Бентли Литтл, Глория - Бентли Литтл Страница 20

Она поехала сначала в банк, где сняла 200 долларов в банкомате, затем на дешевую сетевую заправку, где заполнила полный бак машины. Проехав мимо парка, затем мимо "Почты Бреа", она выехала на "Орандж Фривэй" в северном направлении. Она все еще не знала, куда направляется, но в середине снятия денег в банкомате Глория решила, что она и мальчики собираются начать новую жизнь в новом городе, и хотя она ничего им об этом не сказала, она намеревалась ехать в Северную Калифорнию, а может быть, в Орегон или Вашингтон, пока не найдет место, где больше не будет матерей или оживших школьных возлюбленных. Какой-нибудь маленький городок вдали от суеты, вдали от мертвых, и где минимум живых.

Час пик закончился, но шоссе все еще было переполнено — шоссе в Южной Калифорнии всегда переполнены — и прошло почти два часа, прежде чем они смогли покинуть мегаполис. Глория не взяла с собой карты и не посмотрела в телефоне, куда ехать, потому что сама не знала, куда они едут. Живя и работая в округе Орандж, она не очень хорошо знала систему автострад Лос-Анджелеса, но она просто продолжала ехать на север, и в конце концов они оказались на шоссе, ведущем через горы в пустыню. Пригороды сменялись маленькими городками, пока где-то на полпути поток машин не поредел настолько, что на дороге впереди них были только два пикапа, один старый, другой новый.

Через несколько часов после побега Глорию начали одолевать сомнения. Действительно ли она хотела полностью разрушить жизнь своих детей и заставить их начать все сначала в новом городе, в новой школе, где они никого не знают? Она не сделала ничего из того, что положено делать при переезде. У нее не было почты, она не отменила подписку на газеты, не отключила воду и электричество. Она даже не удосужилась вычистить холодильник, а это означало, что если их не будет долгое время, то продукты в нем испортятся. О чем она думала? Человек не может просто так взять и бросить свою жизнь, не подготовившись как следует.

Но она сделала это, и правда заключалась в том, что она не чувствовала себя плохо из-за этого. О, с точки зрения логики, она могла бы проанализировать, как она вела себя глупо и безответственно, но в глубине души Глория не считала, что поступает неправильно. Напротив, это было правильнее, чем что-либо за долгое время. Кроме того, говорила она себе, было много людей, которые бросали колья и начинали все сначала, потому что были безработными и выселенными из своих домов насильно. Каким-то образом они смогли переехать на запад или восток, север или юг, найти работу и, практически без гроша в кармане, начать новую жизнь на новом месте. Конечно, она могла бы сделать то же самое, имея в банке полмиллиона долларов.

С тех пор как Брэдли и Лукас сели в машину сегодня утром, они испытали целую гамму эмоций: волнение от того, что едут в новое место, разочарование от того, что застряли в пробке, злость друг на друга из-за обычных братских разногласий, счастье от того, что она позволила им играть в игры на своем телефоне, скуку от того, как долго длится поездка. Они остановились на обед в "Сабвэй" в окутанном смогом Бейкерсфилде, городе гораздо более уродливом, чем она ожидала, и, прежде чем снова отправиться в путь, зашли в "Барнс и Нобель" через дорогу от закусочной, где она позволила каждому из них выбрать что-нибудь почитать в машине. Брэдли выбрал две книги Лемони Сникета, которых у него еще не было, Лукас — трилогию "Мурашек", и они оба были спокойны и счастливы, по крайней мере, первую половину дня.

Они провели ночь в гостинице "4 Сезона" недалеко от Сакраменто. Глория все еще не чувствовала, что они уехали достаточно далеко, поэтому завтра они собирались продолжить путь. Брэдли и Лукас были в хорошем настроении — они успели поплавать в бассейне отеля, а кабельное телевидение в номере показывало «Картун Нетворк» и «Никелодеон», — но она знала, что они не будут рады провести еще один день в машине (Лукас уже спрашивал, когда же они поедут домой), поэтому, лежа в постели, она листала телефон в поисках туристических мест, которые можно было бы посетить в том направлении, куда они направлялись. К счастью, там были озера, красные леса и исторические форты, расположенные примерно в часе езды друг от друга, так что, надеюсь, завтра будет немного легче и интересней.

Все трое заснули рано, телевизор был включен, и когда Глория проснулась, она услышала музыкальную тему "Доброе утро, Америка" и увидела, что мальчики уже проснулись и смотрят на нее.

— Брэдли сказал, что мы должны дать тебе поспать, — объяснил Лукас. — Но мы хотели, чтобы ты проснулась.

— Мы сегодня куда-то поедем? — спросил Брэдли.

— Конечно, дорогой.

— А в каком часу? Мы успеем посмотреть мультики?

— Я не знаю, — сказала она ему, — но мы уезжаем после завтрака.

Брэдли и Лукас посмотрели друг на друга.

— Мама!

— Что еще?

— Мы можем тогда поплавать перед отъездом? — спросил Брэдли. — Здесь бассейн с подогревом.

— Пожалуйста? — взмолился Лукас.

Глория улыбнулась. Она взглянула на часы, стоявшие на тумбочке между двумя кроватями. Было пять минут седьмого.

— Хорошо. Мы спустимся и позавтракаем, потом вы сможете поплавать полчаса, потом мы вернемся, примем душ, дружно соберем вещи и уедем.

— Час? — Брэдли надавил.

— Полчаса.

— А что если мы будем есть быстро-быстро?

— Полчаса. У нас сегодня много мест, куда мы должны пойти. — Она видела, как погрустнели их лица. — Вы хотите увидеть красные леса, не так ли?

Они оживились.

— Наденьте плавки и рубашки, и мы сразу пойдем в бассейн после еды.

Отель предлагал бесплатный континентальный завтрак. Когда Глория росла, это означало кофе, апельсиновый сок и салатик с какого-нибудь столика в холле, но здесь у них была целая комната для завтрака с паровыми подносами, наполненными беконом, колбасой и яичницей, а также разнообразными горячими и холодными хлопьями, хлебом и бубликами, которые можно было подогреть в микроволновке. Были даже свежие фрукты и автомат с горячим шоколадом. Помещение было достаточно большим для нескольких круглых столов, но только два из них были заняты в данный момент: за одним сидела шумная семья из четырех человек, их тарелки были доверху набиты едой,