Владимир Росс - Чашка Кофейной Хроники. Книга первая Страница 2

– Слово.

– Вот и хорошо…

Вскоре отец исчез так же внезапно, как и появился. Мать, не в силах сдержать слезы, подошла к сыну и прижала его к себе. Лешка всё понял без объяснений.

Он не забыл про данное слово. От скуки в школе, Алексей сбегал с опостылевших химий, историй, географий и мчался в шахматно-шашечный клуб. Найденные в отцовских пожитках книги с математическими и карточными фокусами заменили ему внеклассное чтение. Память у парня была феноменальной. Зрение отличное. В шестом классе, вытянув гуманитарные предметы на тройки, он гордился пятерками по математике, физике, геометрии и званием чемпиона области по шахматам среди школьников.

Матери одной не удавалось обеспечивать растущие с возрастом потребности сына, тем более покупать ему красивые модные вещи. Единственное, что свято соблюдалось изо дня в день – это получаемый от неё рубль на обед. Когда же она заболела, слегла и осталась без работы, наступил голод. Тяжелым взглядом волчонка окидывал Алексей гарцующих перед ним сверстников в фирменных «Адидасах» и «Найках».

В восьмом классе, когда он уже подумывал о бессмысленности учебы в пустой, вечно голодной жизни, одноклассник, прозванный Сосунком за любвеобильную опеку своего папаши – очень большого начальника, подошёл на перемене к доске и во всеуслышание заявил:

– Ну что, желторотые, сыграть никто не желает?

Алексей оторвался от заумной шахматной задачи и уточнил:

– Во что?

Достав из кармана колоду карт, Сосунок мастерски запустил её веером из руки в руку и усмехнулся:

– Понятно, что не в крестики-нолики. Шахматы тоже для фраеров интеллигентских. Серьёзные люди балуются картишками.

Леха скромно отказался.

– Что, мама денег не даёт? Могу открыть кредитную линию!

Улыбнувшись в душе, Алексей принял вызов. Договорились о ставке в рубль. За несколько лет, он, на копеечных пирожках сэкономил около ста рублей. Соглашаясь на игру Леха обдумывал не выигрыш нескольких бумажек, а как решить семейные проблемы. Денег-то у куркуля хватает, но попробуй не вспугни самоуверенного дурочка!

Первый рубль Алексей проиграл. Специально. И проигрывал каждый день. Оставалась всего тридцатка, но он поднял ставку до червонца. Когда все деньги уплыли, это известие здорово расстроило Сосунка и тот, бравируя благородством, решил дожать соперника:

– Предлагаю ва-банк – пан или пропал. Тысячу на кон. И пусть неудачник потом плачет.

Школьники потеряли дар речи. Сосед по парте двинул Алексея локтем и прошептал:

– Даже и не думай. Это западня.

Но Леха не только согласился, но и «неожиданно» выиграл. Выгребая из кармана наличность, Сосунок насчитал триста рублей и пообещал оставшееся утром. С трудом сдержав рвущуюся из груди радость, Алексей заспешил домой. Уже у двери он услышал, как Сосунок зло обмывал его кости.

– Счастье лоховское – сорвать кусок и отвалить, пока не отобрали.

Леха развернулся и, пристально глядя в глаза обреченного, сделал ответный жест:

– Если есть желание продолжить игру, то всегда к твоим услугам.

Задрожавшие руки одноклассника предвосхитили ответ.

– Это мужской базар. Предлагаю на кон семьсот, которые я должен, плюс ещё по тысячи с носа.

«Он не просто заглотил крючок», – подумал Алексей, – «наживка уже в районе толстого кишечника».

– Раздавай.

Раскинув карты, Сосунок мешал Лехе сосредоточиться. Не обращая внимания на нетерпеливого соперника, обвиняющего его в затягивании игры, Алексей внимательно обдумывал каждый ход, сбрасывал с воображаемой картинки выходящие карты и, когда на руках остался последний набор, все взятки легли под его правый локоть.

Теперь уже, сопровождаемый сочувственными взглядами очевидцев, первым покинул стол Сосунок.

На следующее утро Лехины сбережения составили две тысячи. Проигравший, разбив огромную пузатую копилку – предмет восторгов гостей семьи, рассчитался сполна и жалобно предложил новую игру. Лешка наотрез отказался:

– Ты играешь не ради самой игры, не ради удовольствия, а в погоне за деньгами. Но их-то тебе у меня никогда не выиграть. Зачем тебе лишние проблемы?

Оставив за спиной завистливые взгляды товарищей, Алексей заспешил в больницу. Полторы тысячи рублей легли на тумбочку у кровати мамы. Она заплакала. Пряча рукой выпирающую на шее опухоль, коротко попросила:

– Верни.

