Андерс де ла Мотт - Игра [Geim] Страница 17

Как, черт их возьми, они узнали, откуда Эйч Пи будет атаковать, понять было нельзя, но к этому моменту он уже перестал удивляться возможностям Игры. Вероятно, кто-то следовал за ним, когда он ехал на проверку местности, или же в телефон был встроен GPS-трекер. Как бы там ни было, результат превзошел все ожидания, и всего пару часов спустя Эйч Пи стал мистером Клип Недели, мистером Номер Один и «королем рок-н-ролла».

По ящику и в газетах эту историю мусолили минимум неделю, и он до колик смеялся над всеми экспертами, которые, наморщив лоб, высказывались по поводу того, кто устроил эту, как ее стали называть, «драму в Королевском сквере», и о предполагаемых мотивах этого человека.

По мнению одной вечерней газеты, это был правый экстремист, по мнению другой — наоборот, левый активист. Точка зрения зависела от политической ориентации самой газеты.

На телеканалах, напротив, больше обсуждали международный терроризм, а самый коммерческий из каналов, обратившийся к высокооплачиваемому эксперту, решился даже указать на некую новую сеть в Швеции, связанную с «Аль-Каидой».

Единственное, что объединяло всех этих высоколобых умников, закончивших миллион университетов, было то, что все они ошибались!

Причем катастрофически ошибались!

Никакого тебе заговора, никакой террористической сети и никакой политики! Просто это сделал он.

Одинокий стрелок. Исполнитель задания.

Хенрик Эйч Пи Петтерссон, настоящий мужик, миф, человек-легенда, и он поимел их всех разом! Среди тысяч крутых парней Игра выбрала именно его, разглядев в нем потенциал, оценив его таланты и выведя его самого на путь достижений.

А он в благодарность сделал шаг вперед и устроил такой офигенный кипеш!

От одной мысли об этом у него наступала сильнейшая эрекция!

Глава 07

Fair Game[40]

Сучка-убийца!

Таких, как ты, не должно быть в полиции!

Листочек с этими словами ждал ее в личном шкафчике, и в первое мгновение, открыв дверцу, Ребекка испытала некоторое недоумение. Но затем реальность нагнала ее в своей безжалостности. Маленький листочек с полицейским логотипом в правом верхнем углу, идентичный своим предшественникам, был приклеен на край верхней полки.

Ребекка дотронулась до него, провела пальцами по поверхности и тихо повторила написанный красными чернилами. Круглый, почти детский почерк, но само послание невинным никак не назовешь. Надо бы просто избавиться от него: сорвать, смять и выбросить. Но она знала точно, что вскоре там появится новый. А почему бы и нет? Ведь там написана правда.

«Сучка-убийца»! Именно так ее назвала сестра Дага на похоронах. Бледная как мел Нилла, обнимая плачущую мать, тыкала пальцем и орала эти самые слова так громко, что разобрать их каждый слог могли абсолютно все.

«Это ты во всем виновата, маленькая сучка-убийца! Вы его убили, ты и твой чертов братец! Как вы посмели сюда явиться?»

В церкви наступила гробовая тишина. Даже священник пялился на нее, стоящую одиноко посередине прохода среди всех сидящих на скамьях, одетых в траур людей.

И Ребекка знала, что Нилла права.

Здесь ей нечего делать, абсолютно нечего, среди всех тех, кто оплакивал смерть Дага. Среди всех тех, кто больше всего на свете желал, чтобы он не лежал сейчас в гробу перед алтарем, а был бы жив. А она к ним не принадлежала. Она радовалась, да, представьте себе, радовалась тому, что Даг мертв, что он больше не может превращать ее жизнь в ад. В один прекрасный момент она чуть не крикнула им это в лицо. Что их возлюбленный сын, брат, внук, родственник или друг был не кем иным, как конченым уродом-психопатом. Мучителем женщин, насильником и тираном — одним словом, не человеком, а форменной свиньей, и что для нее это облегчение — да нет, просто счастье, — что в деревянном ящике теперь лежит не ее, а его изуродованное тело.

Но, естественно, она промолчала. Вместо этого чуть кивнула Нилле, повернулась на каблуках и вышла из церкви под устремленные ей в спину взгляды, оставляя за спиной свою прошлую жизнь.

Спустя два месяца Ребекка подала документы в Полицейскую академию. Схватив быка за рога и взяв другую фамилию в качестве тонкой защиты для своего нового «я», она взглянула, наконец, в глаза собственному страху. И со временем это новое стало в ней крепчать. Окрепло настолько, что в какой-то момент ей показалось, что никакая защита больше ей не требуется.

