Илья Деревянко - Запах крови Страница 18

– Предъявите документы! – властно потребовал Кретов.

Чичи выложили на стол паспорта советского образца.

– Так-так-так, – перелистав засаленные странички, пробормотал Витька. – Прописка-то хоть и московская, но не совпадает. Улица Красного Маяка на противоположном конце города. Как вы очутились в Дегунине? Где законный хозяин жилплощади?

– Уехал за границу, в Испанию, а квартиру сдал нам, – поспешил объяснить второй чечен – высокий, худой, со смазливо-сусальными чертами продолговатого лица.

– Договор об аренде! – потребовал Рептилия.

Два «борца за независимость Ичкерии» (худой и кряжистый) многозначительно переглянулись. «Мусор жаждет получить взятку, – откровенно читалось в их глазах. – Ну так шайтан с ним! Пусть подавится! Лишь бы скорее отвязался!»

Кряжистый вытащил из кармана пару стодолларовых купюр.

– Э-э-э, брат, вот тебе договор! В двух экземплярах, – заговорщицки подмигнул он. Кретов важно насупился и притворился, будто погружен в раздумья. На самом деле он в соответствии с подробно оговоренным по дороге сценарием «милицейского спектакля» дожидался моего сигнала.

Между тем «старый знакомый» пристально рассматривал меня. «Неужто раскусил, сука?!» – тревожно подумал я. В следующую секунду эта догадка полностью подтвердилась.

– Они не менты, – приблизившись к кряжистому, быстро зашептал «знакомый» по-чеченски. – Тот брюнет – Скрябин. Перекрашенный и загримированный. Я опознал его по характерному шраму на щеке. В темпе убей второго. Скрябина возьмем живьем!

– Понятно, Казбек! – шепнул в ответ кряжистый и расплылся в широкой белозубой улыбке. – Мало двух экземпляров, да?! – с превосходно разыгранным добродушием сказал он. – Без проблем! Сейчас предоставим пять!

Чечен сунул руку за пазуху, но я не дал ему возможности достать оружие и, стремительно приблизившись, резко ударил локтем в висок. Не издав ни звука, кряжистый бревном рухнул навзничь. Витька проворно выхватил ствол. Послышался негромкий хлопок. Крупнокалиберная пуля, угодив в грудную клетку, отбросила худого к стене.

– Руки за голову, щенок! – направив на Казбека «макаров-особый», скомандовал я.

Изобразив всепоглощающий ужас, он торопливо обхватил ладонями затылок. Демонстрирующая крайнюю степень трусости мимика Казбека была чрезвычайно убедительна! Я поверил, что хмырь болотный сломался напрочь, презрительно фыркнув, расслабился, и тут случилось непредвиденное. Пистолет отлетел в угол, выбитый молниеносным круговым ударом ноги, а Казбек неуловимым движением извлек из-за пояса брюк нож и профессионально метнул, но не в меня, а в сердце Рептилии. Чеченец действовал на редкость грамотно, выбрав единственно верную в данной ситуации тактику: обезоружив одного противника, он мгновенно прикончил другого, вооруженного, а стало быть, наиболее опасного, и фактически выиграл бы половину схватки. Однако Казбек не предвидел наличия у Витьки пуленепробиваемого жилета. Кевлар задержал сталь, и Кретов не умер, а только пошатнулся, непроизвольно охнув. Голубые глаза «джигита» буквально вылезли из орбит от удивления.

Воспользовавшись замешательством Казбека, я провел мощный лай-кик[34] слева и, сорвав дистанцию, от души врезал ему правым кулаком в подбородок. Чеченец свалился на пол, но сознания не потерял и из положения лежа пытался ударить меня пяткой в пах. Своевременно отпрянув назад, я поднял обеими руками весьма кстати подвернувшееся тяжелое обшарпанное кресло и с размаху обрушил на голову начавшего медленно подниматься Казбека. Оглушенный, он уткнулся лицом в замызганный линолеум. На практике убедившись в живучести этого типа, я поспешил закрепить достигнутый успех: уперся коленом в правое плечо «старого знакомого», захватил соответствующую руку, заломил назад и рванул вверх на себя[35]. Казбек глухо зарычал. «Ишь ты, до сих пор в сознании», – раздраженно подумал я и наискосок рубанул ребром ладони по артерии, питающей мозжечок[36]. Мускулистое тело, вздрогнув, обмякло.

– Наконец-то, – с облегчением вздохнул я. – Крутой гад попался!

– Н-да уж! – морщась от боли, произнес Рептилия. – Ихний спецназовец небось!

– Не исключено, – согласился я, прикладывая пальцы к сонным артериям поверженного противника. Пульс, хоть и слабый, прощупывался. Затем я осмотрел кряжистого. Тот был безнадежно мертв.

