Майкл Коннелли - «Линкольн» для адвоката Страница 18

Глава 9

Теперь настала очередь Левина подключиться и вступить в беседу. Ранее мы с ним уже говорили на эту тему по телефону, пока я ехал в Сенчури-Сити, перекусывая бутербродом с ростбифом. Тогда я подключил свой сотовый к устройству громкой связи в машине и велел шоферу вставить в уши наушники. В первую же неделю работы Эрла я купил ему плейер айпод. Левин изложил мне основные моменты дела, в том минимальном объеме, чтобы подготовить к первоначальной беседе с клиентом. Сейчас Левин должен был перенять у меня бразды правления и пройтись по материалам дела уже более детально – имея на руках полицейские донесения и отчеты о свидетельских показаниях. Ему предстояло, выступив в роли обвинения, камня на камне не оставить от версии Льюиса Руле. Я хотел, по крайней мере на начальной стадии, возложить эту неприятную задачу именно на Левина: пускай выступит в роли плохого полицейского – тогда я, наоборот, предстану хорошим. Тем, к кому Руле проникнется симпатией и доверием.

Левин, помимо копий полицейских отчетов, добытых через своего информатора, располагал собственными записями. В принципе все было совершенно законно: на эти материалы защита имела полное право, и они ей официально полагались в порядке представления документов по делу. Но, как правило, через судебные источники они поступали спустя недели – вместо нескольких часов, которые потребовались Левину.

– Вчера вечером, в десять часов одиннадцать минут, – начал он, устремив взгляд в свои документы, – в полицейское ведомство Лос-Анджелеса поступил экстренный вызов от Реджины Кампо, проживающей в доме 76 по бульвару Уайт-Ок, квартира 2-11. Она сообщила, что в ее квартиру вломился неизвестный и напал на нее. Патрульные полицейские подъехали к зданию в десять семнадцать. Видимо, ночь выдалась спокойной, потому прибыли они на место довольно быстро. Обычно приезд по срочному вызову занимает больше времени. Так или иначе на парковке перед домом патрульных встретила мисс Кампо, которая сказала, что сумела убежать из квартиры. Она сообщила полицейским, что в тот момент там находились двое ее соседей: Эдвард Тернер и Рональд Аткинс, – которые задержали нарушителя. Офицер Сантос поднялся в квартиру и обнаружил подозреваемого – им оказался мистер Руле – лежащим на полу, под полным контролем Тернера и Аткинса.

– Это те самые два гомика, что сидели на мне, – выпалил Руле.

Я бросил на него взгляд и заметил в глазах вспышку гнева, которая тут же погасла.

– Офицеры взяли подозреваемого под стражу, – продолжал Левин, словно не заметив реплики. – Мистер Аткинс…

– Погоди минуту, – сказал я. – Где именно на полу его нашли? В какой комнате?

– Не сказано.

Я вопросительно посмотрел на Руле.

– В гостиной. Недалеко от входной двери. Дальше мне так и не удалось пройти.

Прежде чем продолжить, Левин сделал для себя пометку.

– Мистер Аткинс предъявил раскрытый складной нож, который, по его словам, обнаружили на полу рядом с нарушителем. Полицейские надели наручники на подозреваемого, затем вызвали медиков, чтобы оказать первую помощь Кампо, а также Руле – у него имелись рваная рана и легкая контузия. Кампо отправили в медицинский центр «Холи-Кросс» для дальнейшего медицинского обследования и фотоосвидетельствования экспертом-криминалистом. Руле арестовали и определили в ван-нуйсский следственный изолятор. Квартиру мисс Кампо опечатали для обработки места преступления, а дело передали следователю Мартину Букеру из полицейского отделения долины Сан-Фернандо.

Левин разложил на столе фотокопии других полицейских снимков, запечатлевших телесные повреждения Реджины Кампо: фотографии лица анфас и в профиль и два крупных плана шеи – с синяками и маленьким следом точечного прокола под челюстью. Качество копий было плохое, и я понимал, что серьезного изучения они не заслуживают. Но все же заметил, что все повреждения находятся с правой стороны лица. Руле оказался прав на этот счет. Либо кто-то неоднократно ударил ее левой рукой, либо она сама ударила себя правой.

– Эти снимки сделаны в больнице, и там же мисс Кампо сделала заявление детективу Букеру. Суммируя ее показания, можно сказать, что она пришла домой вечером в субботу примерно в восемь тридцать и оставалась одна, пока около десяти не послышался стук в дверь. Мистер Руле представился ее знакомым, поэтому мисс Кампо открыла дверь. После чего незнакомец с ходу ударил ее кулаком в лицо, а затем поволок внутрь квартиры. При этом преступник, войдя, запер за собой дверь. Мисс Кампо сделала попытку защититься, но получила по меньшей мере еще два удара и упала на пол.

