Эл Ригби - #Тени приходят с моря Страница 20

– Четверо, если не изменяет память, – уточнило радио. – Может, больше, но некоторые просто не подают голоса уже очень давно, я даже забыл, где именно они живут. Помню только ростру. И чокнутый компас. И, собственно, есть еще ло корабль, который никогда не разговаривает.

– Мне казалось, у живых вещей один голос и один рассудок…

– У маленьких – да, – благодушно поправило радио. – Большие вещи редко делает один человек. У меня свой Зодчий. У компаса – свой, такой же ненормальный. У нашего приятеля в деревянных латах – тоже свой, он вырезает всяких чудищ. И у большого корабля свой, но его Зодчий вроде как исчез. Корабль давно уже почти не соображает, он все забыл. А с ним и мы, потому что мы связаны. Он… ну вроде как наш носитель.

Тэсс молчала.

Ее удивило услышанное. Она много читала о Зодчих, но не встречала упоминаний о том, что некоторые живые вещи обитают с другими живыми вещами, общаются с ними и даже считают их ненормальными. Радио встревоженно затрещало:

– Эй. Ты что, уже ушла?

– Я здесь, – поспешила успокоить его Тэсс. – Я… размышляю.

– О чем это? Я тоже хочу размышлять, давно я этим не занимался!

Тэсс вдруг подумалось, что это неплохое начало, и она осторожно сказала:

– О том, как бы мне с друзьями убежать… уплыть… на этом корабле.

– Отличная мысль! – на корпусе радио загорелись сразу три зеленые лампочки. – Путешествовать! По-настоящему! Может, даже отправиться в Большой мир, к моему Зодчему! Я, конечно, не был особо против, когда он попросил меня поселиться тут, но надо же навещать своих родителей! У него мастерская в Такатане, на Перешейке! Так что я очень, очень хочу в путь, веди сюда своих друзей! Может, кто-нибудь из них поселится тут и будет со мной болтать?

Видимо, радио было трудно так много разговаривать: оно чихнуло и простуженно зашипело. Тэсс воспользовалась паузой:

– Я бы с удовольствием… но другие… другие вроде тебя… они, наверно, не захотят.

Она намеренно изображала замешательство и неуверенность, подзадоривая приемник. И голос быстро возразил:

– Захотят, я их уговорю! Компас все равно ничего не поймет, рыцарь… ну, он добрый малый, хоть и рука у него тяжелая. Вот только…

– Да? – Тэсс опустила ладонь на корпус радио. Оно еще раз виновато мигнуло, на этот раз одной лампочкой.

– Ло корабль ты уговаривай сама. Если он, конечно, станет разговаривать. Мы без него вряд ли что-то сумеем.

Тэсс в замешательстве покосилась на открытую дверь каюты.

– Ох… послушай, а что я должна…

– Иди на ходовой мостик. К штурвалу. Там он не сможет тебя не заметить и… – Тэсс показалось, что трескучий голос решил не договаривать. – В общем, иди.

– А что мне делать? – снова спросила она.

– Если он хотя бы вспомнит свое имя и представится тебе, уже будет неплохо, – кажется, радио подмигнуло. – Иди-иди.

Тэсс хотела спросить что-нибудь еще, но прибор уже щелкнул и неразборчиво забормотал, будто забыв про свою новую знакомую. Возможно, он договаривался со своими соседями – нормальными и не очень. Тэсс прижала антенну обратно к корпусу и покинула кают-компанию. Вдогонку радио неожиданно крикнуло:

– Эй, если что, сразу прыгай в воду!

Это ее совсем не воодушевило.

Тэсс знала, что у большинства немеханических кораблей Первой Акватории Большого мира – а это судно почти наверняка собиралось там – ходовые мостики расположены на носу. Туда она и направилась. Тишина, воцарившаяся после разговора со странным живым радиоприемником, давила. Уши как будто заложило, а когда очередная снасть или мачта скрипела, резкий звук отдавал Тэсс в голову.

…Ло корабль, который никогда не разговаривает… давно уже почти не соображает…

Ничто не предвещало теплого приема. Скорее это прозвучало как совет немедленно уходить. Убегать.

На палубе она увидела несколько ступенек, которые вели к небольшой прямоугольной площадке. Над площадкой темнел широкий силуэт рулевого колеса. Тэсс выпрямилась и подняла голову. Что бы ей ни предстояло сделать и чего бы от нее ни ждали, на мостик лучше было взойти спокойно и уверенно. Правда, ей немного мешали трясущиеся коленки.

Ноги с гулким стуком коснулись дощатого настила. Ступени остались позади. Тэсс стала осматривать мостик – блеклые мутные дрэ покрыли его почти целиком, не считая саму сердцевину штурвала.

– Здравствуй, – тихо прошептала Тэсс.

Ей почудилось какое-то шуршание за спиной, но, обернувшись, она ничего не увидела, кроме темных очертаний мачт и беспорядочно спутанных веревок снастей. Медленный вздох. Еще один. Но сколько бы Тэсс ни старалась, спокойнее ей не становилось.

– Я хочу поговорить! – она плавно шагнула вперед по скрипучей доске. – И ты хочешь!

