Андрей Ильин - Настоящий полковник Страница 18

— В общих чертах договоры не читают. В договоре каждая запятая важна, — напомнил председатель.

— Я не думаю, что отдельная запятая может что-то изменить в сути договора…

Полковник был не прав. И был наивен, как первогодок, в сравнении со старшим прапорщиком. Это только приказы в армии толкуются однозначно и так же и выполняются. В торговом деле все наоборот. Любой договор напоминает дышло. Особенно если он составлен юристами Хозяина, Совсем недавно Зубанов имел возможность наблюдать, как Хозяин разорял одну коммерческую фирму из-за буквально нескольких, не прочитанных ими внимательно, строк в договоре.

Та фирма пошла с молотка. И была вынуждена распродавать свои площади. Которые скупил Хозяин.

Зубанов подозревал, что весь тот договор для того и писался. Не для того, чтобы провести взаимовыгодную совместную торговую операцию. А для того, чтобы один из ее участников обанкротился и распродал принадлежащую ему недвижимость.

Такой поворот был в характере Хозяина. Для этого он содержал целый штат юристов, аудиторов и консультантов, по три раза обсасывающих каждое слово в каждом заключаемом договоре.

Зубанову было жаль наивного полковника, который судил о договоре по его общему содержанию. Частность важнее общего содержания. Именно с помощью разбросанных по тексту частностей, выполняющих роль не видимых на гладкой поверхности текста подводных камней, и топят чужие, груженные богатым товаром корабли. Чтобы перегрузить тот товар из их трюмов в свои.

— И все-таки давайте посмотрим еще раз, — предложил председатель комиссии. — Вместе посмотрим.

Зубанов тоже пододвинулся к столу, потому что числился в комиссии каким-то замом и должен был изображать участие в ее работе.

— Договор трехсторонний. Между вашей воинской частью в вашем лице, с одной стороны, городской администрацией в лице главы администрации, с другой стороны, и городским обществом предпринимателей, который возглавляю я, — с третьей.

Полковник и подполковник согласно кивнули.

— Суть договора в оказании помощи городу по обеспечению бюджетных организаций и населения продуктами питания и товарами первой необходимости, осуществляемыми путем задействования части не используемых в боевом дежурстве технических возможностей вашей части. В том числе взлетно-посадочных полос, складских помещений и авиационного и автомобильного парков. В свою очередь администрация обязуется оплачивать предоставляемые вами технические возможности и услуги по договорным ценам, по безналичному расчету с оговоркой, что настоящие деньги должны быть использованы на выплаты зарплат личному составу и служащим аэродрома.

— А третья сторона? — спросил подполковник.

— Третья сторона берет на себя приобретение, доставку и реализацию продуктов и товаров в соответствии с соглашением между обществом предпринимателей и администрацией об оптовом снабжении бюджетных и иных, находящихся в ведении городских властей, организаций. Соответственно общество предпринимателей будет осуществлять расчет с воинской частью за предоставленные ей услуги…

Из чего следует, что лично вам делать почти ничего сверх того, что вы все равно делаете, не придется, — по-простому объяснил председатель комиссии и общества предпринимателей одновременно.

— Что конкретно не придется?

— Ничего, кроме обслуживания взлетно-посадочных полос и авиационного парка. Просто, кроме ваших самолетов, на полосы иногда будут садиться другие самолеты. И возможно, свободные ваши самолеты, если вы изыщете такую, отдельно оплачиваемую, возможность.

То есть вы будете делать то же самое, что делаете в настоящее время, согласно своим основным обязанностям. Будете очищать бетон от снега, проверять техническое состояние самолетов и охранять территорию. Но будете это делать за дополнительную плату.

— Боюсь, вышестоящее командование не одобрит таких наших инициатив.

— Вышестоящее командование не может вам выплатить зарплату уже за…

— Пять месяцев, — напомнил подполковник.

— Ну вот видите, за пять месяцев. А вашим офицерам надо кормить семьи. Кроме того, вы вступаете в договорные отношения не с сомнительными коммерческими фирмами, а с городом, на территории которого дислоцируетесь. Что не противоречит существующим в Вооруженных Силах традициям.

Ведь если бы, к примеру, город попал в зону стихийного бедствия, вы бы оказали ему помощь имеющимися в вашем распоряжении техническими возможностями?

— Безусловно.

