Роберт Ладлэм - Ультиматум Борна Страница 19

— Ну и?

— Терпение, Рэндольф. Ты запретил мне делать записи, поэтому я должен продвигаться последовательно. Итак, на чем я остановился?

— Список пассажиров.

— Ах, да. Ну вот, в соответствии с отчетом Сыщика-Неряхи, в списках различных рейсов значилось одиннадцать детей, в сопровождении взрослых, и восемь женщин, две из них воспитательницы, совершающие полет вместе с ребятишками из дома призрения. Из этих восьми женщин, исключая двух воспитательниц, возглавляющих исход сирот в Калифорнию, оставшиеся шесть были идентифицированы следующим образом.

Пожилой человек погрузил дрожащую руку во внутренний карман пиджака и извлек листок бумаги с машинописным текстом.

— Само собой разумеется, что это было отпечатано не мной, так как у меня нет пишущей машинки и я не умею печатать. Это донос Сэра Неряхи.

— Дайте его мне! — повелительно воскликнул Гейтс, устремляясь всем телом вперед.

— Конечно, — ответил семидесятилетний юрист-неудач shy;ник, великодушно предоставляя листок бумаги своему бывшему ученику. — Не думаю, однако, чтобы тебе это сколько-нибудь тебе пригодилось, — добавил он. — Наш Неряха проверил их всех, в большей степени для того чтобы убить время, чем по какой-нибудь конкретной причине. Не то чтобы кто-то из них показался ему подозрительным, просто это являлось как бы приятным приложением к основному открытию.

— И что это? Что он узнал?

— Кое-что такое, что ни я, ни Неряха не решились бы изложить на бумаге. Первое подозрение пришло к нам, когда мы увидели, каким образом был зарегистрирован один заказ на утренний рейс у стойки «Пан Америкэн». Клерк, принимающий заказы, сообщил нашему настойчивому детективу, что среди прочих проблем в то утро он имел дело с одним очень шустрым политиком, или птицей подобного полета, которому, через несколько минут после того как этот клерк заступил на свой пост в 5:45, срочно потребовались детские подгузники. Известно ли тебе, что подгузники имеют свой размер и не входят в стандартный комплект поставок самолетов?

— О чем вы говорите?

— Все магазины в аэропорту были еще закрыты. Обычно они открываются в 7 часов.

— И что из того?

— А то, что кто-то второпях что-то забыл. А именно: с этим псевдополитиком находилась женщина с двумя детьми — пятилетним мальчиком и младенцем. Они вылетали из Бостона на частном реактивном самолете, находящемся на особой взлетно-посадочной полосе, неподалеку от полосы ПанАм. Мать лично горячо поблагодарила клерка, принесшего ей упаковку подгузников разного типа. Он, видишь ли, сам оказался молодым папашей и хорошо разбирался в таких делах.

— Бога ради, переходите к делу, судья!

— Судья? — глаза человека с серым лицом удивленно расширились. — Благодарю тебя, Рэнди. За исключением дружков по пивным, так меня никто не называл вот уже лет тридцать. Вероятно, я испускаю особую ауру.

— Это все ваше чертово словоблудие. Видно, вы им грешите не только в аудиториях, но и за выпивкой.

— Терпеливость никогда не была твоей сильной стороной. В данный момент я могу отнести ее к твоей раздраженности, хотя должен заметить, что ты никогда не выносил точек зрения, противоположных твоим… Итак, наш славный Майор Неряха, насытившись сведениями у стойки регистрации, решительно вознесся на башню управления движением самолетов аэропорта Логан, где отыскал падкого на взятки диспетчера, только что закончившего рабочий день и согласившегося поделиться сведениями об утреннем расписании движения аэропланов. Интересующий нас реактивный самолетик имел компьютерный код четыре-ноль, что свидетельствовало о том, что его передвижение представляет собой государственную тайну. Не имен пассажиров, ни перечня грузов, только место назначения и описание воздушного коридора для полета, причем вдали от коммерческих трасс.

— Куда он летел?

— Блэкбурн, Монтсеррат.

— Где это, черт возьми?

— Аэропорт Блэкбурн, остров Монтсеррат, Карибское море.

— Значит, самолет сел там? Так?

— Не совсем. По словам Умника-Неряхи, которому все-таки нужно отдать должное, между островами архипелага имеется бесперебойное воздушное сообщение. Всего там около дюжины крупных островов.

— Вот как?

— Вот так, профессор. Принимая во внимание то, что интересующий вас самолет имел государственный уровень четыре-ноль, что, между прочим, я не забыл упомянуть в своем письме в адвокатуру, я думаю, что заработал свои десять тысяч долларов.

— Ах ты пьянь… Подонок.

— И снова ты не прав, Рэнди, — перебил его судья. — Алкоголик, несомненно, но пьяница — весьма маловероятно. Я стараюсь держаться на краю трезвого образа жизни, это одно из моих кредо. Видишь ли, я нахожу такое положение вещей забавным, особенно глядя на реакцию таких людей, как ты.

— Проваливай отсюда, — сказал профессор, уже совершенно обессилев.

— И ты не предложишь мне выпить, дабы поддержать мою столь убийственную привычку?.. Святые небеса, вон там я вижу полдюжины непочатых бутылок.

— Возьми одну и проваливай.

— Благодарю. Пожалуй, так я и сделаю.

Старичок быстро прошел к низенькому столику из вишневого дерева у стены, где на двух серебряных подносах находился неплохой набор виски и бренди.

