Мерлин Маркелл - Никта Страница 16

– Так чего же ты от меня хочешь? – выдавил из себя он, испытывая сильнейшее дежавю от этого вопроса.

– Познать твою душу, дорогой, – ответил голый человек, все так же не шевельнув ни единым мускулом на лице. Крылья взметнулись, и бледный ангел устремился к Стефану через кровать. Тот не выдержал и потерял сознание.

Катрин

Максим не мог нарадоваться на жену последние две недели. Она бросила свою работу в гадальном салоне, отныне посвящая и утро, и вечер работе в его детище – кафе «Maxim». Единственное, что его смутило, так это то, что Катрин не стала забирать из салона расчет за последнее проработанное время – какие-никакие, а деньги. Все же он решил ничего не говорить на этот счет, вдруг Катрин, переступив порог салона, ностальгически вспомнит что-то хорошее об этом месте и решит туда вернуться.

Катрин также посвятила несколько дней изучению его бумаг – чего Максим уж совсем никак не мог от нее ожидать, и составила ему список своих замечаний, все письменно. Что-то она сочла «нерациональным», на чем-то, наоборот, советовала акцентировать внимание. Такой официоз только позабавил Максима – что эта молодуха, да еще с таким образованием, может понимать в бизнесе? Но, он и тут ничего не сказал, чтобы не погасить в ней энтузиазм, забрал ее бумажки и обещал внимательно прочитать в свободное время, а сам уже через час ел на этих отчетах жирную рыбу.

Катрин видела в реакции мужа нескрываемое снисхождение, но продолжала заниматься кафе. Ей нужно было забить голову чем-то стопроцентно материальным и приземленным, чтобы отвлечь себя от явлений призраков. Однажды ей даже казалось, что это помогает – две ночи подряд в ночном кинотеатре «Черепная коробка» показывали обычные беспорядочные сны, но потом все вернулось на круги своя. Покойная Ольга все так же приходила к ней, пугая угрозами забрать на тот свет, но вскоре Катрин поняла, что призрак только на это и способен – устрашать словами и эффектами, да только и всего. Если бы сестра по-настоящему хотела и могла затащить ее в мир мертвых, она давно бы это сделала.

Катрин сомневалась, ее ли это сестра вообще, или «монстр» наподобие тех, что описывал Оникс. Она решила, что они со скульптором проецируют на этих монстров наиболее травмировавшие их воспоминания. Для Кати это была смерть сестры; у Оникса, видимо, в семье никто не умирал – или он не принимал эти смерти настолько же близко к сердцу, вот ему и ничего оставалось, кроме как видеть эталонных злодеев из ужастиков. А может быть, его в детстве старший брат пугал подкроватным монстром, кто знает. Вряд ли Оникс согласится прийти к ней в гости, лечь на кушетку, закрыть глаза и позволить провести сеанс психоанализа.

Несмотря на то, что выводы из всей ситуации были сделаны логичные, сестра-призрак возвращалась каждую ночь и продолжала трепать Катрин нервы, сколько та ни убеждала себя, что это не сестра, а образ, который никак не может ей навредить. Разумеется, никто, кроме нее, Ольгу не видел. В первую же ночевку в подсобке после побега, Катрин разбудила Максима и, притворившись, что слышала странный шум, попросила его осмотреться. Тот воспринял ее слова всерьез, включил свет, даже вооружился пустой бутылкой… и бодро прошел мимо призрака в коридор кафе. Чего и следовало ожидать.

Катрин в ту ночь вытащила свой смартфон, включила видеосъемку и навела камеру на привидение.

– Давай, передай народу привет. Ты скоро прославишься на весь мир. Я выложу тебя на Youtube. Ты ведь хочешь, чтобы у сестренки было много-много подписчиков?

Призрак настолько оскорбился от такого обращения, что тут же исчез. Катрин понравилось задевать его, это помогало ей справляться со страхом и отвлекало от боли в животе, которая почему-то сопровождала каждый «контакт» с потусторонней силой.

На видеозаписи в итоге оказалось только пустая комната и голос Катрин. Ей вспомнилось, как призрак в придорожной забегаловке вытащил из ее сумки бутылку минералки. Что показала бы съемка в том случае – бутылку, летающую по воздуху? Жаль, больше не удавалось подстроить такую ситуацию, а призрак, стоило Катрин достать смартфон, не трогал никаких предметов в комнате. Даже если Катрин заранее прятала камеру за вещами на столе – сестра как-то узнавала об этом.