– У, блин! Перестарался в спешке[37], – недовольно заворчал я. – Надо б кулаком да по челюсти... Два-то «языка» лучше, нежели один. Вдруг «сыворотка» пропала? А Казбек силен! Не чета слюнтяю Сулейману! Просто так не расколется! Ну да ладно, сделанного не воротишь! Вызывай, Витек, «санитаров»...

Паша с Геной, подогнав «Скорую» вплотную к подъезду, сноровисто погрузили в нее двух дохлых чеченов, а также связанного бесчувственного Казбека (разумеется, на носилках, укрытых простынями) и укатили в «излюбленное место». Я же не мешкая полез в заветный тайник. Ампулы с пентоналом натрия, по счастью, оказались там. Положив коробочку в карман, я внезапно вспомнил про другой загашник под ванной и, проверив его, обнаружил в целости и сохранности два пистолета с глушителями, изъятые мною у первых убитых чичей и спрятанные про запас еще в самом начале всей этой заварухи. Кроме того, там же нашлись мои сбережения – восемь тысяч долларов в целлофановом пакете. Тем временем Кретов сложил на столе сегодняшнюю добычу. У обоих убитых оказались при себе «браунинги» с разрешением на ношение. Под диваном нашелся короткоствольный автомат с глушителем, вероятно, принадлежавший Казбеку.

– Не хило затарились, – резюмировал пахан, любовно поглаживая трофеи. – Пять волын на дороге не валяются. Заберем с собой. Заверну-ка их вон в тот коврик да спрячу в багажник. Ты не против, Леш?

– Нет! – буркнул я и, пока Рептилия ходил к машине, внимательно обследовал свое жилище.

Непрошеные постояльцы загадили квартиру сверх всякой меры... В туалете перепачканный жидким калом унитаз и желтые потеки на беленых стенах. Мочились, падлы, как придется, не утруждаясь попасть непременно в толчок. В ванной и на кухне – лужи засохшей блевотины. Повсюду пыль, грязь, заплесневелые объедки, множество использованных одноразовых шприцев. Судя по их количеству, подавляющее большинство участвовавших в долгосрочной засаде «детей гор» плотно сидели на игле.

– Свиньи!!! – в сердцах воскликнул я. – Подобным тварям только в хлеву жить!

– Верно, – подтвердил вернувшийся Кретов и напомнил: – Микрофоны!

– Ах да! – спохватился я. – Чуть не забыл!

Действуя в строгом соответствии с инструкциями Ивана, я аккуратно вмонтировал одну «игрушку» в телефон, вторую – в стену, за секретером, замыл свежие пятна крови, натекшей из раны худого, сунул в карман первый подвернувшийся шприц и, заперев дверь, вместе с Витькой вышел из дома...

ГЛАВА 4

Поездка «в излюбленное место» обошлась без приключений. Нашу «восьмерку» ни разу не тормознули для досмотра, иначе бы... представить страшно! Машина набита под завязку явно не табельным оружием. Чужие удостоверения – прикрытие слабое. Попадись проверяющий подотошнее – он быстро выяснит их происхождение, и длительный срок тюремного заключения нам обеспечен! Конечно, с технической точки зрения мне бы не составило особого труда поголовно истребить наряд и скрыться от преследования, но... я солдат, а не убийца! Уничтожать врагов Отечества – это одно. Губить же людей, подобно самому тебе борющихся с террористической заразой, – совсем другое! Пусть даже большинство современных ментов – отнюдь не лучшие представители рода человеческого. Впрочем, я отвлекся...

За три недели, истекшие с момента моего первого посещения бывшей автобазы, она значительно преобразилась. Исчезла половина превратившихся в металлолом грузовиков.

На освободившемся пространстве возникла стройплощадка: штабели кирпича, бетонные плиты, груда щебня, портативная бетономешалка, прочие строительные атрибуты... Ближе к воротам зияла глубокая яма под фундамент будущего здания автосервиса. Прежнее здание осталось в неприкосновенности. Очевидно, Кретов придерживался принципа: сперва построй новое, а уж потом ломай старое. Вот бы у кого поучиться российским горе-реформаторам!

Казбек под охраной Паши (Гена присматривал за воротами) находился в той самой комнате, где мы некогда допрашивали господина Синявского. С тех пор «мебели» в ней заметно прибавилось. У стены стояли широкая садовая скамья и четыре деревянных одежных шкафчика. В углу виднелась закопченная печка-«буржуйка». Слева от двери примостился небольшой трехногий столик.

– Рабочие здесь переодеваются, греются да обедают, – пояснил Кретов.

Я не отреагировал, с интересом разглядывая пришедшего в сознание Казбека. Связанный чеченец лежал на полу с заткнутым кляпом ртом и бешено таращил налитые кровью глаза. На физиономии «джигита» застыла звериная ненависть.