— Дайте-ка глянуть, — промурлыкал себе под нос судья, выбирая две бутылки и заворачивая их в белые льняные салфетки, взятые с соседнего столика. В конце концов он не утерпел и прибавил к паре бутылок третью.

— Если я понесу это вот так под мышкой, то все подумают, что это просто белье для прачечной.

— Ты можешь быстрее!?

— Открой, пожалуйста, дверь. Мне бы чертовски не хотелось выронить одну из этих бутылок, а дверная ручка такая неудобная. Если виски разобьется, это может подпортить твою репутацию, не так ли. Ты ведь у нас трезвенник, насколько я знаю.

— Пошел к дьяволу! — прохрипел Гейтс, открывая старику дверь.

— Спасибо, Рэнди, — проворковал судья, выходя за дверь и оборачиваясь на пороге. — Не забудь про чек в Бостон Файф к утру. Пятнадцать тысяч.

— Пятнадцать?..

— А что? Представь себе, что скажут в адвокатуре, если они узнают, что ты путаешься с таким типом как я. Пока, Консультант!

Рэндольф Гейтс с силой захлопнул дверь и бросился в спальню. Укрывшись там, он поспешно схватился за телефонную трубку. Небольшие размеры помещения действовали на него успокаивающе, в нем не было той разоблачающей открытости, присущей просторным комнатам. Спальня казалась ему более личной, менее доступной для постороннего проникновения. Но предстоящий звонок окончательно вывел его из состояния равновесия, и настолько, что вместо того, чтобы не торопясь изучить правила автоматической телефонной связи в справочнике на ночном столике, Гейтс набрал номер телефонистки и простонал в трубку:

— Я хочу заказать разговор с Парижем.

Глава 6

Глаза Борна болели от напряжения. Буквы на бесчисленных распечатках, разбросанных по журнальному столику перед диваном, расплывались и отказывались складываться в слова. Практически не меняя положение тела, он, вот уже четыре часа, забыв о времени, изучал и анализировал данные, отыскивая ниточку между Шакалом и отелем «Мэйфлауэр».

Первую группу распечаток он отложил до времени в сторону. В ней были собраны иностранные подданные, смесь из англичан, итальянцев, шведов, японцев и тайцев. Подлинность их документов и рекомендательных писем была тщательно проверена, выяснены деловые или личные причины визита в страну. Можно было сказать, что ЦРУ и Госдепартамент отлично справились с заданием. За каждую персону из этого списка поручались как минимум пять уважаемых граждан или руководителей фирм и компаний. Все они имели давнишние связи с предприятиями и организациями, располагающимися на территории Вашингтона. Никто из них не имел двусмысленных или порочащих их связей. Если люди Шакала находятся среди них, что совсем не исключалось, то для их выявления потребуется дополнительная информация, а следовательно, дополнительное время. Вероятно, впоследствии он вернется к этой группе, но сейчас он должен был двигаться дальше. Времени было в обрез!

Среди остальных примерно пяти сотен постояльцев отеля с американским подданством около двухсот двадцати человек были упомянуты в банках данных одной или двух разведок, преимущественно потому что они имели дело с правительством. Кроме того, семьдесят восемь человек имели пометки о негативных действиях в прошлом. Тридцать один человек был уличен в укрывании налогов, и к их делам прилагались справки Службы контроля доходов внутри страны. Люди из этой группы фальсифицировали свои декларации о доходах или пытались скрыть денежные поступления путем операций со шведскими банками или счетами на Канарских островах. Все они были определенно богатыми людьми и не очень ловкими ворами. От подобных людей, рассматривая их в качестве посланцев, Шакал должен был бежать как от прокаженных. В итоге оставалось еще сорок семь возможных кандидатур, мужчин и женщин, в одиннадцати случаях зарегистрировавшиеся как мужья и жены. Все они обладали обширными связями в Европе, в основном в сфере техники, ядерной и аэрокосмической индустрии. За всеми этими людьми уже давно было установлено тщательное наблюдение на предмет предупреждения передачи ими секретных сведений странам Восточного блока, или, тем более, Москве. Из этих сорока семи двенадцать человек, в том числе и две замужние пары из одиннадцати, в свое время посещали Советский Союз. Комитет Государственной Безопасности, известный как КГБ, мог иметь от Шакала пользы меньше чем от Папы Римского. Ильич Рамирес Санчес, впоследствии ставший наемным убийцей по кличке Шакал, прошел в прошлом курс подготовки в советском «Кусочке Америки» под Новгородом. В этом искусственно созданном городишке все до мелочей напоминало Штаты: бензоколонки и зеленные лавки, бутики и аптеки Баргер Кингс. Единственным разрешенным там языком являлся американский английский, русский был категорически запрещен. К дальнейшему обучению и внедрению допускались только те, кто проходил весь цикл тренировки на «Кусочке Америки». Шакал преуспел на этом поприще и был допущен к более высоким уровням. Но именно тогда Комитет обнаружил, что молодой революционер из Венесуэлы придерживается в решении жизненных проблем взглядов, настолько насыщенных всеми формами насилия, что даже у бывалых наследников лихих времен ОГПУ на голове зашевелились волосы. Санчес был изгнан, и появился Шакал. Забудем о двенадцати путешественниках по Советскому Союзу. Убийца вряд ли мог даже приблизиться к ним, потому что всем отделам и филиалам советской разведки был отдан приказ немедленно уничтожить Шакала при малейшем признаке его появления. Новгород защищался любой ценой.