время сделать ЭТО?

Кверки. Не сию минуту, пусть она сначала уверится в том, что с тобой все в порядке.

Муншэдоу. Я думаю, что сегодня мне удалось убедить ее в этом.

Уже при отчаливании от берега она устроила шоу, достойное «Оскара», и сделала вид, что безумно рада поездке.

Это так круто, мамочка.

Ей даже удалось выдавить из себя слезу. А затем она дала на бис представление за ужином.

«Не беспокойся, – сказала она своей матери. – Это видео – фейк, фальшивка. Это не я. И все мои друзья знают это. Никто в моей школе не принимает всерьез эту дрянь. Мы только смеемся над этим, я и мои подруги».

«Мои подруги и я», да, мама. Я знаю!

«То, что сейчас я редко встречаюсь со своими школьными подругами, связано с моим другом. Да, у меня есть друг. Вот я и призналась. Ух! Я не хотела тебе об этом говорить, поэтому и вела себя так странно в последнее время. Нет, это не то, о чем ты думаешь. У нас с ним не было ничего, кроме обнимашек».

При этом воспоминании ей в голову пришло что-то веселое, и Лиза решила обязательно сообщить об этом Кверки:

Муншэдоу. Я сказала маме, что мы с тобой были влюбленной парой.

Кверки. Хе!

Муншэдоу. Когда я ей сказала, что дружу с мальчиком, она спросила меня, как его зовут, единственное, что мне пришло в голову, был твой псевдоним.

Кверки. Она поверила, что твоего друга зовут КВЕРКИ???

Лиза невольно улыбнулась.

Муншэдоу. Я сказала ей, что это прозвище от Кверкус, твоей фамилии.

Кверки. Ах, послушай, если бы ты знала, как это смешно…

«Он старше меня, – продолжала она сочинять. – Ему семнадцать. Ты наверняка с ним скоро познакомишься. Только не говори ничего об этом папе, хорошо?»

Ее мама посмотрела на нее с таким облегчением, как некогда ее лучшая подруга, когда после одного из выездов класса на экскурсию у той снова начались месячные, из-за задержки которых она так переживала.

Ее отец никогда не поверил бы в такой вздор. Лиза считала, что адвокаты по своей природе менее доверчивы.

Легкое жужжание вывело Лизу из задумчивости. Но это был всего лишь мини-бар, из которого она достала бутылочку колы, бесплатную, как и все остальные напитки и еда на «Султане».

Вернувшись на кровать, она снова уселась, скрестив ноги, отпила глоток из крошечной бутылочки и бросила взгляд на балконную дверь, в которой отражалась вся каюта. Корабль начал разворачиваться, в то время как она продолжила барабанить по клавишам своего ноутбука: