Охотник - Френч Тана Страница 16

— У тебя вид будет словно в бандитской маске, — говорит Лена. — В «Шоне Оге» понравится.

— И то верно, — говорит Кел. Приди он в паб чисто выбритым и двухцветным, у завсегдатаев материала для разговоров хватит на месяц, а Кел, возможно, заработает себе неудачное и несмываемое прозвище. — Может, стоит это проделать просто из добрососедских соображений. Чуток разнообразить людям лето.

С этими словами на ум ему приходит Джонни Редди. Джонни разнообразит это лето будь здоров как. За весь вечер никто из них о Джонни даже не заикается.

— Нахер их, — говорит Трей. Ровный решительный тон ее голоса добавляет Келу напряжения в плечах. Она имеет на это полное право, но Келу кажется, что у малой ее возраста такой холодной окончательности в броне быть не должно. Как-то опасно это.

— Такой восходящей звезде, как ты, выбирать бы выражения, — ставит ей Лена на вид. — Надо говорить «Нахер их кропотливо».

Трей поневоле улыбается.

— То есть оставишь бороду? — вопрошает она.

— Пока да, — отвечает Кел. — Если будешь вести себя прилично. Начнешь пререкаться — насмотришься на мои подбородочные бородавки.

— Нет у тебя там никаких бородавок, — говорит Трей, присматриваясь.

— Хочешь проверить?

— Не.

— Тогда веди себя прилично.

По комнате расплывается густой дух печеной пиццы. Трей убирает остатки в холодильник и плюхается на пол рядом с собаками. Лена встает, вышагивает так, чтобы никого на полу не задеть, и накрывает на стол. Кел вытирает столешницы и распахивает окно, чтоб выпустить печной жар. Снаружи солнце умеряет свое буйство и стелет тонкое золотое сияние по зелени полей; вдали, за границей Келовой земли, Пи-Джей перегоняет овец с одного поля на другое, лениво, придерживает для них ворота и машет посохом, подгоняя скотину. Трей бормочет что-то собакам, чешет им морды, и собаки блаженно жмурятся.

Звякает таймер духовки, Кел ухитряется перевалить пиццы на тарелки, не обжегшись. Лена забирает тарелки на стол.

— Помираю с голоду, — сообщает Трей, придвигая стулья.

— Руки прочь, — говорит Кел. — Которая с ананасами — вся мне.

На ум ему ни с того ни с сего приходит дом его дедов в глухомани Северной Каролины, где он провел почти все свое детство, всякий вечер перед ужином бабушка велела им всем троим браться за руки вокруг стола и склонять головы, пока она читала молитву. У Кела возникает порыв сделать сейчас то же самое. Не молитву произнести, ничего такого — просто посидеть минуту неподвижно, обнявшись всем втроем, склонив головы.

4

Вернувшись домой, Трей застает отца за переустройством гостиной. Трей встает на пороге и наблюдает. Отец убрал наваленное на журнальном столике и принес с кухни стулья, напевает себе под нос, разворачивая стулья к столу, чуть отходит глянуть, как получается, бросается обратно подвинуть получше. В окне у него за спиной солнце все еще освещает голый двор, но оно уже рыхлое, позднее, ослабляет свою хватку. Лиам и Аланна по очереди кидают ржавые садовые вилы, пытаясь воткнуть их зубьями в пересохшую землю.

Джонни не замирает ни на миг. На нем рубашка блеклой синевы в тонкую белую полоску из какого-то грубого материала, на вид пижонского. Он подстрижен, но не мамка Трей его стригла — волосы сходят на нет к шее и ушам, а мальчишеской челке умело придана форма. Для этого дома Джонни с виду слишком уж хорош.

— Ну не роскошный ли я? — говорит он и проводит рукой по волосам, перехватив взгляд Трей. — Быстренько метнулся в городок. Раз у меня гости, надо в порядок себя привести, чтоб их принять.

Трей спрашивает:

— Кто?

— Ай, да зайдут сегодня несколько ребяток. Стаканчик-другой, поржать, новостями чуток обменяться. Потрепаться малость про мою затею. — Джонни раскидывает руки, обводя жестом комнату. Глаза всё так же горят, в них та же искра перевозбуждения, что и вчера вечером. Вид у него такой, будто стакан-другой он уже принял, но Трей в этом сомневается. — Ты глянь, как оно тут теперь. Королям под стать. Кто сказал, что марафет в комнате только женщина сумеет навести, а?

Трей хотела рассказать об отцовой затее Келу. Хотела спросить, как он считает, воз ли это фуфла или оно все-таки может вылиться во что-то дельное? Но Кел не дал ей ни лазейки в разговоре, а сама себе ее устроить Трей не сумела. День шел, и Трей бросила пытаться. Ей подумалось, что Кел, возможно, сознательно избегает разговоров о ее отце, потому что не желает лезть в ее семейную неразбериху. И она его понимает. Однажды влез, когда Трей его вынудила, и ему обосраться как досталось на орехи. При определенном свете, когда холодно, она все еще может различить шрам у него на переносице. Трей о том не жалеет, но не чувствует себя вправе вынуждать его на такое повторно.

— Хочу прийти.

Отец оборачивается к ней.

— Сегодня вечером?

— Ну.

Губы у него кривятся от веселья, словно того и гляди засмеет ее, но он спохватывается и смотрит на нее по-другому.

— Что ж, — говорит он, — чего б и нет, может. Ты уж больше не малявка, ты большая девочка, сумеешь папке подсобить. Справишься?

— Ну, — говорит Трей. Она понятия не имеет, чего он от нее хочет.

— А помалкивать о том, что услышишь, сможешь? Это важно, а. Я знаю, что мистер Хупер с тобой хорошо обходится, но сегодня вечером тут будут чисто дела Арднакелти. Он к этому отношения не имеет. Можешь слово дать, что ничего ему не расскажешь?

Трей смотрит на него. Ничего такого, в чем он способен уделать Кела, не идет Трей на ум.

— Я и не собиралась, — говорит она.

— Ай, да я понимаю. Но это серьезное дело же — взрослое. Дай слово.

— Ну, — говорит Трей. — Даю.

— Вот умничка девочка, — говорит Джонни. Опирается на спинку стула, чтоб обратить на Трей все свое внимание. — Эти ребята, которых сюда позвали, — говорит он, — это Франси Ганнон, Сенан Магуайр, Бобби Фини, Март Лавин, Десси Дугган… этого я бы не брал, при языке-то у его хозяйки, но без него никак. Кто там еще? — Задумывается. — Пи-Джей Фаллон. Сонни Макхью и Кон тоже, если его хозяйка евойная с поводка спустит. Славная банда махровых негодяев, верно?

Трей пожимает плечами.

— Ты с кем-нибудь из них дела имела? Починяла кому переплет оконный, столик-другой, может, сколачивала?

— Да многим, — отвечает Трей. — Кроме Бобби.

— Кроме Бобби? Он ничего против тебя не имеет?

— Не. Просто сам все свое чинит. — Руки у него из задницы. Когда Бобби пособляет кому из соседей, Кела и Трей вызывают устранять ущерб.

— Ай, ну да, шик, — говорит Джонни, взмахом руки сбрасывая Бобби со счетов. — Бобби в итоге станет делать все так же, как Сенан. Вот тебе на сегодня задание. Когда эта компашка славных ребяток начнет прибывать, впускай их в дом. Веди сюда, вся такая милая и вежливая… — Джонни изображает, как приглашает людей в гостиную, — и обязательно спрашивай, все ли в порядке с тем, что ты им делала. Если будут какие жалобы, извинись и пообещай, что все исправишь.

— Нет у них жалоб, — без выражения говорит Трей. Выполнять заказы людей из Арднакелти ей не нравится. У заказов этих всегда есть привкус покровительства, будто заказчики похлопывают себя по спине за то, какие они благородные и подбрасывают ей работенку. Кел велит в любом случае заказы выполнять. Трей показывает этим людям средний палец, делая все так, чтобы никакого изъяна, хоть ты упрись, в ее работе не находилось.

Джонни отшатывается, похохатывает и, вскинув руки, изображает мольбу о пощаде.

— Ай ты боже, беру свои слова назад, не бей меня! Про твою работу дурного не скажу — ну сам я, что ли, не видел ее, я ж разве не знаю, что лучше ее во всей округе не найдешь? Да чего там, к северу от экватора. Так годится?

Трей пожимает плечами.

— Как все они сюда придут, ты садись вон там в углу, в сторонке. Лимонаду себе налей попить или еще чего. Помалкивай, пока я у тебя сам чего-нибудь не спрошу, — ну, тебе такое запросто, у тебя на это дело талант. — Улыбается ей, у глаз собираются морщинки. — А если спрошу, просто соглашайся со мной, да и все. Что там зачем, голову себе не морочь. Справишься?