— Так вот здесь та же самая ситуация. Ситуация почти бедствия. Дело в том, что бюджетникам города и области, в особенности детским домам, домам инвалидов и больницам, катастрофически не хватает продовольственных и промышленных товаров, которые были бы им по карману. Существующие каналы доставки — железнодорожный и автомобильный транспорт — не справляются с грузопотоком. Гражданский аэропорт не способен принимать транспортные самолеты. Отсюда цены на транспортные услуги взвинчиваются, что отражается на конечной стоимости товара. Который вынуждены покупать бюджетники.

Меж тем почти в черте города располагается мощный аэродром, способный принимать десятки бортов в день. Ваш аэропорт. Так неужели вы воспротивитесь благому, в том числе выгодному и вам делу? Ведь вы разом накормите как детей-сирот, так и детей ваших офицеров. — И все же я сомневаюсь…

— Кроме того, у нас УЖЕ есть опыт совместного приема и обслуживания назначенных городу товаров. Я говорю о известном вам и мне самолете.

— Но это была единственная акция…

— Не суть важно, единственная или нет. Важно, что была. И что принесла пользу детям-сиротам, которым была предназначена большая часть этих товаров, и вашей, которая получила причитающиеся ей деньги, части.

Так стоит ли прерывать так хорошо и так взаимовыгодно начавшееся сотрудничество…

Полковник уперся взглядом в предлагаемую к подписи бумагу и заиграл желваками.

За каким чертом он тогда согласился принять этот борт?! За каким… польстился на приличное, очень приличное долларовое вознаграждение? Теперь он оказался на крючке. Достаточно одного заявления дававшей стороны, чтобы началось служебное расследование. А это…

На черта ему были эти доллары…

— Что мне передать главе администрации? — спросил председатель комиссии.

— Передайте… передайте, что я согласен…

Сделал Хозяин командира! Красиво и очень быстро сделал. Вначале подсунул один-единственный самолет, чтобы потом заграбастать целый аэродром.

Так вот в чем дело!

В аэродроме дело… В дополнительных транспортных возможностях, которые он предоставляет. В возможности в любое мгновение доставлять в город дешевый, скоропортящийся груз, всякие там цветы, фрукты, овощи. Благодаря чему в какой-нибудь день ажиотажного спроса — например, Восьмого марта или под Новый год — можно сбросить в торговлю десятки тонн пользующегося спросом товара, сбить этим цены и разорить конкурентов, пользующихся наземным транспортом.

Ну Хозяин! Ну голова! Прикрыться администрацией, чтобы подгрести под свои коммерческие цели целый военный аэродром. И под то у той же администрации вырвать золотой подряд на снабжение бюджетных организаций…

Ну Хозяин! Ну волкодав!

Так вот, оказывается, зачем был тот с азиатами самолет. Не для азиатов! Для далеко идущих планов был. Для коммерческого использования сугубо военного аэродрома…

И опять полковник ошибся. Насчет самого главного ошибся. Насчет цели использования аэродрома…

Глава 15

— На аэродром! — распорядился Хозяин. Поездки на аэродром стали очень часты. Каждый божий день, иногда по два раза на дню, Хозяин мотался на взлетно-посадочную полосу, принимающую очередной самолет. Пока дело не было налажено, он считал свое присутствие там обязательным. Потом, когда все детали и шестерни придуманного, разработанного и реализованного им механизма добычи денег притрутся и станут крутиться без задержки, он сможет позволить себе уйти в сторону и наблюдать за происходящим издалека.

Но потом. Не сейчас. Не раньше, чем в этом, новом пока, деле будут устранены все мешающие деланью денег зазубрины и шероховатости.

— Поехали!

Водитель уже привычным маршрутом привел машину к аэродрому. Не покидая заднее сиденье, Хозяин набрал номер диспетчера полетов.

— Когда будет пятьдесят второй борт? — спросил он.

— Скоро.

— Скоро в печке блины поспевают.

— Через пять-шесть минут. Борт передает, что заходит на посадку.

— Передай ему, пусть выруливает к ангарам.

— Хорошо, передам.

— Смотри не угробь мне этот борт. Посади его аккуратно, как бабочку на ладонь.

— Сделаем! — радостно ответил диспетчер. Радостно, потому что с тех пор, как этот голос стал периодически звонить диспетчеру полетов, ему стали выплачивать зарплату. И начислять премиальные за каждый посаженный самолет. Равные половине переставшей задерживаться зарплате.