Линвуд Баркли - Происшествие Страница 16

Почему она так желала узнать, не обгорела ли Шейла до неузнаваемости? И почему решила, что я захочу об этом поговорить? Вот как она пытается утешить человека, который недавно потерял жену? Спрашивая, осталось ли что-нибудь от ее тела?

— Я решил, что будет лучше хоронить ее в закрытом гробу. Из-за Келли.

— Да-да, я понимаю.

— Белинда, уже поздно и…

— Это очень сложно, Глен, но сумочка Шейлы… она не пострадала?

— Ее сумочка? Нет, не сгорела. Я забрал ее из полиции. — Копы досмотрели ее сумку, искали улики, чеки. Пытались понять, где она купила бутылку водки, которую нашли у нее в машине пустой. Но так ничего и не обнаружили.

— Дело в том, что… ой, так неудобно… понимаешь, Глен, я дала Шейле конверт и хотела узнать… да, это ужасно, я не должна была тебя спрашивать…

— Белинда…

— Я подумала, что, возможно, он был в ее сумочке.

— Я осматривал ее вещи, Белинда, и не нашел никаких конвертов.

— Обычный коричневый конверт. Достаточно большой.

— Я ничего подобного не обнаружил.

Она замялась.

— Ты меня простишь?

— Я сказал, что ничего такого не находил.

— Видишь ли… там было немного денег. Шейла собиралась купить кое-что во время следующей поездки в город.

— В город? Хочешь сказать, в Нью-Йорк?

— Именно.

— Но Шейла не часто ездила в Нью-Йорк.

— Кажется, она собиралась устроить девичник, шопинг и все такое. И она обещала кое-что мне привезти.

— Не могу себе представить, чтобы ты пропустила подобное мероприятие.

Белинда нервно рассмеялась.

— У меня была очень напряженная неделя, и я боялась, что просто не смогу поехать.

— Сколько денег было в конверте?

Еще одна пауза.

— Немного. Совсем немного.

— Я ничего подобного не нашел. Он мог и сгореть, но если бы был в сумочке, то уцелел бы. Шейла не говорила, что она собирается в город именно в тот день?

— Это… как раз это я и имела в виду, Глен.

— Она сказала мне, что должна кое-что сделать, но не упоминала о поездке на Манхэттен.

— Послушай, Глен, я не должна была поднимать эту тему. Лучше все забыть. Извини за беспокойство.

Белинда не дождалась, пока я с ней попрощаюсь. Просто повесила трубку.

Я по-прежнему сжимал трубку в руке, снова раздумывая о том, стоит ли набирать номер Энн Слокум и отчитывать ее за то, что она угрожала Келли, когда в дверь наверху позвонили.

Это была Джоан Мюллер. Хвост она распустила, и волосы свободно падали ей на плечи. Футболка плотно облегала фигуру, и сквозь ткань просвечивался лиловый бюстгальтер.

— Я видела, ты приехал давно, но у тебя до сих пор горит свет, — сказала она, когда я открыл дверь.

— Пришлось забрать Келли, она была у подруги, — объяснил я.

— Она уже спит?

— Да. Хочешь войти? — Я тут же пожалел о своем предложении.

— Ну хорошо, — просияла Джоан. Проходя мимо, она слегка задела меня и остановилась в дверях гостиной, вероятно, решив, что я предложу ей сесть. — Спасибо. Люблю вечера накануне субботы. Никаких детей утром… Это самое приятное! Но когда не знаешь, чем занять себя, это уже не так радостно.

— Джоан, чем я могу тебе помочь? Я не забыл про твой кран.

Она улыбнулась.

— Я лишь хотела поблагодарить тебя за то, что ты сделал раньше. — Она засунула руки в карманы джинсов, большие пальцы продев в шлевки на поясе.

— Не совсем тебя понимаю.

— Видишь ли, я использовала тебя, — улыбнулась она. — В качестве телохранителя. — А, она про нашу короткую встречу с Карлом Бэйном? — Мне нужно, чтобы рядом находился большой, сильный мужчина, если ты понимаешь, о чем я.

— Боюсь, что не очень.

— Больше всего я ненавижу два момента: когда Карл привозит своего сына и когда забирает его в конце дня. Этот человек внушает мне страх, от него исходит нечто неприятное, понимаешь? Как будто он ждет момента, чтобы нанести удар.

— Он тебе что-то сказал? Или угрожал?

Она вытащила руки из карманов и развела ими.

— Понимаешь, думаю, он переживает из-за того, что может ляпнуть где-нибудь его сын. Карлсон еще совсем малыш, а ведь никогда не знаешь, что у детей на уме.

— Это точно.

