Питер Страуб - Клуб адского огня Страница 19

24

Как правило, выходные, которые прежде Дэйви проводил в доме своих родителей, оборачивались какой-нибудь неприятностью. Дэйзи могла спуститься к обеду слишком пьяной, чтобы сидеть ровно. Или же не слишком — но со степенью опьянения достаточной, чтобы разрыдаться за супом. Над столом порой летали обвинения, некоторые из них настолько завуалированные, что Дэйви не понимал, кого и в чем обвиняют. И даже не богатые событиями уик-энды были отравлены атмосферой подавленности, когда о сокровенных, но самых важных вещах не решаются заговорить вслух. Однако этот уик-энд обернулся настоящей катастрофой.

Не так давно Джеффри, племянник итальянки Марии, стал одним из домочадцев «Берега» — якобы в помощь своей тетушке. С этой точки зрения Элдену присутствие в доме Джеффри казалось ненужной парадностью. Пока Дэйви не приехал в пятницу вечером в Вестерхолм, он представлял себе этого человека омоложенной копией Марии в мужском исполнении — улыбчивым, жизнерадостным, с внешностью крепко сбитого оперного тенора, — спешащим навстречу подхватить его дорожную сумку. Но когда Дэйви в сопровождении отца вошел в холл и увидел Джеффри, оказалось, что это высокий, в безукоризненно сидящем сером костюме мужчина средних лет, у которого, похоже, и в мыслях не было спешить ему навстречу и что-то подхватывать, — он лишь кивнул им и отправился по своим делам — на кухню, по всей видимости. У него было лицо человека с немалым количеством мыслей и суждений, отложенных на потом, а глаза его трудно было назвать зеркалом души. Поначалу Дэйви даже подумал, что это какой-нибудь иностранный издатель, которого отцу удалось заманить в свою паутину. Но потом Элден представил их друг другу, и они обменялись, как показалось Дэйви, взаимно подозрительными взглядами.

Обед в пятницу не был необычным. В застольном разговоре доминировал Элден, Дэйзи соглашалась со всем, что он говорил, а Дэйви помалкивал. Когда же он попробовал заговорить о новом издании книги Драйвера, отец сменил тему. После обеда Элден предположил, что Дэйви надо бы отдохнуть, а то выглядит он, честно говоря, неважно. К десяти часам, несмотря на выпитый за обедом кофе, Дэйви уже спал в своей старой кровати.

К собственному удивлению, он проснулся на следующее утро только к одиннадцати часам. А из комнаты вышел в полдвенадцатого. Из кабинета матери доносился аритмичный стук пишущей машинки, невнятно бубнило радио, сочился запах сигаретного дыма. Дэйви на секунду остановился, подумывая о том, не сходить ли прямо сейчас за книгами, которые он нашел в подвале издательства. Но потом решил, что сюрприз матери, как и было задумано с самого начала, он преподнесет за поздним завтраком в воскресенье.

Мария налила ему в кружку дымящийся кофе, сняла крышку с серебряного блюда с поджаристым, золотистым тостом и спросила, не хочет ли он немного омлета. Дэйви сказал, что тоста с джемом будет достаточно, и спросил, не знает ли она, где отец. Мария сообщила, что мистер Ченсел отправился по магазинам. Затем, видя, что она собралась уходить, Дэйви спросил ее о Джеффри.

Джеффри был сыном ее невестки. Да, ему очень нравится работать на Ченселов. Чем он занимался до этого? О, много чем. Учился в колледже. Служил в армии. Да, офицером во Вьетнаме.

«В каком колледже?»

Мария пожала плечами, пытаясь вспомнить:

«Гатерфорд? Гаверфорд?...»

Дэйви, ошеломленный, подсказывал ей.

«В общем, где-то в Массачусетсе».

Мария, жутко исказив, едва выговорила название штата.

Дэйви пришло в голову самое неожиданное.

«Гарвард?»

«Может быть, вполне возможно».

Мария развязала фартук и оставила Дэйви гадать дальше.

По меньшей мере час, пока не появились родители, Дэйви обыскивал подвал, но безуспешно. Вернувшись наверх, он увидел отца, разгружающего сумки с продуктами.

«Разве это не входит в обязанности Джеффри?» — удивился Дэйви.

«У Джеффри уик-энд, — объявил отец. — Как, например, у тебя. Чем ты там внизу занимался, что так перепачкался?»

«Пытался найти кое-какие старые книги», — сказал Дэйви.

За ланчем Элден отказался от традиционного монолога и стал расспрашивать сына о Фрэнке Ниари и Фрэнке Тидболле — много лет сотрудничавших с издательством авторах кроссвордов. В течение десятилетий они работали с отделом редакции в лице предшественника Дэйви — дружелюбного старого алкоголика по имени Чарли Вестерберг. Вскоре после того, как Чарли, весело пошатываясь, отправился на пенсию, Тидболл и Ниари наняли агента и в результате стали получать за свои кроссворды чуточку больше. При этом львиная доля надбавки уходила на комиссионные самому агенту. Но Элден с тех пор беспрестанно обвинял Дэйви в мятеже. В течение получаса Дэйви был вынужден защищать стариков от нападок отца, прозрачно намекавшего на то, что их расцвет миновал и пора искать им замену. На самом деле одной из причин, почему Элден хотел с ними расстаться, было открытие, сделанное вскоре после ухода Вестерберга: оказывается, оба автора жили в Райнебеке по одному адресу. Заменить Ниари и Тидболла было бы гораздо труднее, чем думал его отец. На примете у Дэйви было совсем немного молодых составителей кроссвордов, причем большинство из них любили вводить в свои кроссворды новшества, которые вряд ли пришлись бы по душе постоянным читателям: ни к чему им ломать голову над текстами песен «Моди Блюз» или фильмами с Чичем и Чонгом[5].

Во время их разговора Дэйзи ковыряла вилкой в тарелке, время от времени улыбаясь и этим демонстрируя, что она следит за беседой. Как только Мария начала убирать тарелки, Дэйзи извинилась голосом капризной маленькой девочки и отправилась к себе наверх. Элден задал сыну пару вопросов о Леонарде Гиммелле и Тедди Бранховене — его всегда интересовали эти убийцы, — а затем побрел смотреть по телевизору бейсбол. Через пятнадцать минут он наверняка заснет в своем удобном кресле. Поблагодарив Марию за ланч, Дэйви полез на чердак.

Чердак «Тополей» был разделен на три неравные части. В северной части находились самые маленькие комнаты — в них когда-то жили горничные. Комнат было три, плюс общая ванная; узкая лестница вела отсюда вниз. Эти жалкие комнатки пустовали со времен правления Хелен Дей (родители Дэйви построили над гаражом две большие квартиры: одну для Хелен, а другую для нежданных гостей, которым не хватит спален. Теперь там жили Мария и ее племянник). Во второй, центральной части чердака, размерами чуть ли не с танцевальный зал, перестелили пол и обновили отделку стен, все остальное осталось прежним. Именно здесь Линкольн Ченсел хранил когда-то подарки первому Дэвиду Ченселу, чтобы ими мог воспользоваться второй. И именно поэтому центральная часть чердака всегда оставляла у Дэйви тягостное и жутковатое чувство, будто он постоянно обманывает первого Дэйви. В третьей части чердака, куда вела дверь из средней, новым был только пол.

Задерживая — в переносном смысле — дыхание в тяжкой нематериальной атмосфере центральной части чердака, Дэйви пробирался через груды старых стульев, сломанных ламп, стоявших одна на другой коробок, вытертых и продавленных диванов и кушеток.

Он быстро убедился, что бывшие комнаты для прислуги такие же пустые, какими он их помнил. В трех маленьких комнатках не нашлось ничего, кроме паутины, белых, цветущих плесенью стен и серых от пыли полов. Он быстро прошел через центральную секцию, чтобы попасть в недостроенную часть чердака. После ее осмотра Дэйви ничего уже больше не оставалось, как нанести визит в заставленную викторианской мебелью центральную часть.

Застарелое и, казалось, забытое чувство угнетенности вдруг с прежней силой охватило его, когда он поднимал диванные подушки и наклонялся, чтобы заглянуть в ящики старых шкафов. Дэйви негодовал: почему он должен тратить свое время подобным образом? Кто такая эта Пэдди, чтобы по ее приказу он шнырял как воришка по родительскому дому?

Именно на этой невеселой мысли Дэйви вдруг услышал шаги на лестнице, ведущей к комнатам для прислуги. Он замер. Все похолодело у него внутри, словно он действительно был взломщиком, которого вот-вот застигнут на месте преступления. На цыпочках он подкрался к выключателю у лестницы, ведущей в главную часть чердака, погасил свет и, скорчившись за китайской ширмой в тяжелой деревянной раме, затаился.

Человек, поднимавшийся по лестнице, оказался у комнат для прислуги всего лишь через несколько секунд после того как Дэйви нашел укрытие. Шаги уже глухо звучали по деревянным чердачным доскам. Выглянув из-за ширмы, Дэйви увидел полоску света под дверью, отделявшей комнаты прислуги от остальной части чердака. Он отпрянул за ширму. Шаги приближались к двери. Сидя на корточках, Дэйви сжался в комок и закрыл голову руками. Дверь распахнулась, и в глаза ему ударил поток света, вмиг залившего все помещение.

«Кто здесь?» — воскликнул незнакомый голос.