Сергей Изуграфов - Пропавший алхимик Страница 2

Это была еще одна загадка, которую ему очень хотелось отгадать. Загадочная пара стариков, которых покойный владелец виллы Георгиос называл «наш талисман». Почти десять лет назад, как рассказал ему Димитрос, они ступили на порог виллы «Афродита» и, оплатив к огромной радости хозяина свое проживание за десять лет вперед, поселились в самой скромной комнате отеля.

Георгиос, надо отдать ему должное, честно предлагал удивительным гостям более просторные помещения, но те отказались наотрез. «Мы хотели бы получить эту комнату, если вы не против. Она вдали от других постояльцев – и мы никого не будем беспокоить», – сказал тогда загадочный гость на прекрасном греческом языке, а его супруга кивнула в подтверждение его слов.

Ходили они всегда и всюду вместе, крепко держась за руки. Хоть и владели многими языками, опять же со слов Димитроса, но общительными их назвать было нельзя. Старики практически не болели, одевались и питались очень скромно. Их пребывание в отеле было почти незаметным и обходилось отелю очень дешево. По всем статьям, покойный Георгиос заключил выгодную сделку. В деньгах они тоже не нуждались, более того, на те несколько дней, что счета семьи Аманатидис были блокированы нотариусом Галифианакисом с помощью подложного завещания, и Ирини не могла содержать виллу, они добровольно взяли на себя полностью все расходы и несли их без каких-либо гарантий, что потраченные деньги к ним вернутся.

По всему – это были удивительные люди, и Смолеву было совершенно ясно, что их присутствие на вилле «Афродита» связано с какой-то тайной, но раскрытие ее он все время откладывал на потом, да и были дела поважнее! Теперь, когда все уладилось, полиция сняла все свои претензии к молодому Димитросу Аманатидису. Более того, сам инспектор уголовной полиции Теодорос Антонидис, неловко обтирая потное лицо белым платком, принес с покаянным видом извинения от лица полиции острова и от себя лично хозяйке виллы Ирини и ее сыну. Он долго и сбивчиво извинялся в присутствии Алекса, и добрая хозяйка, от души его простив, вынесла ему в знак примирения огромный запотевший бокал холодного пива, а Алексу и Димитросу – белого вина, и вскоре примирение органов правопорядка и народа было полностью достигнуто к обоюдной радости. Можно было переключить свое внимание на разгадывание новой тайны – и тут, так удачно, приглашение на беседу. Смолев решил, что после праздника обязательно напишет ответ.

В этот момент зазвонил телефон, Алекс подошел к письменному столу и снял трубку.

– Алло, босс! – раздался в трубке бодрый голос Катерины на фоне веселой музыки, смеха и разговоров гостей. – Димитрос вернулся, все готово, столы накрыты. Ирини просит всех собираться на большой террасе. Молодожены будут там с минуты на минуту.

– Спасибо, Катя, бегу, – ответил Алекс. – Что Костас, пришел к тебе на помощь?

– Да он через три минуты был здесь, – рассмеялась она. – Бегает по вилле, гостей собирает. Матушка Ирини непротив.

– Ну и отлично, – сказал Алекс. – Я буду на террасе через пять минут.

Положив трубку, он быстро собрался, вышел из номера на галерею и присоединился к толпе гостей, что двигалась в сторону верхней террасы, где были накрыты праздничные столы.

Часть первая

«Боже мой, всегда случается что-то неожиданное.

Я хочу сказать, стоит немного расслабиться,

как Господь дает тебе пинка!»

Алекс первый раз был на настоящей греческой свадьбе, не знал традиций и обрядов, но быстро понял, что у греков и русских здесь очень много общего. Широта души грека на свадьбе разворачивается во всей красе, не забывая про древние традиции и ритуалы с самого первого момента. Даже семьи с самым скромным достатком не жалеют ничего, демонстрируя неслыханную щедрость; греческая свадьба подразумевает дарение подарков абсолютно всем гостям, которые придут на свадебное торжество. Cвадьба гуляется как минимум три дня, застолья длятся всю ночь, с песнями и плясками.

У входа на террасу стояли молодые девушки в национальных костюмах, с улыбками и поклонами вручая дорогим гостям маленькие свертки из белого фатина со сладостями, засахаренным миндалем и конфетами. Именно с таким сверточком, «на счастье», гость должен покинуть торжество. Гости все прибывали и прибывали. По периметру большой террасы стояли столы, ломившиеся от угощения. Юноши-виночерпии, высокие, стройные красавцы, в красочных национальных костюмах – традиция острова – ходили с кувшинами и щедро наливали вино в бокалы гостям.