По крайней мере, до сегодняшнего дня.

Потому что Нилла ошибалась только в одном.

Виновата была именно Ребекка, а не ее младший брат. Хенке не виноват, но наказали его.

«Это сделал я», — сказал он тогда полицейским, и они поверили. Она хотела возразить, крикнуть ему, чтобы он заткнулся, или просто объяснить, как на самом деле все произошло. Но тогда внутри у нее как будто все застыло. Как будто замершие, как на экране, последние секунды жизни Дага въелись ей в голову так, что не давали думать, говорить или даже двигаться. А затем этот паралич продолжался во время допросов, на суде, когда чертов адвокатишка завалил все дело. А она, всегда защищавшая Хенке, просто смотрела на то, как он все берет на себя. Как он защищает ее, а она, даже пальцем не пошевелив, позволяет ему это делать. Позволяет ему пустить под откос свою жизнь, будущее, возможности, и все ради нее.

На белом листочке всё — правда. Таких, как она, не должно быть в полиции. Поэтому она не стала его срывать.

Нилла занимала гражданскую должность в полиции Сёдертэлье, еще тогда, давно. Возможно, работает там до сих пор. И с той же вероятностью знакома с кем-то, кто знаком с кем-то… Ну, и пошли разговоры. В полиции работает огромное количество людей, но все-таки вполне ограниченное, а полицейские не меньше обычных граждан любят трепаться о других. Надо бы на самом деле позвонить Нилле, объяснить ей, кем был ее обожаемый старший братец. И раз и навсегда пресечь всю трепотню и косые взгляды. Набрать воздуха в легкие и наконец-то рассказать, что же на самом деле произошло в тот вечер и почему.

Ребекка и раньше прокручивала в голове эту идею, но всегда находила причину не звонить. А что, если момент наконец настал?

«Надо это обдумать, по-настоящему обдумать», — дала она себе честное слово, надевая бронежилет и застегивая рубашку.

Когда через несколько секунд Ребекка закрыла свой шкафчик, листочек висел на месте.

Да, остается только признаться в этом самому себе. Он разочарован, даже страшно разочарован! После минуты славы и взлета на место серебряного призера он ожидал новых заданий того же уровня, как то, с которым он недавно справился. Еще шанс оказаться в свете прожекторов, еще больше очков, любви и почитания на пути на самый верх.

Но вместо этого ему досталась пара дрянных заданий. Какой-то фигни, которую осилил бы любой недоумок с мозгом из двух клеток и карликовыми яйцами.

Сначала ему пришлось завести анонимный интернет-аккаунт и излить некоторое количество желчи на домашнюю страницу одной известной блогерши, что, как оказалось впоследствии, смысла особого не имело, потому что минимум пятьдесят других умельцев уже троллили ее блог. Очевидно, дамочка наступила кому-то на больную мозоль и продолжала делать это ежедневно, но зачем же расходовать его талант на такую мелкую ерунду?

Задание номер два было того же плана. Следовало позвонить на один телеканал и произнести угрозы в адрес известного телеведущего. Какой-то детский сад, к тому же принесший всего четыреста баллов, при этом он скатился в рейтинге на два места вниз. Тот поток обожания, что хлынул на него после дела в сквере, был перенесен теперь на какого-то вонючего козла. Этот тип больше вонял, чем приносил пользы. К тому же вскоре его сменил другой в качестве автора лучшего клипа недели; этот шут отличился тем, что запустил тортом, как оказалось, во всемирно известного бизнесмена, о котором сам Эйч Пи никогда и не слышал. Тупо, примитивно, даже близко не лежало с его собственным достижением.

В довершение ко всему начали заканчиваться бабки.

Еще немного, и ему придется принять предложение Манге попахать немного в компьютерной лавке, чтобы иметь возможность заплатить за квартиру.

Ему необходима новая миссия. Задание, отвечающее его умениям, адекватное его компетенции. И как можно быстрее, потому что это дерьмо его уже порядком достало!

— О’кей, «Альфа один», внимание!

Вахтола вошла в помещение, и шестеро телохранителей мгновенно умолкли.

— Назначения на сегодня, — коротко сообщила она. — Задания согласно следующему плану. Один плюс трое усилят охрану премьер-министра, он сядет в Бромме в двадцать сорок пять; а после инцидента в сквере мы работаем с двойной охраной.

Вся группа закивала в знак согласия. Никто не спорил с такой логикой после того взрыва, в который в буквальном смысле попала группа, охранявшая короля, на прошлой неделе.