Джон Гришем - Клиент Страница 21

Последовала длинная пауза.

– Твоя мама – сильная женщина?

– Довольно сильная. Нам через многое пришлось пройти.

– А родственники есть? Ей потребуется помощь.

– Да нет, родственников нет. У нее есть сестра в Техасе, но они не ладят. Дедушка умер, а бабушка тоже живет в Техасе. И все время болеет.

– Жаль.

Они остановились в конце коридора и посмотрели сквозь грязное окно на улицу.

– Ко мне агенты ФБР пристают, – сказал Гринуэй.

“Не только к тебе”, – подумал Марк.

– Где они?

– В комнате 28. Такая маленькая комната для заседаний на втором этаже. Она почти всегда пустует. Они сказали, что будут ждать меня, тебя и твою маму ровно в полдень. Вид у них был довольно серьезный. – Гринуэй взглянул на часы и пошел назад в палату. – Похоже, им не терпится.

– Я готов, – заявил Марк, тщетно стараясь не казаться испуганным.

Гринуэй нахмурился.

– Ты что имеешь в виду?

– Я нанял адвоката, – объяснил Марк с гордостью.

– Когда?

– Сегодня утром. Она уже здесь, там, в конце коридора.

Гринуэй посмотрел в ту сторону, но Реджи не было видно за поворотом.

– Твой адвокат здесь? – переспросил он недоверчиво.

– Ага.

– И как ты нашел адвоката?

– Это длинная история. Но я сам ей заплатил.

Гринуэй задумался, потом двинулся назад по коридору.

– Но твоя мама сейчас не может отойти от Рикки ни при каких обстоятельствах. Да и мне не мешает быть поближе к нему.

– Никаких проблем. Мы с моим адвокатом все устроим.

Они остановились у двери палаты Рикки. Гринуэй поколебался, прежде чем открыть дверь.

– Я могу отложить все это до завтра. Я вообще могу выставить их из больницы. – Он старался казаться крутым парнем, но Марк понимал, как на самом деле обстоят дела.

– Да нет, спасибо. Они не уйдут. Вы позаботьтесь о Рикки и маме, а мы с адвокатом займемся агентами ФБР.

* * *

Реджи разыскала пустую комнату на восьмом этаже, где они и уединились. Они уже опаздывали на десять минут. Она быстро закрыла дверь и скомандовала:

– Задери рубашку.

Он замер, в изумлении уставившись на нее.

– Задери рубашку, – повторила она, принимаясь дергать его футболку с изображением “Тигров Мемфиса”. Открыв свой портфель, она вынула оттуда маленький черный магнитофон и катушку лейкопластыря. Она проверила микрокассету и нажала на кнопки. Марк не отводил от нее глаз. Было очевидно, что ей не впервой этим заниматься. Прижав магнитофон к его животу, она приказала:

– Держи! – Затем продела ленту через хомутик на магнитофоне, обернула ее вокруг его талии и закрепила.

– Вдохни поглубже, – сказала она, и он послушно выполнил ее приказание.

Потом он заправил рубаху в джинсы. Реджи отступила на шаг и оглядела его.

– Замечательно, – оценила она.

– А если они меня обыщут?

– Не обыщут. Пошли.

– Откуда вы знаете, что меня не обыщут? – спросил он обеспокоенно. Ему приходилось торопиться, чтобы успеть за ней. Медсестра подозрительно посмотрела на них.

– Потому что они пришли поговорить, а не арестовывать тебя. Поверь мне.

– Я верю, просто боюсь.

– Все будет в порядке, Марк. Только помни, чему я тебя учила.

– А вы уверены, что они не заметят эту штуку?

– Абсолютно. – Она с силой толкнула дверь, и они оказались на лестнице. Быстро спустились по зеленым бетонным ступенькам. Марк шел на шаг сзади. – А что, если сработает сигнал или что еще, а они от неожиданности вытащат пушки? Что тогда?

– Никаких сигналов. – Она взяла его руку и крепко сжала. – И они не стреляют в детей.

– В одном кино стреляли.

* * *

Второй этаж больницы Святого Петра построили задолго до девятого. Он был серый и грязный, коридоры забиты спешащими врачами, сестрами, техниками, санитарами с носилками, больными в инвалидных колясках и обалдевшими родственниками, не знающими, где встать, и старающимися не попасться никому под ноги. Коридоры разветвлялись во всех направлениях без всякой системы, образуя настоящий лабиринт. Реджи спросила трех медсестер, как ей найти комнату 28, и только третья смогла на ходу объяснить им, куда идти. Наконец они обнаружили полутемный коридор, застеленный потертым ковром. На простой деревянной двери шестой комнаты по правой стороне они увидели номер 28.

– Я боюсь, Реджи, – сказал Марк, глядя на дверь. Она крепко сжала его руку. Если она и нервничала, заметить это было невозможно. Лицо оставалось спокойным, голос тихим и успокаивающим.

– Делай то, что я сказала, Марк, и все. Я знаю, что делаю.