Алекс увидел в толпе гостей и постояльцев виллы английскую пару – Джеймса и Лили Бэрроу. Они смотрели на него с улыбкой, и Лили махала ему рукой. Он подхватил свой бокал и подошел к англичанам.

– Алекс, дорогой, здравствуйте, – весело сказала ему Лили. – Мы так рады, что нас тоже пригласили на этот чудесный праздник, это восхитительно, вы не находите? Посмотрите, посмотрите, какие прекрасные костюмы, а цвета, какие сочные и яркие, особенно синий и красный! Какие девушки красивые! А юноши, юноши… Я начинаю всерьез опасаться за наш брак! А вам вручили подарок? Это просто чудесно, у меня нет слов. Вы знаете, английские свадьбы гораздо более чопорные и мрачные, и никто не празднует сутки напролет. У нас, увы, все гораздо более тоскливо.

– Здравствуйте, Лили! Праздник действительно чудесный, – поддержал Алекс жену молодого археолога. – Вы всегда можете повторить свою свадьбу на греческом острове, пусть это станет для вас памятью на всю жизнь. Думаю, что ваш супруг будет только рад. Добрый день, Джеймс! Я смотрю, вы оценили греческую кухню по достоинству?

Джеймс в этот момент заглатывал с очередной деревянной шпажки запеченную на гриле баранину. Он не смог ответить Алексу, поскольку с большой скоростью двигал челюстями, – только воздел руки вверх, при этом и лицом, и всем своим видом демонстрируя неземное блаженство.

– Алекс, хоть вы скажите ему, может он вас послушает, – рассмеялась Лили. – По приезде на остров с моим мужем произошла необъяснимая перемена! Он все время ест, с ним нет никакого сладу. Он так растолстеет – и мне придется его бросить! – она шутливо ткнула мужа локтем в бок. Но тот не отреагировал, он был в лучшем из миров.

– Я могу его понять, – тоже рассмеялся Алекс. – Видимо, после английской кухни греческая показалась ему более привлекательной. Давайте выпьем, Лили, за счастье молодых! – предложил он и поднял бокал с домашним белым вином.

– С удовольствием, за счастье молодых! – радостно поддержала его тост англичанка.

– Одну минуту, я с вами… – произнес Джеймс, наконец выйдя из нирваны. – Только скажите мне, Алекс, ради всего святого, что я только что съел? Это было просто божественно!

– По всей очевидности, сувлаки – это мясо, приготовленное на гриле, на деревянных шпажках. Баранина или свинина. Но знаю, что Ирини заказывала свежую баранину из деревни. Здесь, на острове – лучшая баранина и ягнятина во всей Греции. Судя по количеству пустых шпажек, – со смехом он указал на тарелку, где они лежали горкой. – Вам сувлаки пришлись по вкусу!

– Алекс, это божественно, уверяю вас! – повторил археолог. – Особенно вот с этим белым соусом, там, кажется, сметана или йогурт, огурцы, чеснок, травки. С ума можно сойти! В жизни не ел ничего подобного. А аромат, какой аромат! Кажется, они это называют тцатцики. Не выговорить, но вкусно!

– Я смотрю, Джеймс, по крайней мере, в кулинарном вопросе вас сложно назвать консерватором. Где ваш британский патриотизм? Как быстро вы забыли про английскую кухню! – продолжал веселиться Смолев.

– Не произносите при мне это гнусное словосочетание, Алекс, дорогой мой! Это просто алогизм! – протестующе мотнул головой Джеймс. – Именно английской кухне я был обязан гастритом в двадцать лет, вы не представляете, как все на нашем острове сейчас стало печально с этим. Бал правит или фастфуд, или ливанско-алжирская кухня, пиццерии, пиццерии, вокруг одни пиццерии. Японские рестораны, китайские рестораны, корейские рестораны. Ничего есть невозможно. Приличный стейк, пожалуй, только и попробуешь на побережье канала. Что ожидать от страны, где традиционным деликатесом считается «fish-and-chips»1 или плохо прожаренный ростбиф? А пирог с почками – это же ужас всего моего детства! Англичане ничего не понимают в еде! Я на всю жизнь запомнил эти серые котлеты с серыми макаронами. Б-р-р-р-р! А венец и символ британской кухни – йоркширский пудинг? Вы его видели, помните, какого он цвета? – Джеймс искренне содрогнулся. – Можете смело назвать меня яростным «леваком», только подскажите, что это так призывно смотрит на меня во-он из той тарелки? Какие краски, какой аромат!

– Ну что ты с ним будешь делать, – в притворном негодовании всплеснула руками Лили. – Дорогой, побереги свой желудок!