До штурвала оставалось совсем немного. Тэсс отчетливо видела резьбу на рукоятях, темное полированное дерево, выглядевшее таким же просоленным, как все остальное. Сердце или рассудок, что это? Тэсс сделала последний шаг и протянула руку.

– Ты ведь здесь не просто так? – продолжала она, едва шевеля губами. – Ты на что-то надеялся. Зачем бы еще ты приплыл к какой-то глупой девчонке?

Она заметила, как с каждым шагом зеленая подвеска на ее шее становится чуть ярче. Почему-то это ободряло. Набравшись храбрости, Тэсс поднесла руку совсем близко к одной из рукояток.

– Я просто…

Тэсс не успела закончить: ей словно перекрыли воздух. Что-то жесткое и крепкое обхватило ее поперек корпуса, фиксируя руки вдоль тела, одновременно резко отрывая от настила и вздергивая вверх. Тэсс не успела ничего понять, как вдруг оказалась подвешенной на одной из снастей. Ее протащило почти через половину носовой палубы.

В первый миг она испуганно зажмурилась, а теперь, открыв глаза, отчетливо увидела оставшийся далеко внизу мостик, кают-компанию, несколько бочек. С другой стороны виднелась бьющая о борт вода.

– Ты мне совсем не рад, я вижу…

Тэсс медленно качнуло из стороны в сторону. Нет, явно не рад.

– А ты знаешь, я вообще-то Зодчая… и я пришла тебе помочь.

Её опять качнуло. Видимо, так корабль выражал абсолютное недоверие.

– Кое-кто сказал мне, что ты очень славный… – пролепетала Тэсс, ощущая, что ее сердце стучит где-то в горле. – Тот, кто живет в капитанской каюте.

Ее сдавило еще чуть сильнее.

– Опусти меня, мне страшно.

Корабль никак не отреагировал. Живую вещь это вряд ли волновало.

– Почему ты злишься? – Спохватившись и догадавшись, что на такой вопрос ей вряд ли ответят, она прибавила: – Тебе плохо?

На этот раз Тэсс немного качнуло вперед. От всех этих передвижений у нее потихоньку начинала кружиться голова. С усилием вдохнув, она продолжила:

– Тебя бросили? Предали?

Тэсс качнуло из стороны в сторону, а затем вперед.

– Ты не знаешь… а может быть, ты хочешь это узнать? – Она не стала ждать, пока ее опять начнут качать, и прибавила: – А если я тебе помогу? Я могу поплыть вместе с тобой. Побыть пока твоим Зодчим…

Её резко сдавило, а потом хорошенько встряхнуло.

– Ладно… не Зодчим. Я просто доберусь с тобой до Большого мира и найду твоего человека… – Она совсем тихо добавила: – Если он жив.

Впрочем, корабль, конечно же, ее услышал. Это можно было понять по дрожи, пробежавшей по всей длине корабельного каната. Тэсс с усилием улыбнулась:

– Ты в любой момент сможешь выкинуть меня и моих друзей за борт… если передумаешь… Но сейчас возьми нас. Тебе наверняка грустно. Я… постараюсь тебе помочь.

Она понимала: предложить что-то еще попросту не получится. В конце концов, она понятия не имела, что нужно живым вещам: Марчу достаточно было пообещать обновить шасси или краску на корпусе, чтобы он что-то сделал правильно. С этим же огромным кораблем было сложнее. И, прикрыв один глаз, продолжая покачиваться в плену нескольких тугих веревочных петель, Тэсс терпеливо ждала. Изо всех сил она старалась не закричать. Наконец ее слабо качнуло вперед.

– Ну вот и хорошо. – От облегчения она наконец смогла по-настоящему глубоко вздохнуть, несмотря на крепкую хватку. – А… ты не скажешь мне, как тебя зовут?

Веревка пришла в движение. Тэ, заключенная в теле корабля, снова толкнула ее вперед, на этот раз мягко и плавно, почти осторожно. Несколько мгновений – и путы ослабли, а под ногами Тэсс снова оказался настил. Снасть отползла, словно змея, и с шорохом обмоталась вокруг мачты.

Штурвал маячил совсем близко. Тэсс снова протянула к нему руки и увидела, что теперь он чист от дрэ. На деревянной основе колеса было выбито что-то крупными буквами. Тэсс наклонилась, прочла и, не веря в свою победу, медленно произнесла вслух:

– Странник…

9. Слова

– Она странная. Может, лучше оставим ее тут?

Джер и Ласкез переговаривались, собирая хлеб, консервы, фрукты и все остальное, что, по их мнению, могло выдержать путешествие длиной в пять-восемь дней. Парни были настолько воодушевлены предстоящей авантюрой, что без особых возражений взяли это дело на себя, а Тэсс, которую Мади Довэ попросила им помочь, в основном наблюдала, чтобы провизия укладывалась аккуратно. Хотя Ласкез, в отличие от своего друга, и так не нуждался в напоминаниях, что с едой надо обращаться бережно; даже хлеб был разложен им по размеру и цвету: серые бруски из тубары чередовались с золотистыми буханками лобесового. Теперь, налегая на крышку, он напомнил: