Михаил Зайцев - Черная богиня Страница 18

Игнат рванул к уходящему троллейбусу, расходуя последние резервы дыхания. Задел на ходу локтем влюбленного юношу, в ответ получил тумака по спине, потерял равновесие, покачнулся, всплеснул руками, чудом устоял, но троллейбусные двери, увы, уже захлопнулись.

Юноша, хорохорясь перед девицей, обозвал Игната козлом. Сергач плюнул вслед троллейбусу, оглянулся, посмотрел мутным взглядом на довольного юнца и шагнул на проезжую часть. Черт побери, какая удача! Автобус! Возле автобусной остановки! И Сергач как раз успевает перебежать перед тупым автобусным рылом, успевает вцепиться в поручни и взобраться по крутым ступенькам...

Некоторое восстановление, казалось, до последней капли растраченных силушек наступило гораздо раньше, чем ожидал Игнат. Десять секунд хриплого кашля, три минуты глубокого, судорожного дыхания полной грудью, и сердце утихомирилось, мышцы перестали вибрировать, а капли пота на лбу подсохли.

Игнат заглянул в окно. Автобус, имеющий на борту старушку, готовящуюся к выходу, пьяного, похрапывающего доходягу-алкаша и Игната Сергача, неторопливо сворачивал с залитого рекламными огнями проспекта в улочку с односторонним движением.

— Следующая конечная, — сонно объявил водитель, останавливаясь у предпоследней остановки. — Проезд не забываем оплачивать, талончики покупаем, у кого нету.

Игнат отыскал в кармане мятый проездной талончик, прокомпостировал разовый проездной документ и, засунув его обратно за пазуху, извлек из внутреннего кармана куртки визитку господина Самохина. Купленная сегодня утром телефонная карта с большим трудом, но отыскалась в кармане джинсов. Качнулся, останавливаясь, автобус, пискнули, открываясь, механические двери. Игнат спрыгнул на мостовую, подивился, что ноги идут довольно бодро, и поковылял к подмеченному еще сквозь автобусное окно таксофону.

Торопясь, Игнат набрал слегка трясущимся пальцем номер Циркача. Семь неровных цифр мент-затейник нацарапал на самохинской визитке всего-то час, ну чуть больше, назад... Занято, блин!

Игнат дал отбой и начал набирать комбинацию цифр, отпечатанную на визитке в типографии.

«А вдруг я делаю глупость? — подумал Сергач, и его палец замер, не решаясь нажать клавишу с последней цифрой телефонного номера Николая Васильевича. — Вдруг это люди Самохина за мною охотились?.. Но какой резон ему устраивать на меня облаву?.. Никакого резона, черт побери!»

Безумная версия о тугах — организаторах слежки и засады — напрашивалась сама собой. Преследователи больше напоминали подмосковных бандитов, чем фанатов-сектантов экзотического культа, ну так что с того? Может быть, туги заказали бандюкам поймать Сергача. Может такое быть? Запросто! Зачем жрецам Черной богини понадобился живой-здоровый пленный Игнат? Элементарно: чтоб узнать от него, как идет расследование предыдущих трех... нет, четырех, памятуя магната Шумилова убийств...

«Стоп, стоп, стоп! — осадил себя Игнат. — Совсем недавно у меня уже чуть было не съехала крыша, когда старичок в метро почесал прыщик над верхней губой. Нужно манипулировать фактами, и только фактами! Никаких пустых домыслов!»

Задушенный на квартире Тарасова Виталий Самохин — брат Николая Васильевича. И вопреки неверию Циркача Самохин-старший, разговаривая с Игнатом о смерти ближайшего родственника, оставался, как и прежде, спокоен, вежлив и деловит. Вот они — факты! Беспристрастные и циничные факты, из которых следует сумасшедшее предположение, что...

— Что Самохин — туг... — пробормотал Игнат и засмеялся. Нервно, истерично хохотнул. — Веселенький, ха, из меня Шерлок Холмс получается! Место в соседней с Наполеоном палате, считай, обеспечено.

Игнат тряхнул головой и уверенно ткнул блестящую кнопку, помеченную цифрой 8.

После первого длинного гудка трубка ответила незнакомым голосом:

— Добрый вечер, алло, вас слушают.

— Меня просил позвонить Николай Васильевич, я — Сергач, Игнат Сергач.

— Минуту подождите, пожалуйста, соединяю.

В трубке заиграла неторопливая приятная мелодия, прозвучало несколько тактов, и мелодичные переливы резко оборвались.

— Самохин у аппарата.

— Николай Васильевич, это Игнат...

— Где вы, Игнат? Алло?

— Николай Васильевич, на меня только что было совершено нападение. Прежде чем, как и договаривались, вам позвонить, я...

— Подождите!.. На пять минут выйдите все из кабинета, пожалуйста... Игнат, продолжайте, пожалуйста.

Игнат опустил собственные переживания по поводу прыщавого старикашки, коротко рассказал о слежке и о погоне, объяснил, откуда звонит, и, выговорившись, замолчал. Молчала и трубка. Табло таксофона бесстрастно отсчитывало молчаливые секунды.

