Медовый месяц - Паттерсон Джеймс Страница 2

— О… — прошептала Нора, закрыв глаза. — Как это… приятно.

Через минуту настал ее черед. Когда Коннор выпрямился перед ней во весь свой огромный рост, она стала раздевать его. Движения Норы были быстрыми, ловкими, но вместе с тем чувственными и нежными.

Какое-то время они стояли совершенно обнаженными и любовались друг другом, словно пытаясь запомнить каждую деталь, каждый изгиб тела.

И вдруг Нора игриво толкнула Коннора на кровать и весело рассмеялась, когда он плюхнулся на спину, широко расставив ноги. От этого его возбужденная плоть стала еще более впечатляющей. Нора с восхищением смотрела на совершенное мужское тело, а потом сунула руку в сумку, вынула оттуда ремень фирмы «Феррагамо» из черной эластичной кожи и намотала его на руку.

— Ну, так кто тут хотел связать меня по рукам и ногам? — шутливо спросила она, помахивая ремнем.

Глава 2

Через тридцать минут, завернувшись в домашний халат розового цвета, Нора спустилась на первый этаж роскошного трехэтажного особняка Коннора, выстроенного в неоклассическом колониальном стиле и занимавшего площадь более одиннадцати тысяч квадратных футов. Этот великолепный дом производил впечатление даже на фоне высоких стандартов района Брайерклиф-Мэнор и других аристократических поселков округа Уэстчестер.

Кроме того, каждая комната в доме была обставлена прекрасной мебелью, соответствующей самому изысканному вкусу, и содержала в себе немало любопытного — все из лучших антикварных салонов Нью-Йорка: «Элиеш — Ван Бримс», «Нью-кэнан антик», «Силк перс» и так далее. Воображение гостей поражали оригинальные полотна Моне и представителей художественной школы Хадсон Ривер, включая самого Томаса Коула. А в библиотеке стоял уникальный секретер британского короля Георга III, который когда-то принадлежал знаменитому семейству Морганов. На этом секретере всегда покоилась коробка для хранения сигар, которую бывший президент США Ричард Никсон подарил кубинскому лидеру Кастро вместе с подтверждающими документами. И в заключение следует упомянуть огромный винный погреб, в котором хранилось почти четыре тысячи бутылок превосходного вина.

По правде говоря, для оформления интерьера своего дворца Коннору пришлось нанять целую армию нью-йоркских дизайнеров, и среди них он в конце концов выбрал самого лучшего специалиста в этой области. Дизайнер произвела на него такое впечатление, что он вскоре пригласил ее на свидание, а еще через полгода она оказалась в его постели. Надо сказать, что эта встреча пришлась по душе им обоим. Ей было удивительно хорошо от общения с интересным и сильным человеком, а он просто сходил с ума от ее умения вдохнуть в него наполненную новым смыслом жизнь. Никогда еще он не испытывал такого счастья, как с этой женщиной.

За пять лет до этого Коннор встретил свою первую любовь, обожал ее, боготворил, но его невеста Мойра внезапно умерла от рака, и он даже представить не мог, что когда-нибудь снова сможет полюбить. И тут в его жизни неожиданно появилась Нора Синклер…

Спустившись на первый этаж, Нора пересекла мраморный холл, миновала столовую и вошла в кухню, свое любимое место. Она так проголодалась после любовных игр с Коннором, что решила немного перекусить перед дальней дорогой. До поступления в Нью-йоркскую школу дизайна Нора мечтала получить образование в кулинарном училище и стать первоклассным шеф-поваром — даже ходила с этой целью на курсы школы «Ле кордон блю» в Париже, но жизнь распорядилась иначе. С тех пор ей приходилось украшать интерьеры зданий, а не обеденные столы, но она ни на минуту не забывала о прежней страсти и использовала любую возможность, чтобы поколдовать на кухне. Это занятие и без того приносило ей огромное удовольствие, а в доме Коннора, горячо любимого Норой человека, она готова была совершить настоящие кулинарные чудеса. Впрочем, даже приготовление самого обыкновенного двойного чизбургера с луком и черной икрой доставляло им обоим несказанную радость.

Минут через пятнадцать она громко позвала Коннора:

— Дорогой, у меня все готово, а у тебя?

