Виктор Пронин - Будет немножко больно (Женщина по средам) Страница 16

У самого выхода, когда старик решил заглянуть в хозяйственный магазин, он почувствовал, что кто-то осторожно берет его за локоть. Обернувшись, увидел парня в цветастом костюме.

— Батя, — это обращение было уже куда уважительнее, нежели панибратское “папаша”, — отойдем на минутку, — и парень, ухватив старика за руку, оттащил его к железному забору, который окружал рынок. На заборе были развешаны куртки, пальто, какие-то женские балахоны, завезенные неизвестно из каких краев, и все это делало забор сплошным, непрозрачным. — Батя, — который раз повторил парень, но все оглядывался, озирался, не решаясь произнести что-то внятное.

— Да говори уже! Никто на нас не смотрит, никто не подслушивает. Один я, ты что не успел сообразить?

— Не будем о моих способностях... Ты насчет пушки заикался?

— Заикаешься ты, — жестковато ответил старик. — А я спрашивал. И сейчас говорю открытым текстом... Нужна.

— Деньги есть?

— Иначе и не спрашивал бы.

— Пошли.

— Пошли, — согласился старик. — Но сразу говорю — деньги не при мне.

— А где же они? — обернулся парень.

— В одном месте.

— Чего же ты пудришь мозги?

— Ничуть... Деньги получишь сегодня же... Не дрейфь.

— Тут, батя, пахнет хорошими деньгами.

— Я знаю.

— Смотри, чтоб потом не...

— Ты показывай товар! Времена нынче странные... Заведешь за угол, а там уж дружки поджидают, любители шашлыков... Возьмут мои родненькие зелененькие, дадут по темечку, дадут по морде, дадут под зад коленом... в лучшем случае... И ищи свищи! А? — усмехнулся старик.

— Бывает, — коротко согласился парень. — Хвоста за тобой нет?

— А ты видел оперов в моем возрасте?

— Кто вас разберет... Вот сюда, — парень показал на узкую железную лестницу, приставленную к кузову крытого грузовика. Придерживаясь за борт, старик поднялся и неожиданно оказался внутри небольшой комнатки на колесах. Здесь было полно коробок, целлофановых пакетов, ящиков. У самой кабины на раскладных стульчиках сидели двое. Один в джинсах и голубоватой рубашке, второй — в армейской камуфлированной форме. В прогретом на солнце кузове стояла духота, дышать горячим воздухом было нелегко, но этого, похоже, никто не замечал. Парень в цветастом спортивном костюме поднялся вслед за стариком, втащил за собой лестницу, задернул брезентовый полог. И все оказались напрочь отгороженными от базарной суеты и от лишних глаз.

Старик осмотрелся, поставил в угол связку своих инструментов. На его лопату, тяпку, грабли посмотрели усмешливо.

— Что-то, я смотрю, батя, у тебя интересы какие-то разносторонние, — сказал, парень в камуфляже. — Лопаты, грабли... Зачем тебе все это?

— Надо.

— Ну, ладно... присаживайся, — парень придвинул старику деревянный ящик. — Слушаю тебя.

Старик не спешил что-то говорить. Он осмотрелся, убедился, что цветастый, который привел его сюда, здесь же, сидит у самого входа, время от времени отодвигая брезентовую штору и выглядывая наружу. В кузове было темновато и только в момент, когда отодвигался брезент, становилось чуть светлее.

— Ну? — поторопил старика третий парень в джинсах.

— А что ну? Я все сказал. Добавить мне нечего.

— Это ты ему сказал, — камуфлированный кивнул в сторону парня у входа. — А теперь я хочу знать, чего хочешь.

— Ну... Если ты так ставишь вопрос... Могу сказать... Нужна винтовка с оптическим прицелом.

— Ого! А он говорит, что тебе нужен пистолет. Как понимать?

— Я этого не говорил. Я сказал, что нужна пушка... А та игрушка, которая лежала у него на прилавке, мне не нужна. Такой был разговор.

— А если я сейчас сдам тебя уголовному розыску? Что ты на это скажешь?

— Вряд ли я смогу вам помешать... Вас трое, вы помоложе... Сдавайте.

— Не боишься, значит?

— За мной ничего не тянется... Пока. А за мысли не судят.

— Ошибаешься, батя. За подготовленное преступление судят, как за совершенное. И дают очень неплохие сроки, — заверил парень в камуфляже. Он, похоже, был здесь старшим.

— Не знал. Буду иметь в виду, — ответил старик.

— Тебе ведь и патроны нужны?

— Обязательно.

— Много?

— Не меньше десятка.

— Зачем?

— Траву косить.

— Ага... Дачник, значит?

— Получается, что дачник, — старик кивнул в сторону своего садового инвентаря.

— Хорошо... Давай знакомиться. Тебя как звать-то, как величать?

— Ты назвал меня батей... Этого вполне достаточно. Так называй и дальше.

