Александр Гаррос - Чучхе Страница 21

— А почему графин?

— Он умер? — хмыкает отстраненно.

— Хороший вопрос.

Очевидно, что диалог ими ведется практически механически. Они, собственно, ничего не хотят сказать друг другу — они просто не знают, что делать.

— Я не знала. Я сразу свалила.

— Ну-ну.

— Все еще смешнее. Это была самооборона.

— Вот так вот?

— Он тоже на нервах был… Нажрался… Полез…

— Чего-то у тебя хреново сегодня с фантазией.

— У тебя не лучше. Про Эмиля — это у тебя совсем байда получилась. Про поссать отошел.

— Ты не поверишь… — хмыкает, — но так все и было.

Руки с пистолетами чуть подрагивают, в полумраке коридора поблескивают бисеринки пота на лицах.

— На хрена ты это — с крышками? — Алиса.

— Это не я. Это Негатив… Когда он понял, к чему дело идет… Что вы щас просто друг друга перемочите… Он пытался хоть как-то вас отвлечь. Сбить с толку.

— Откуда пробки?

— Он… Негатив… Ток-шоу когда-то делал. Про коллекционеров… Какую хрень известные люди собирают… Он тему-то придумал, потому что помнил про Нашего… Он тогда познакомился с козлом одним, который тоже пробки собирал… А сейчас позвонил ему… и купил все это.

— Ну допустим… А у тебя оно откуда?

— Он сказал, что это все у него на работе… Пробки и кассеты… С тобой кассеты. Ну, когда он взорвался… Я к нему на работу поехал — и забрал все это дело.

— Плохо сочиняешь.

— А ты чего сочинишь? Про Таиланд?

— Я хотела поговорить с ним. С Фимой. Я… Тогда я не была уверена, что это не он.

— Знаешь, когда он начал тебя снимать? Негатив? Как он понял, что это ты? Это же ты ему подкинула идею про Голышева — а потом предложила перетереть с Дроном… А потом сама Артему подкинула идею про Горбовского… Они же с Дроном схавали друг друга по твоей подсказке!

— Полное фуфло.

— Ты мне про буквы расскажи.

— Стреманулись?

— Твоя работа?

— Моя.

— На хрена?

— Чтоб вы задергались. Выдали себя. Один из вас.

— Откуда у тебя коды?

— От НЕГО. От Нашего.

— Наш умер. Застрелился. Семь лет назад.

— Ты уверен?

— Ты тоже. Откуда коды?

Руки у обоих дрожат уже явно. Пот течет по лицам струйками. Алиса непроизвольно облизывает губы.

— Я у него их выпросила… У Нашего… Еще тогда, в школе… Коды всего класса… Собиралась, — хмыкает, почти истерически, — на выпускной вам сюрприз устроить…

— Полное фуфло.

— Не веришь?

— М-м, — отрицательно.

— И я тебе.

Пауза. Уже оба дышат тяжело, шумно. Напряжение нарастает. Алиса снова облизывает губы. Тим судорожно моргает.

— Че делать будем? — Тим.

— Варианты?

— Как всегда — два…

— Завалим друг друга…

— Или… поверим друг другу.

Вибрирующие в руках пистолеты продолжают выцеливать оппонентов.

— Тим… Ти-им… Они же так и сдохли все…

— Не верили друг другу?

— Глупо будет… так сдохнуть.

— Трудно будет… поверить.

— Рискнем? — после паузы.

— Кто первый?

— На счет «три»… на предохранитель.

Повисает очередная пауза. Потом Тим хмыкает — почти смущенно.

— Еще раз, — хмыкает она в ответ. — Один…

— Два…

Оба одновременно:

— Три…

Тихие щелчки предохранителей. Алиса и Тим смотрят друг на друга, как бы не очень веря в происходящее.

— Опускаем… — Тим.

Оба медленно, ни на мгновение не отрывая взгляда от визави, опускают пистолеты.

— Обойму… — Алиса.

Тим мелко кивает; все еще не отлипая взглядами друг от друга, они с Алисой, помедлив, выщелкивают обоймы, глухо стучащие о линолеум.

— На пол… — Тим.

Они бросают стволы. Еще одна пауза. На лицах Алисы и Тима начинают синхронно и как бы частями проступать неловкие, непроизвольные, полулунатические улыбки. Постепенно становятся все естественней и естественней; позы делаются менее напряженными… Тим делает осторожный шаг вперед; Алиса тоже трогается с места. Еще пара осторожных движений — и вот они, уже нормально улыбаясь, движутся навстречу друг другу… И когда между ними остается метра два, Тим с той же улыбкой мгновенно нагибается и подхватывает прислоненный Алисой к стене ледоруб.

На лице Алисы все та же — не успевшая сойти — улыбка, но в глазах мелькает понимание. В следующую секунду Тим почти без замаха бьет ее клювом ледоруба. Попадает в район ключицы: Алиса, испустив короткое вяканье, отшатывается — из дырки в куртке выплескивается кровь, — клюв ледоруба оказывается свободен… Тим бьет второй раз, уже размахнувшись, — Алиса рефлекторно вскидывает руку с «непораненной» стороны. Ледоруб рассекает руку, Алиса хрипло вскрикивает.

