Джонатан Келлерман - Книга убийств Страница 2

— Кстати, об обслуживании, — сказал я, когда мы вышли на улицу. — Ты есть хочешь?

— Пока нет.

— Ты же почти не притронулась к завтраку. Робин пожала плечами.

Пожилая женщина вышла вслед за нами и остановилась на пороге, с сомнением поглядывая на небо. Потом она посмотрела на свои часы, и тут раздался раскат грома. Наградив нас довольной улыбкой, женщина скрылась в магазине.

Дождь полил сильнее, стало холодно. Я попытался идти так, чтобы зонтик прикрывал Робин, но она вырвалась и подставила лицо неистовым струям воды. Какой-то мужчина, спешивший спрятаться под крышей, повернулся и окинул ее удивленным взглядом.

Я снова потянулся к ней, однако Робин отодвинулась от меня и слизнула капли с губ. А потом едва заметно улыбнулась, словно ее что-то развеселило. Я думал, она мне все объяснит, но Робин лишь указала на ресторанчик, расположенный чуть дальше по улице, сорвалась с места и побежала к нему.

— Бонни Рейт, — повторил я.

Мы сидели за крошечным столиком в углу довольно грязного заведения. Пол был выложен когда-то белой, давно не мытой плиткой, а стены украшали потускневшие от времени зеркала и множество раз перекрашенные деревянные панели. Официант, явно страдавший от депрессии, принес нам салаты и вино с таким видом, словно работа для него — жестокое наказание за какую-то провинность. Дождь заливал окна, и мне казалось, что город за ними весь состоит из серого желе.

— Бонни, — сказала Робин, — Джексон Браун, Брюс Хорнсби, Шон Колвин, может быть, еще кто-нибудь.

— Трехмесячный тур.

— По меньшей мере трехмесячный, — уточнила она, по-прежнему не глядя мне в глаза. — Если поедем за границу, то еще дольше.

— Голод в мире, — заметил я. — Хорошая причина.

— Голод и благополучие детей, — заявила она.

— Благороднее не бывает.

Робин повернулась ко мне, и я увидел в ее строгих глазах вызов.

— Итак, — проговорил я, — ты теперь отвечаешь за оборудование. Больше не делаешь гитары?

— Там струнные инструменты. Я буду следить за состоянием всего оборудования и ремонтировать, если понадобится.

Я буду, и никаких «бы». Никаких сомнений, выборы с одним возможным кандидатом.

— А когда ты получила это предложение? — спросил я.

— Две недели назад.

— Понятно.

— Я должна была тебе сказать. Предложение свалилось неожиданно. Помнишь, я работала на студии «Голд тоун», когда они делали ретровидео Элвиса? А соседнюю кабинку отвели менеджеру тура, там шла звукозапись, и мы немного поговорили.

— Видно, общительный парень попался.

— Общительная дама, — поправила Робин. — С ней была ее собака, английский бульдог — девочка. Спайк начал с ней играть, и мы разговорились.

— Любители животных, — прокомментировал я. — Вы возьмете собачку с собой или бросите на меня?

— Я бы с удовольствием взяла Спайка с собой.

— Думаю, он будет счастлив. Когда вы уезжаете?

— Через неделю.

— Через неделю. — У меня защипало глаза. — Значит, тебе пора собирать вещи.

Робин попыталась нацепить на вилку вялый лист латука.

— Я могу все отменить…

— Нет, — сказал я.

— Я бы даже думать не стала над этим предложением, Алекс, несмотря на деньги…

— Хорошие деньги? Робин назвала цифру.

— Очень хорошие деньги, — заметил я.

— Послушай, Алекс. Это не имеет никакого значения. Если ты на меня разозлился, я могу все отменить.

— Я не злюсь, и не нужно ничего отменять. Наверное, ты приняла предложение, потому что я вел себя неправильно, а потом, уже дав согласие, увидела привлекательные стороны всей затеи.

Мне хотелось, чтобы Робин возразила, но она молчала. В ресторане начал прибывать народ, промокшие насквозь парижане искали под его крышей убежища от проливного дождя.

— Две недели назад, — сказал я, — я занимался с Майло убийством Лорен Тиг. Скрывал от тебя это. Глупо было с моей стороны рассчитывать, что эта поездка что-нибудь изменит.

Робин ковыряла вилкой салат. В помещении, которое вдруг начало казаться меньше, стало жарко. Хмурые люди сидели за крошечными столиками, другие медлили у дверей. К нам намеревался подойти официант, но Робин остановила его сердитым взглядом.

