Химия Ее Величества - Ирина Владимировна Дегтярева Страница 16

Утром в вестибюле гостиницы Олег поджидал заспавшегося Богданова. Он купил туристическую брошюрку, ориентированную отчего-то на мусульманских туристов. В ней указывались адреса мечетей, в том числе и той самой, минареты которой Олег видел из окна своего номера, построенной, как следовало из брошюры, в начале прошлого века в египетской архитектурной манере на деньги азербайджанского мецената Мухтарова. Она так и называлась — мечеть Мухтарова, или Суннитская мечеть.

Вдруг в памяти всплыл образ этой мечети, но не в связи с ее культурной и религиозной ценностью. Это было связано с его работой в Генпрокуратуре. Он тогда что-то читал в сводках… Олег прохаживался по вестибюлю, постукивая себя брошюркой по носу и чувствуя острый запах типографской краски. И все-таки вспомнил. В 1996 году у стены мечети сдетонировало взрывное устройство, выбив в стене дыру полтора на два метра.

«Да, тогда еще все только начиналось. Мы впервые после развала Советского Союза стали понимать, что такое открытость миру, к которой так стремились. В распахнутые настежь двери, вернее, даже в выбитые, висящие на одной петле, прорывалось нечто чужеродное, страшное. Невероятная агрессия, которая вылилась в межнациональную рознь — Таджикистан, Азербайджан, Чечня… Наемники участвовали и в первой, и во второй войнах на Кавказе, как позже в Ираке и Сирии… Фактически начавшаяся перманентная террористическая война не прекращается ни на минуту. Она пульсирует терактами по всем странам мира, а периодически обостряется до прямого противостояния. Сложно поверить, что нет центра, организующего эти «вспышки справа, вспышки слева». Это, конечно, не мифический доктор Зло. Террористические группы разрозненны, каждая из них действует по своему алгоритму и преследует свои цели и реализует свою идеологию, однако неведомым образом все они работают словно бы в унисон, пляшут под одну дудку — под звуки волынки, к примеру, или что-нибудь в стиле кантри».

Искоренить веру в людях невозможно, это показали семьдесят лет советской власти, когда такие попытки делались. Умные технологи войны и терроризма смекнули, что можно поиграть на религиозности, и взялись теребить именно эти струны молодых душ, потерявшихся в хаосе современного повального атеизма и пофигизма. Когда молодежь отказывалась идти под знаменем за правое дело? Революционное студенчество во всех странах мира всегда отличалось наибольшей активностью и даже агрессивностью, поскольку обладало безапелляционным максимализмом. «Patria o muerto!»[5] Чего уж там мелочиться! И это правильно, если защищать Отчизну. А если с этими словами, к примеру, бороться игиловцам за свой черный халифат? И другие лозунги мы тоже слышали: Ein Volk, еin Reich, еin Führer![6] — и знаем, к чему они привели Германию.

— Чего ты тут застыл с отрешенным видом? — Богданов подошел незаметно, сердитый, засовывая в барсетку ключ от номера и вытаскивая оттуда ключи от машины. Он злился, что Ермилов отказался составить ему вчера компанию.

Они вышли на залитую почти кипящим солнцем автомобильную площадку и уселись в раскаленную «БМВ». В машине нестерпимо пахло химическим плоским яблоком-ароматизатором, висевшим под зеркалом заднего вида. Кондиционер с надрывом начал продуцировать сначала горячий воздух с запахом пыли, затем все же смилостивился и подал холодный поток, правда, все с тем же привкусом пыли.

— Тебя в Управление на Мордовцева?

— Что? А да, — рассеянно ответил Олег, обмахиваясь туристической брошюрой. Рубашка неумолимо прилипала к спине.

— А ничего, что у тебя генерал в качестве водилы подвизался? — поинтересовался Вячеслав, выруливая со стоянки.

— Слушай, а ты помнишь, как в Чечне орудовали английские и американские шпионы под эгидой Красного Креста и организации «Врачи без границ»? — Олег проигнорировал критику «низов».

Богданов покрутил головой, подивившись, чем у его друга забита голова с утра пораньше.

— «Врачи без лекарств, шпионы без границ» — так их прозвали сами боевики, — все же ответил Слава, — а попавшим в руки Арби Бараеву четверым англичанам в 1996 году отрезали головы. Мы ездили смотреть, как эти головы повесили перед их госпиталем.

— Ты что-то путаешь. В 96-м они расстреляли шестерых сотрудников в госпитале в Новых Атагах. Хотя тех тоже обезглавили. Но то был Джабраилов. Впрочем, неважно. Я не о том, собственно.

— Но у них и в самом деле никогда никаких лекарств не было, не допросишься, — уточнил Вячеслав.

— Просто с «Белыми касками» то же самое. Никаких лекарств для страждущих, да и арабы, воюющие в «Джебхат ан-Нусре», сколько раз проговаривались, что эти отчаянные люди воевали с ними бок о бок. Называли их моджахедами в гражданском. Дескать, они не отличаются от тех, кто воюет в траншеях, и сражаются яростно. Это гуманисты-то! «Белокасочники» засветились и в тех видео «Ан-Нусры», где боевики пытали захваченных в плен сирийских военных. И везде английский нос торчит. Из-под этих «Белых касок» уж точно.

— Старо как мир, — кивнул Вячеслав и улыбнулся: — Смотрю, достала тебя МИ6 до печенок!

Олег мрачно кивнул и подумал, что с арабами у англичан не так все гладко выходит. Они, конечно, «братьев своих меньших», ближневосточных, ни во что не ставят. Да вот незадача — арабы их тоже за людей не считают. И при любом удобном случае охотно кидают, не исполняют взятых на себя обязательств, особенно если им неосмотрительно выдадут аванс за работу — будь то нападение на позиции сирийских войск или актерская игра в постановочных фильмах а-ля «химатака на мирных».

В УФСБ Олег ничего нового для себя не почерпнул. По запросу, сделанному Григорьевым, подходящего свидетеля участия Евкоева в НВФ местные контрразведчики так и не нашли. Пытались снабдить полковника из Москвы сопровождающим-помощником, но Ермилов вежливо отклонил предложение.

В Магасе, куда они с Богдановым доехали быстро, Олега удивила пустоватость маленького города. Как будто тут выбросили все лишнее. Просторные улицы, редкие дома, горы в голубой дымке… Но еще больше удивило, когда они остановились у здания ОМВД.

— Ты же говорил, что твой свидетель не задержан.

— Сейчас все увидишь, — загадочно пообещал Богданов и провел Ермилова прямиком к кабинету одного из сотрудников явно по проторенной дорожке.

— Али Магомедович не будет против? — сказал Вячеслав, заглянув первым в кабинет, и уже затем распахнул дверь перед Олегом: — Вот и обещанный мною гость из Москвы. Ермилов Олег Константинович. А это, — Богданов