— Однажды он рассказал мне о своей матери, Алиссии. Хотя он называет ее мамой и ни разу не назвал Алиссией. — Джоан удивленно округлила глаза. — Ох, зачем я тебе все это говорю? Так вот, ты же знаешь, иногда у ребенка спрашивают: «А как дела у твоей мамы?» А он вдруг ответил, что его мама пошла в больницу, она сломала руку. А когда я поинтересовалась, почему это произошло, он ответил, что папа столкнул ее с лестницы.

— Боже.

— Да, серьезно. Но на следующий день он сказал, что ошибся. Никто не сталкивал ее с лестницы. Папа объяснил ему, что мама оступилась. А я поняла, что Карлсон, придя домой, сообщил папе: «Я говорил с няней и рассказал про маму и про больницу. И что ты ее толкнул». Он наверняка испугался и убедил ребенка, что мама оступилась. — Она оттопырила нижнюю губу и с силой выдохнула так, что упавшие на лоб пряди взмыли в воздух.

— И всякий раз, приезжая сюда, он задается вопросом, что ты и нем думаешь, — подытожил я.

— Да, приблизительно так.

— Когда мальчик сказал тебе об этом?

— В первый раз он упомянул о том случае три или четыре недели назад. Он… то есть Карл, его отец… поначалу вел себя спокойно, но в последнее время был явно на взводе, спрашивал меня, не звонила ли я кому-нибудь.

— Звонила — зачем?

— Он этого не говорит. Но мне кажется, кто-то сообщил в полицию или еще куда-нибудь.

— Это была ты?

Джоан очень медленно покачала головой:

— Нет, что ты. То есть я думала об этом. Но я не могу потерять клиента, ты ведь меня понимаешь? Мне нужны эти дети, по крайней мере до тех пор, пока я не получу деньги от нефтяной компании. Я просто не хочу, чтобы Карл винил меня, если вдруг кто-то все же позвонил в полицию. И я подумала: узнав, что мой сосед — сильный мужчина, возможно, он крепко задумается, прежде чем угрожать мне.

Мне показалось, она особенно подчеркнула фразу «сильный мужчина».

— Буду рад помочь тебе, — отозвался я.

Джоан наклонила голову и посмотрела мне в глаза.

— Рано или поздно деньги должны прийти. Это будет хорошая сумма. Я разбогатею.

— Замечательно. Очень своевременно.

Она помолчала.

— Знаешь, я подумала: возможно, на него заявила Шейла…

— Шейла?

— Я говорила с ней за несколько дней до аварии; тогда я не знала, что мне делать, после того как Карлсон рассказал о случае со своей матерью. Мне казалось, это очень плохо, когда ты знаешь, почему человек сломал себе руку, и ничего не предпринимаешь. Я спросила, стоит ли мне заявить на него и буду ли я и дальше сидеть с Карлсоном, если его отца арестуют.

— Ты обсуждала это с Шейлой?

Джоан кивнула.

— Один только раз. Она ничего тебе не говорила? По поводу своего намерения позвонить в полицию?

— Нет, никогда.

Джоан снова кивнула.

— Она говорила, что у тебя стало напряженно с работой, после того как сгорел дом. Может быть, решила не волновать тебя по этому поводу.

И она хлопнула себя по бедрам.

— Ну ладно, мне пора. Согласись, не слишком приятно, когда соседка начинает рассказывать тебе о своих проблемах на ночь глядя? — В ее голосе послышалась насмешка. — Дорогой сосед, у вас не найдется немного сахару, а заодно не хотите ли стать моим телохранителем? — Она рассмеялась, но резко оборвала себя. — До встречи!

Я проводил ее взглядом, пока она не дошла до своего дома.

Тем вечером я не стал звонить Энн Слокум. Решил оставить это до утра, а потом разобраться, как быть дальше.

Поднявшись наверх, я неожиданно обнаружил Келли у себя в комнате. Она спала, свернувшись калачиком, на месте Шейлы.

В субботу утром я дал Келли выспаться. Вечером, накануне, я отнес дочь в ее комнату, а утром заглянул к ней перед тем, как спуститься на кухню и приготовить кофе. Она спала, обняв Хоппи и спрятав лицо в его лохматых ушах.

Я взял газету и принялся просматривать заголовки, сидя за кухонным столом, потягивая кофе и старательно игнорируя хлопья, которые сам же себе приготовил.

Но сосредоточиться никак не получалось. Пробежав четыре параграфа статьи, я поймал себя на мысли, что ничего не запомнил из прочитанного. И все же одна заметка заинтересовала меня, и я изучил ее до конца. Когда в стране возник дефицит гипсокартона — особенно во время строительного бума после урагана Катрина, — сотни миллионов квадратных метров этого материала, доставленные из Китая, оказались токсичными. В процессе производства гипсокартона используют гипс, который содержит серу, но она практически полностью отфильтровывается. Однако китайский гипсокартон содержал серу, не только испарявшуюся в воздух, но и вызывавшую коррозию медных труб, а также другие повреждения.