– Какая чушь! – завопил Руле.

Он стукнул обоими кулаками по столу и вскочил, при этом его стул откатился и громко врезался в широкое окно сзади.

– Эй-эй, полегче, – предостерег его Доббс. – Ты разобьешь мне окно, а тут как в самолете. Нас всех вытянет наружу, и мы полетим вниз.

Никто не улыбнулся в ответ на его попытку пошутить.

– Льюис, сядьте на место, – спокойно произнес я. – Это всего лишь полицейские отчеты, ни больше ни меньше. В них не обязательно должна содержаться правда. Здесь представлена точка зрения на случившееся одного человека. Наша задача сейчас – просто получить первое представление о деле, понять, с чем мы столкнулись, чему будем противостоять.

Руле прикатил свой стул обратно к столу и сел без дальнейших возражений. Я кивнул Левину, и тот продолжил. Я заметил, что Руле давно перестал вести себя как кроткая, смиренная жертва, которая предстала передо мной сегодня утром в камере.

– Мисс Кампо заявила, что у напавшего на нее человека, когда тот ее бил, кулак был обернут белой тряпкой.

Я бросил взгляд через стол на руки Руле и не увидел никаких опухлостей или ссадин на костяшках пальцев. Обертывание кулака тряпкой могло позволить ему избежать столь красноречивых примет.

– Тряпку приобщили к уликам? – спросил я.

– Да, – ответил Левин. – В описи вещественных доказательств она названа столовой салфеткой со следами крови. И кровь, и ткань сейчас находятся на экспертизе.

Я кивнул и обратился к Руле:

– Полицейские осмотрели ваши руки или сфотографировали?

– Детектив только осмотрел мои руки, – кивнул Руле. – Но снимков никто не делал.

Я кивнул и велел Левину продолжать.

– Нарушитель сел на лежащую на полу мисс Кампо и схватил ее одной рукой за шею. Он сообщил мисс Кампо, что собирается ее изнасиловать и ему не важно, будет она при этом жива или мертва. Женщина не могла отвечать, потому что подозреваемый душил ее. Когда он ослабил давление, она, по ее словам, сказала, что не будет сопротивляться.

Левин выложил на стол еще одну фотокопию – снимок складного ножа с черной рукояткой, заточенного до убийственной остроты. Это объясняло ранку под горлом жертвы на предыдущем фото.

Руле подвинул фото к себе, чтобы взглянуть повнимательнее.

– Это не мой нож, – медленно покачал он головой.

Я не ответил, и Левин продолжил:

– Подозреваемый и жертва встали. Он велел ей идти вперед и вести его в спальню, занимая позицию позади и прижимая острие ножа к левой стороне горла женщины. Когда мисс Кампо вошла в короткий коридорчик, ведущий в две имеющиеся в квартире спальни, она резко повернулась в тесном пространстве и толкнула подозреваемого на большую напольную вазу. После того как он, споткнувшись, упал, она метнулась в направлении входной двери. Сообразив, что преступник вскочит и настигнет ее раньше, чем она успеет выскочить за дверь, она по пути нырнула в кухню и схватила со стойки бутылку водки. В то время как нарушитель, пытаясь догнать ее, проходил мимо кухни, мисс Кампо шагнула из засады и ударила его бутылкой по затылку, отчего он свалился на пол. Тогда мисс Кампо перешагнула через упавшего и отперла входную дверь. Она выбежала из квартиры и вызвала полицию из нижней квартиры, которую снимают Тернер и Аткинс. Сами они поднялись этажом выше, где нашли подозреваемого на полу, в бессознательном состоянии. Когда он начал приходить в себя, они обездвижили его и остались в квартире до прибытия полиции.

– Это немыслимо! – воскликнул Руле. – Сидеть здесь и выслушивать всякие бредни! Не могу поверить, что все это происходит со мной! Все это как сон. Я этого не делал. Она лжет! Она…

– Если все это ложь, тогда данное дело станет самым легким в моей практике, – сказал я. – Я порву ее в клочья и выкину потроха в море. Но нам необходимо знать версию, представленную ею для протокола, – с тем чтобы иметь возможность расставить свои силки и капканы и начать охоту. И если вам кажется очень трудным выдержать наше сегодняшнее заседание – погодите, пока мы дойдем до суда: тогда прения вместо минут будут тянуться дни. Вам надо научиться себя обуздывать, Льюис. Вы должны помнить, что ваш черед высказаться настанет.