Леша, долго стуча зубами у кованой калитки дорогого особняка, терпеливо ждал, когда ему откроют. Огромный «кавказец» следил в узенькую щель забора за настырным пришельцем, и пацан едва дышал, боясь лишним движением разозлить и без того свирепую собаку. Наконец высоченный усатый дядька, отогнав агрессивного сторожа в вольер, направился к нему.

– Алексей, если не ошибаюсь?

– Да. Здравствуйте. Я пришел вернуть выигрыш.

– Понял. Прошу в дом, там и обсудим нюансы.

Усадив гостя в мягкое кожаное кресло, приветливый господин задымил толстой сигарой и, разливая в чашки кофе, с серьезным видом заметил:

– Твой поступок делает тебе честь, но это не честь игрока. Ты ведь, как я понимаю, претендуешь на это имя?

Леха обжегся горячим напитком и гордо кивнул.

– Хорошо, в таком случае я тем более деньги не приму.

– Почему? Здесь же всё до копейки!

На пороге появился заплаканный Сосунок.

– Ты не понял, малыш, – глаза усатого буравили Лешкину переносицу. – Дело не в деньгах, а в самом понятии долга. Тот, кто не может его отдать, зовется фуфлыжником и для порядочного человека подобный эпитет – несмываемый позор. Мне остается только радоваться, что у оболтуса, – вспомнив недавнюю порку, застывший у двери Сосунок жалобно всхлипнул, – хватило ума больше не играть. В общем, это не наши деньги, а твои. Хочется только, чтобы ты ими правильно распорядился. Я слышал у тебя больна мать? Думаю, лишние средства тебе не помешают.

– Мама не хочет брать их.

– Я позвоню и всё ей объясню.

– Она сейчас в больнице. – признался Алексей.

– Тогда я немедленно напишу ей записку. Ей и главному врачу. Он приготовит список необходимых лекарств, – и дядька, считая тему исчерпанной удалился в кабинет, наградив по дороге сыночка увесистым подзатыльником…

Прошло полгода, и Алеша остался один – умерла мама. Его жизнь полностью изменилась. Возникшая проблема – как зарабатывать себе на жизнь – заставила распрощаться со школой и перебиваться случайными заработками. Но везло не всегда. В один из таких голодных дней Леха отыскал в отцовском мешке потрепанную записную книжку, нашёл список упомянутых должников и робко набрал номер телефона.

– Кто это?

– Сын Большого.

– А-а…, – и в трубке настороженно замолчали. Не спешил и Алексей.

– Ну как… чего тебе? – владелец грубого голоса явно нервничал.

– Мне надо познакомиться с нужными людьми. Хочу играть. Думаю, этой услугой ты рассчитаешься.

– Без каких-либо претензий в будущем?

– Ты что во мне балабола увидел? – вспомнив отцовы уроки, к месту ввернул подходящий оборот Леха.

– О кей.

Так он ступил на скользкую стезю.

Свобода скоро сменилась колонией. Год незаметно сменился следующим и, привыкнув к однообразию лагерной жизни, Леша принял зону вторым домом. Стали появляться деньги, влиятельные друзья, но выше всего оставалась игра. Имя Лехи Большого прочно заняло место в элитарной верхушке игровых. Многие известные «шпилевые» специально договаривались с администрацией за долгосрочные свидания, чтобы увидеть мастера и сразиться с ним. Честно проигрывая целые состояния, они не жалели о поражении, ибо честь сразиться с лучшим выше любых материальных выгод.

Алексей давно перестал садиться за стол с дилетантами. В Москве его ждал выигранный шикарный особняк. Пятисотый «Мерин» второй год скучал в гараже под зоной, тоскуя за хозяином. В солидном австрийском банке лежал крупный денежный приз – итог серьезной игры со швейцарскими шулерами, попортившими нервы не одному казино. Не хватало только семьи.

Слава о мастере дошла и до уральской глубинки. Тщедушный старый мужичонка, вытянув с подпола видавший виды чемодан, купил билет на поезд и отправился на встречу с Большим, который на днях уже освобождался.

Встречать лучшего съехались игровые со всего СНГ. Обнимались под пенные салюты шампанского, торжественно поздравляли со свободой, приглашали к себе. И вдруг, в эту разодетую, благоухающую достатком толпу втиснулся побитый жизнью старик и попросил взглянуть на Большого. Удивлённые авторитеты расступились перед странным дедом. Алексей бросил мимолетный взгляд на любопытного и молча прошёл мимо. Вкрадчивый голос, выпустивший в спину ехидный смешок, заставил его замереть.

– «В натуре», не так страшен черт, как его малюют. Говорили о короле, а думали о его конюхе.