— Я чувствовала себя такой одинокой, — проговорила она. — Какое-то время. Тебя постоянно не было дома. Ты ввязывался в разные истории. Я не стала говорить тебе об этом предложении, поскольку знала, что не могу… не должна отвлекать тебя от дел. Она провела маленьким кулачком по краю стола. — Твоя работа всегда представлялась мне очень важной, а то, что делаю я… всего лишь ремеслом. — Я собрался возразить, но Робин покачала головой. — Но в тот, последний раз, Алекс… ты познакомился с этой женщиной и соблазнил ее. Ты специально все спланировал, назначил ей свидание, чтобы… я понимаю, ты хотел как лучше, но ведь получилось, что ты стал…

— Как шлюха? — подсказал я.

Неожиданно я подумал о Лорен Тиг, девушке, с которой познакомился давным-давно, еще когда занимался более прозаическими и спокойными делами. Она торговала своим телом, а закончилось все тем, что ей прострелили голову и бросили в темной аллее.

— Я собиралась сказать как наживка. Несмотря на все, что нас связывало, несмотря на наши предположительно высокие отношения, ты делаешь свое дело… Алекс, понимаешь, ты создал для себя еще одну жизнь, в которой мне нет места. И в которой я не хочу присутствовать.

Робин потянулась к бокалу с вином, сделала глоток и поморщилась.

— Плохое?

— Отличное. Извини, милый, просто все так сложилось. Я получила предложение в тот момент, когда мне было особенно плохо. — Робин взяла мою руку и сильно сжала. — Ты меня любишь, но ты меня бросил, Алекс. И я поняла, насколько была одинокой. И ты тоже. Разница между нами в том, что тебе нравится одиночество и чувство опасности. Поэтому, когда мы с Триш разговорились и она сказала, что слышала о моей работе — и моей репутации, — неожиданно я поняла, что у меня действительно есть репутация, а рядом со мной сидит человек, который предлагает мне хорошие деньги и интересную работу. И я не задумываясь согласилась. А по дороге домой вдруг испугалась и начала себя спрашивать: «Что же я такое сотворила?» Тогда я решила, что должна отказаться, но никак не могла придумать, как при этом не выглядеть полной дурой. А потом добралась до дома, где, как всегда, было пусто, и неожиданно поняла, что хочу принять предложение Триш. Я пошла к себе в студию и долго плакала. Я могла бы еще передумать и, наверное, отказалась бы от тура. Но тут узнала про твое свидание… и решила, что поступаю правильно. Я и продолжаю так считать. Робин посмотрела на залитое дождем окно.

— Какой красивый город. Но я больше не хочу его видеть. Никогда.

Погода оставалась серой и сырой, и мы не выходили из номера. Нам было неуютно вместе: с трудом сдерживаемые слезы, напряженное молчание, исключительно вежливые разговоры ни о чем, шум дождя за окном. Когда Робин предложила вернуться в Лос-Анджелес, я сказал, что постараюсь поменять ее билет, а сам останусь еще ненадолго. Она обиделась и в то же время испытала облегчение. На следующий день я отнес вещи Робин в такси, которое должно было отвезти ее в аэропорт, сжал ее локоть и заплатил водителю.

— Сколько ты здесь пробудешь? — спросила она.

— Понятия не имею, — ответил я.

— Вернешься до моего отъезда?

— Обязательно.

— Пожалуйста, Алекс.

— Я вернусь.

А потом — поцелуй, улыбка, дрожащие руки, спрятанные в карманах.

Когда такси отъехало, я попытался разглядеть затылок Робин, надеясь увидеть в том, как она сидит, хоть какой-нибудь знак — сожаление, печаль, волнение… что-нибудь.

Трудно сказать.

Такси уехало слишком быстро.

ГЛАВА 3

Перемены начались в воскресенье. Молодой улыбчивый парень с волосами, собранными в хвостик, прибыл с фургоном и двумя пузатыми администраторами труппы в черных футболках с надписью «Турне "Мы против голода"». Хвостик принес мозговую косточку для Спайка и газетку для меня. Спайк ел у него с руки. Интересно, как он догадался прихватить для него угощение?

— Привет, я Шеридан. Координатор тура.

Он был в белой рубашке, голубых джинсах, коричневых сапогах и являлся обладателем худого тела и чистого гладкого лица, которое светилось оптимизмом.

— А я думал, координатор — Триш.

— Триш отвечает за все турне. Она мой босс. — Он осмотрелся. — Наверное, приятно жить в таком доме?

— Приятно.

— Значит, вы психолог?

— Психолог.

— Я тоже занимался психологией в колледже. Изучал психоакустику в Калифорнийском университете в Дэвисе. А потом работал звукооператором.

Повезло тебе, приятель.

— Хм…

— Робин примет участие в потрясающем начинании.