Он быстро спустился вниз в тех же брюках и майке, почти вбежал в кухню и обнял Нору, которая еще не отошла от плиты.

— Нет на земле другого такого места…

— Где мне хотелось бы остановиться, — продемонстрировав эрудицию, закончила она знаменитую фразу. Это было их любимое занятие. Один начинал какую-то фразу, а другой должен был завершить ее. Они называли это разделенной мантрой и постоянно проверяли друг друга на психологическое соответствие, когда находились вместе. К счастью, такие взаимные экзамены они выдерживали легко. Несмотря на разное социальное происхождение и образование, они прекрасно дополняли друг друга и понимали практически с полуслова.

Коннор заглянул через ее плечо и посмотрел, как она режет на тоненькие колечки лук.

— Неужели ты никогда не плачешь от лука?

— Никогда, — смеясь, ответила Нора. — Он на меня не действует.

Коннор на всякий случай отошел в сторону и сел на стул.

— Когда за тобой приедет машина?

— Меньше чем через час.

Он молча кивнул и заерзал на стуле, устраиваясь поудобнее.

— А где находится этот твой клиент, который вынуждает тебя работать по воскресеньям?

— В Бостоне. Это недавно вышедший на пенсию человек, который только что купил и отремонтировал огромное предприятие в Бэк-Бэй.

Нора порезала лук, заправила им два огромных чизбургера, а потом налила Коннору пива, а себе — эвианской воды.

— Да, это вкуснее, чем чизбургеры от «Смита и Воленски», — заключил Коннор, прожевав первый кусок. — А если к этому добавить совершенно очаровательного шеф-повара, то вообще говорить не о чем.

Нора радостно улыбнулась:

— Ты еще не пробовал мое мороженое с клубникой. Я специально приготовила его для тебя. — Она сама обожала это мороженое и по особым случаям всегда подавала его к столу. А рецепт блюда она привезла из Цинциннати.

Нора сделала глоток из стакана и молча наблюдала, как Коннор с ужасающей быстротой поглощает ее чизбургер. Впрочем, он всегда ел быстро, как будто боялся опоздать на поезд. У него был отменный аппетит, и это всегда радовало ее.

— Боже мой! — воскликнул он, вытирая губы. — Как я люблю тебя!

— И я тебя тоже. — Она поставила на стол стакан с водой и посмотрела в его голубые глаза. — Я действительно очень люблю тебя. И не просто люблю, а восхищаюсь тобой.

Коннор поднял вверх обе руки, словно соглашаясь с ней:

— В таком случае чего же мы медлим?

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожилась Нора.

— Я хочу сказать, что на тебе сейчас больше одежды, чем на мне.

Нора растерянно заморгала:

— Ну и что ты предлагаешь?

— Нет-нет, ничего особенного, — замахал руками Коннор. — Просто высказал вслух некую мысль, не более того. — С этими словами он сунул руку в карман и вынул оттуда небольшую коробочку голубого цвета с лейблом «Тиффани». Не успела Нора и слова сказать, как он опустился перед ней на колено и протянул ей коробку. — Нора Синклер! — торжественно объявил Коннор. — Ты сделала меня невероятно счастливым человеком. Я просто поверить не могу, что мне выпала такая потрясающая удача — встретить тебя. Ты выйдешь за меня замуж?

Нора оторопело смотрела на него, потом перевела взгляд на коробочку, медленно открыла ее и увидела сверкающий всеми цветами радуги огромный бриллиант. На глазах у нее появились слезы.

— Да, да, — прошептала она, а потом громко закричала: — Да! Я выйду за тебя, Коннор Браун! Я безумно люблю тебя!

Послышался звук откупориваемого шампанского. Коннор приподнял вверх бутылку заранее приготовленного вина «Дом Периньон» урожая 1985 года и налил два полных бокала. Кроме того, он приготовил виски «Джек Дэниел» на тот случай, если Нора откажется от шампанского.

— За наше бесконечное счастье! — торжественно произнес он, высоко поднимая бокал.

— За наше бесконечное счастье! — эхом повторила она, сияя от переполнявшего ее чувства. — За нас и за нашу любовь!