Тим принимается наносить удар за ударом, рубить хаотически, не целясь. Алиса валится на пол, еще издавая какие-то крики, потом — короткие полувсхлипы. Тим рубит еще раз, и два, и три. Уже не остается ничего, кроме глухих коротких звуков — металл вонзается в мясо. На стены и на Тима в изобилии летят брызги. На линолеуме коридора быстро расширяется пурпурная лужа. Тело Алисы изрублено.

Тим отшатывается, отбрасывает ледоруб, рефлекторно-судорожно размазывает Алисину кровь по лицу. Секунду, тяжело дыша, смотрит на окровавленный труп. Потом быстро суется в ванную. Блюет в раковину.

Пускает холодную воду. Плещет себе в лицо. Невидяще смотрит на свое отражение в зеркале. Обессиленно садится на край ванны. Лезет рукой за пазуху. Извлекает прозрачную стеклянную фляжку виски. Судорожно делает большой глоток.

…Быстро, но деловито, стараясь не очень замараться, Тим обыскивает труп Алисы. Вытаскивает из карманов мелкий персональный хлам — ключи от машины, бумажник, мобильный телефон… Лезет в бумажник. Вытаскивает визитки, листочки с от руки нацарапанными номерами, перебирает их. На одном из листков небрежным Алисиным почерком записано — «9 429 666 Виталий, директор С., Алик!». «Алик» подчеркнуто. Листочек отправляется к прочим уже просмотренным Тимом. Туда же — к стопочке номеров и имен — Тим бросает и Алисин мобильный.

81

Ночь, дверь подъезда Тима. Дверь издает скрип, другой, подается вперед. Из подъезда рывками выдвигается Тим. На спину его взвален очень тяжелый и большой матерчатый куль. Пошатываясь, Тим бредет с ним по двору. Доходит до машины Алисы, сбрасывает свой сверток возле багажника, отключает брелоком сигнализацию и распахивает багажник.

…Ночь. Глухая лесная чащоба. Узкая грунтовка. В лунном свете блестит лак автомобильного корпуса. Машина Алисы с хрустом вламывается в густой кустарник и застревает в нем. Тут же распахивается водительская дверь, и из салона выбирается Тим, с натугой волочащий двадцатилитровую канистру бензина. Он вскрывает канистру, щедро плещет в салон, деловито поливает автомобиль, открыв багажник, обильно льет туда бензин. Оглядев машину, отходит, чиркает зажигалкой, подпаливая промасленную ветошь. Размахивается. Швыряет. Тут же разворачивается и бежит прочь. За его спиной шумно и щедро вспухают клубы пламени.

82

Руки Тима возят половой тряпкой по кровавой луже на линолеуме. Подсохшая бурая жижа отвратительно размазывается на весь коридор. Где-то едва слышно бормочет невидимое радио. Вдруг Тим замирает. Бросает тряпку, встает и быстро идет на кухню. Подходит к стоящей на холодильнике маленькой дешевенькой магнитоле, работающей в режиме радио, и увеличивает громкость.

«…рэп-музыкант Фриц, он же Владимир Мамыкин, обвиняемый в убийстве своего коллеги, рэпера Ровера, он же Сергей Перевозчиков, вчера признал свою вину. Напомним, что трагедия произошла на прошлой неделе в московском клубе „Буллшот“, где отечественная рэп-тусовка праздновала 26-летие Ровера. Между нетрезвыми Мамыкиным и Перевозчиковым произошла ссора, а вскоре в клубном туалете был обнаружен Перевозчиков без сознания с четырьмя ножевыми ранениями. Через несколько часов он умер в больнице. Рядом милиция нашла нож, принадлежащий, как было установлено, Мамыкину. Однако на орудии убийства не было отпечатков пальцев, а задержанный Мамыкин вплоть до вчерашнего дня свою вину категорически отрицал. Ряд проведенных экспертиз подтвердил вину Фрица — в частности, на его одежде были обнаружены следы крови Перевозчикова. Под давлением новых улик Мамыкин признался, что, находясь в состоянии аффекта, действительно несколько раз ударил Перевозчикова ножом, а отпечатки пальцев с рукоятки стер…»

Жесткое, осунувшееся, бледное лицо Тима неподвижно, невидящий взгляд устремлен прямо перед собой. Тим, не глядя, протягивает руку вбок, берет со стола давешнюю фляжку виски и, оставляя пальцами на стекле красные отпечатки, делает глоток.

…Тим лихорадочно перебирает листочки-визитки, извлеченные из бумажника Алисы. Находит тот, на котором значилось «9 429 666 Виталий, директор С., Алик!». Берет мобильник Алисы. Отключает блок и просматривает список сделанных звонков. Третьим или четвертым номером с конца — тот же номер: 9 429 666.