Они вернулись немного назад к комнате номер 24, и Реджи открыла дверь. Раньше здесь был кафетерий, а теперь хранился всякий хлам.

– Я подожду здесь. Теперь иди и постучи в дверь.

– Я боюсь, Реджи.

Она осторожно нащупала магнитофон и, найдя кнопку, нажала ее.

– Иди, – приказала она.

Марк глубоко вздохнул и постучал. Он слышал, как в комнате кто-то двигался.

– Войдите, – послышался довольно недружелюбный голос.

Он медленно открыл дверь, вошел и закрыл ее за собой. Комната была узкой и длинной, как и стол, стоящий посредине. Ни одного окна. Ни улыбки на лицах двух мужчин, стоящих с каждой стороны стола в дальнем конце. Их легко можно было принять за близнецов – белые, застегнутые до верху рубашки, красно-синие галстуки, темные брюки, короткая стрижка.

– Ты, верно, Марк? – спросил один, в то время как другой продолжал смотреть на дверь. Марк кивнул. Говорить он не мог.

– А где твоя мать?

– А, это... кто вы такие? – наконец удалось выговорить Марку.

Тот, который стоял справа, сказал:

– Я Джейсон Мактьюн, мемфисское отделение ФБР. – Он протянул руку Марку, и тот вяло ее пожал. – Приятно познакомиться, Марк.

– Ага, мне тоже.

– А я – Ларри Труманн, – назвался другой. – ФБР. Новый Орлеан.

Так же вяло Марк пожал руку Труманну. Агенты нервно переглянулись. С минуту все неловко молчали. Наконец Труманн указал на стул в конце стола.

– Садись, Марк.

Мактьюн согласно кивнул и почти что улыбнулся. Марк осторожно сел, опасаясь, что лента порвется и эта дурацкая штука вывалится. Они тогда быстренько нацепят на него наручники, зашвырнут в машину, и он никогда больше не увидит маму. Что тогда сделает Реджи? Они подвинулись к нему, разложив блокноты на краю стола.

Они прямо дышали ему в лицо, и Марк сообразил, что это такая тактика. Он едва не улыбнулся. Если они хотят сидеть так близко – ради Бога. Но тогда черненький магнитофон все запишет. Чисто и ясно.

– Мы, гм, ждали твою маму и доктора Гринуэя тоже, – сказал Труманн, бросая взгляды на Мактьюна.

– Они с моим братом.

– И как он? – с сочувствием спросил Мактьюн.

– Не очень здорово. Мама сейчас не может отойти от него.

– Мы полагали, она придет сюда, – снова произнес Труманн и посмотрел на Мактьюна, как бы спрашивая его совета.

– Ну, можно подождать, пока она освободится, – предложил Марк.

– Нет, Марк, нам надо поговорить сейчас.

– Может, я позову ее?

Труманн достал из кармана рубашки ручку и улыбнулся Марку.

– Да нет, давай поговорим пару минут, Марк. Втроем. Ты нервничаешь?

– Немного. Что вы хотите от меня? – Он все еще дрожал от страха, но дышать стало легче. Магнитофон не издавал никаких звуков, и он постепенно переставал за него опасаться.

– Ну, нам хотелось бы задать тебе несколько вопросов насчет вчерашнего.

– А адвокат мне не нужен?

Они переглянулись, челюсти их абсолютно одинаково отвисли, и прошло несколько секунд, прежде чем Мактьюн склонился к Марку и произнес:

– Конечно, нет.

– А почему?

– Ну, потому, что мы, понимаешь, просто хотим задать тебе несколько вопросов. И все. Если ты решишь, что тебе нужна твоя мама, мы позовем ее. Или еще кого. Но адвокат тебе не нужен. Только несколько вопросов, и все.

– Я уже говорил с полицейским. Даже очень долго вчера говорил.

– Так мы не полицейские. Мы – агенты ФБР.

– Это-то меня и пугает. Думаю, может, мне все же нужен адвокат, чтобы, знаете, защищал мои права и все такое.

– Ты слишком часто смотрел телевизор, малыш.

– Меня зовут Марк, ладно? Можете вы звать меня Марком?

– Конечно. Извини. Но адвокат тебе не нужен.

– Да-да, – подключился Труманн. – Адвокаты только мешают. И им надо платить деньги, и они вечно против всего возражают.

– Может, мы подождем, пока мама придет?

Они обменялись одинаковыми улыбками, и Мактьюн сказал:

– Не думаю, Марк. Разумеется, если ты хочешь, мы можем подождать, но ты ведь умный парень, да и мы торопимся, так что просто несколько вопросов, и все.

– Ладно. Если нужно.

Труманн заглянул в свой блокнот и начал первым.

– Значит так. Ты сказал мемфисским полицейским, что Джером Клиффорд был уже мертв, когда вчера вы с Рикки наткнулись на машину. Теперь скажи, Марк, это правда? – Он задал свой вопрос с ухмылкой, как будто заранее знал, что все это вранье.