— Ну ты даешь! — восхитился парень в джинсах. — Уж больно ответы у тебя грамотные. Опером был в молодости?

— Механиком. По точным приборам.

— Понятно... В винтовке, значит, разберешься?

— Для начала поможете... Покажете. В лес сходим, постреляем маленько... За мой счет, конечно.

— Боже! Ребята! На кого мы нарвались? Да это же созревший профессионал! — воскликнул парень в камуфляже. — Скажи, батя, честно, достали тебя?

— Достали, — кивнул старик.

— А законная власть?

— Нет ее... законной-то власти. Была, да вся повышла. Хмыри позаняли кабинеты...

— Деньги бы предложил... Ведь за винтовку немало выложишь... Таких денег хватит, чтобы любого прокурора купить с потрохами, а?

— Нет, ребята... Не тот случай. Его уж купили.

— А, тогда другое дело. С купленным разговаривать трудно, это и я знаю... Все-таки познакомимся, — парень в камуфляже быстро взглянул на своих помощников. — Меня можешь называть Сергеем, тот, который привел тебя — Гена, а этот, — он показал на парня в джинсах... Как тебя назвать... Даже не знаю... Вадимом будешь?

— Нет, Вадима не надо, — быстро сказал старик. — У меня уже есть на примете один Вадим.

— На примете или на прицеле? — спросил Сергей.

— Понимай, как знаешь.

— Ну, хорошо... Тогда называй его Сашей. Никто не против?

Наступила тишина. Первый этап знакомства закончился, надо было приступать к деловой части, и все в кузове прикидывали, как сделать, чтобы вторая сторона не предприняла ничего неожиданного, таящего в себе опасность.

— Чем-то ты мне, батя, нравишься, — сказал Саша, до сих пор не проронивший ни слова. — Что-то в тебе есть... Ты все-таки похож на человека, которого достали... Я тебе верю.

— Спасибо, — старик опустил голову.

— Но, понимаешь, в чем дело... Получается, что мы доверяемся тебе больше, чем ты нам... Мы вот они, бываем на этом рынке, вот наша машина, база, можно сказать...

— Остановись, Саша, — старик поднял руку. — Не надо мне лапшу вешать на одно место. Если я в самом деле подсадной какой-то, или как вы там таких называете... то вас уже засекли. Я вошел в вашу машину, сижу здесь, веду с вами переговоры...

— А если мы тебя обшарим? — продолжал Саша. — У тебя с собой есть какие-нибудь документы?

— Никаких. Все карманы вывернул. Вот только тысяча рублей на электричку... Я ведь не здешний, не из Одинцова, не из Москвы... Сделаю дело и в тот же день сматываюсь.

— Куда? — спросил Сергей улыбаясь, он и не надеялся получить от старика ответ.

— Домой, — ответил тот.

— Это уже лучше, — сказал Гена, отвлекшись от щели в брезентовом пологе. — Это мне нравится. Сколько людей знают, что ты здесь? Что ты у нас?

— Знают, — коротко ответил старик.

— Это плохо, — исподлобья глянул на него Сергей.

— Нет, это хорошо, — поправил его старик. — Я должен был подстраховаться. На базаре человек ходил за мной... Мой человек. И он видел, как я сюда вошел. Сами знаете — пропадают люди, без следа пропадают...

— Профессионал, — уважительно протянул Сергей. — С тобой, батя, не забалуешь.

— Не надо со мной баловать.

— Пять тысяч баксов, — сказал Сергей как бы в продолжение разговора.

Старик вскинул брови и некоторое время молча смотрел на Сергея. Он готов был согласиться с ценой, но понимал, что неплохо бы и поторговаться, сбросить тысчонку. И в то же время откуда-то знал, что торговаться в таких случаях, в такой обстановке не следует.

— С патронами, — сказал старик, найдя, кажется, лучшее решение.

— Во дает батя! — воскликнул парень в цветастом костюме, Гена, как его назвал парень в камуфляже.

— Пусть так, — без улыбки согласился Сергей.

— И пострелять дадите?

— Дадим. Но не в лесу, как тебе хочется... Подыщем другое место. По виду, батя, не скажешь, что у тебя могут быть такие деньги... Скажи честно, где столько баксов взял?

— Продать кое-что пришлось.

— Ха, продать... Старое пальто, детский велосипед, да?

— Почти.

— Продать ты мог квартиру, дачу, машину... Хотя нет, за машину столько не возьмешь. Да и какая у тебя может быть машина... “Победа”, “Запорожец”?

— Продал кое-что, — повторил старик, понимая, что назвать, что именно он продал, значило бы оставлять следы.

Сергей улыбчиво окинул взглядом старика, увидев стоптанные, но начищенные туфли, бахрому на штанах, вытертые локти пиджака, задержался на его руках, заскорузлых, с утолщенными суставами, перетянутыми вздувшимися жилами...