— Алло! Николай Васильевич. Вы слышите меня?! Алло!

— Слышу. Задумался, извините. Вы меня ошарашили.

— Я и сам ошарашен.

— Игнат, в вас стреляли?

— Чего?!

— Я спрашиваю: преследователи в вас стреляли?

— Хвала духам, нет, кажется...

— Циркач о нападении уже знает?

— Нет пока. Но, если честно, собираюсь обязательно до него дозвониться. Прежде чем набрать ваш номер, я пытался связаться с Циркачом, у него занято.

— Игнат, слушайте внимательно! Все очень серьезно! Очень! Нам с вами нельзя сегодня встречаться, и вам КАТЕГОРИЧЕСКИ нельзя звонить и рассказывать о нападении Циркачу. Слышите меня?

— Слышу, но...

— Никаких «но», Игнат! Если Циркач активно включится в игру, он все нам испортит!

— В какую, черт подери, «игру»?!

— Спокойнее, Игнат. Успокойтесь. По телефону я не могу вам всего объяснить. Послать сейчас же за вами машину не могу, поскольку нет уверенности, что возле моего офиса, как и возле вашего дома, нету засады. Вы меня слушаете?

— Да. Время кончается.

— Какое время?

— Телефонная карточка. Нас скоро разъединят.

— Слушайте внимательно! Если хотите выжить, исчезните до завтра из города побыс...

— Как это — «исчезните»?..

— Не перебивайте меня, слушайте! Тот, кто устроил за вами охоту, — чрезвычайно опасен! Чрезвычайно! Вам повезло скрыться, но вас ищут! Слышите?!

— Слышу...

— Я все объясню завтра, а сейчас — бегом на вокзал, садитесь на электричку и поезжайте до конечной, в любом направлении. Паспорт при вас?

— Да.

— Если на конечной железнодорожной станции вами заинтересуется милиция, предъявите паспорт, соврите что-нибудь или скажите правду, скажите, что ждете первый утренний поезд в столицу. Переночуете на подмосковном полустанке, утром приедете и звоните мне прямо с вокзала. За ночь, надеюсь, все уляжется.

— Ни фига не понимаю! От кого я должен прятаться?

— Игнат! Я убежден, что сейчас противник работает по вашим московским адресам, по адресам ваших знакомых, вам надо...

— У меня полно друзей, я мог бы у кого-то из них отсидеться.

— Игнат, не перебивайте меня! Вы, конечно, можете рискнуть и собой, и кем-то из друзей...

— Не понял?

— Не нужно меня все время перебивать! Всякие контакты с вами опасны для третьих лиц, слышите? Общаясь с друзьями, вы ставите их под удар, слышите?

— Слышу.

— Вы вправе поступить по-своему. Можете позвонить и пожаловаться Циркачу вопреки моим инструкциям. Можете еще у кого-либо искать помощи и защиты. Но вряд ли кто-то сможет быть вам более полезен, чем я. Решайте, Игнат! Решитесь довериться мне, дадите мне ночь форы, ВСЕГО ОДНУ НОЧЬ, и, возможно, завтра я назову вам имя организатора всего этого кошмара!

— Николай Васильевич, хотя бы намекните, КОГО вы подозреваете? Я ЕГО знаю? Я о НЕМ слышал что-нибудь, когда-нибудь?

— Завтра, Игнат! Завтра! Денег у вас при себе много?

— Есть деньги, но...

— Никаких «но»! Ловите такси и на вокзал! Спасибо, что вы мне поверили. Ведь вы мне доверитесь, да? Игнат?! Вы поступите так, как я прошу? Да или нет?! Алло!..

— Да, черт побери! Но...

Но электронный кредит телефонной карточки иссяк, и в трубке запикали короткие гудки отбоя.

6. Ночь со вторника на среду

На вокзале по пути к пригородным билетным кассам Игнат купил у слегка выпившего бомжа газету, завтрашний номер «Московских тайн» со статьей про убийство Овечкина.

Поговорив по телефону с Николаем Васильевичем и сообразив, на какой конкретно вокзал лучше поехать, по какому из многочисленных направлений «исчезнуть» из города, Игнат поймал таксомотор, залез на заднее сиденье автомобиля и вдруг ощутил необычайное, доселе ни разу в жизни не переживаемое состояние абсолютного, полнейшего пофигизма. Все стало по фигу. Вообще все. Ноль эмоций, и лишь желудок недовольно урчит, как голодная кошка.

Состояние глубокого пофигизма сошло на нет, едва Игнат увидел заголовок передовицы завтрашних «Московских тайн». Бомж, торгующий газетами, разложил свой товар на прилавке закрытого привокзального буфета. Игнат шел мимо, повернул голову, считал с таблички, озаглавленной «Часы работы буфета-столовой», неутешительные для голодного желудка цифры, скользнул машинально взглядом по бомжу, по его газетному товару и остолбенел. «Жертва маньяка», или Кто задушил сыщика Овечкина?" — так была озаглавлена передовица завтрашних «Тайн». Он купил ее и стал читать.