Другие призраки, старый Жан и недовольная доктором Канторовичем старуха из больницы, выглядели более-менее человечными в своем поведении, и Катрин вполне допускала, что они могли быть реальными людьми, уходящими на тот свет. Чтобы проверить свою гипотезу, Катрин отправилась в больницу, где лежала Мари, и принялась бродить по коридору.

– Мадмуазель, вы что-то ищете? – спросила медсестра, когда Катрин в третий раз продефилировала мимо нее.

– Сорри, нот андерстенд френч! – отозвалась та, и потопала дальше.

Медсестра снова повторила вопрос, на этот раз по-английски, с легким приятным акцентом.

– Сорри, нот андерстенд ынглиш! – ответила Катрин, не оборачиваясь. Работница больницы побежала следом.

– Туда нельзя! Там реанимация! Реанимацион! – восклицала медсестра, еще больше убеждая Катрин, что на этот раз она движется в правильном направлении. Стоило ей приблизиться к заветному коридору, до нее добрались еще две женщины в белых халатах, силой развернули, и начали вдалбливать недалекой иностранке яростной жестикуляцией, куда ей нельзя, а куда можно.

Реанимация представлялась Катрин местом, где должно быть полно призраков. Не все же операции в этой больнице заканчиваются удачно. Тем более, только в реанимации и можно было отличить мертвых пациентов от живых – живые там на своих ногах не передвигались.

Катрин слабо верила в то, что ей удастся вот так в лоб пройти до реанимации, но все же надеялась на шанс, что все медсестры и врачи в крыле одновременно окажутся заняты где-то еще. Увеличила бы ее шансы маскировка под врача? Катрин достала свой неизменный смартфон и набрала в поисковике «форма медсестры». Браузер радостно вывалил ей десяток ссылок на секс-шопы. Катрин рассеянно ткнула на первую ссылку и пропала в недрах этого сайта на битую четверть часа, размышляя, стоит ли сделать оттуда заказ по своим надобностям, и если да – то на какой адрес. Мало ли – вдруг посылка или извещение доберется до нее, когда Максим будет рядом?

Следующим пунктом назначения был морг неподалеку от больницы. Прямо перед входом стояла тележка с цветами и ценниками, рядом на складном стульчике сидела сама цветочница в темном пальто в полоску.

– Наживаетесь на чужом горе! Как не стыдно! – надрывалась перед ней какая-то женщина.

– Пойдем, мама, пойдем, – тянул ее за рукав молодой человек. Что мать, что сын – оба были в черном с ног до головы, даром что пришли не на похороны, а только на опознание трупа.

– Не бесплатно же мне их отдавать, – меланхолично отвечала цветочница. Но даме в трауре было, кажется, все равно, на кого и по какому поводу изливать свою истерику.

Катрин проскользнула мимо них, после недолгих колебаний прошла в комнату, где тела ожидали отправления в последний путь. Хранилище напомнило ей камеры хранения на вокзале – такие же лаконичные шкафчики вдоль стены, с виду и не скажешь, что за мрачный груз покоится внутри.

Она постояла в центре комнаты. Было тихо, только с улицы отголосками доносились крики вдовы. Больше ничего.

Когда Катрин обернулась, она увидела, что в углу возле входа за письменным столом сидят человек в белом халате, видимо, патологоанатом, и взъерошенный мужичок. Перед патологоанатомом стояла чашка и тарелка с недоеденным круассаном. Они все это время наблюдали за ней, поняла Катрин, и ей стало жутко неудобно. Это ведь надо было так проскочить мимо них и не заметить!

– Хотите круассан? – спросил доктор любезно, и пододвинул тарелку. Катрин обычно брезговала есть пищу после того, как ее надкусил кто-то другой, но сейчас она была в замешательстве, потому машинально сказала:

– Хочу. Спасибо.

После этого ей пришлось подойти, взять круассан с тарелки и начать жевать его. Он оказался без начинки, Катрин не любила такие. Она никогда не понимала, в чем интерес есть «булки» без начинки, мол, с тем же успехом можно просто жевать пустой хлеб. Уже проглотив последний кусочек, Катрин осознала, что принимает пищу в морге, и этот факт ее позабавил.

– Ну как? – поинтересовался патологоанатом.

– Вкусно. Хотя я предпочитаю с начинкой, – призналась Катрин. Взъерошенный мужичок хмыкнул. У Катрин сложилось впечатление, что тот малость выпивши.

– О, я тоже люблю, когда мне попадаются субъекты с начинкой, – поведал доктор. – Один раз нашел мешочек с кокаином прямо в кишке. Он-то, к слову, и вызвал закупорку, а впоследствии летальный исход. Хотя, это редко. Обычно скучная начинка попадается, те же недопереваренные кукурузинки…