Сергей Саканский - Шахта. Ворота в преисподнюю Страница 21

В папке белел еще один лист. Свят взял его, повертел, не сразу сообразив, что это схема окружающих штолен. Впрочем, штольня, по определению — горная выработка, туннель, проделанный в рудоносном пласте. Здесь, на этой глубине, никто ничего не вырабатывал: смысл всех этих ходов был каким-то другим… Туннели овального сечения не были предназначены для людей, вероятно, по ним было удобно перемещаться существам, запечатленным на фотографиях. Не дилетанты, как он подумал сначала, а нелюди. То же и круглые залы: людям не свойственно строить помещения подобной формы. Зал, в котором они находились, был обозначен крестом. Другой такой же крест стоял на краю листа, к нему вела линия со стрелками.

— Но мы же не пойдем туда? — с опаской спросила Настя.

Свят внимательно рассмотрел листок.

— Пойдем, — сказал он. — Только не этим путем. Здесь видны и другие возможности попасть туда.

— Ты уверен, что нам надо туда?

— Думаю, что да. Возможно, это и есть подземное кладбище. Надо бы просто взглянуть на него, а затем искать выход из этой жары. Ты как, кстати?

Настя повела плечом.

— Да переношу пока. Я вообще-то очень люблю сауну.

Температура здесь была ненамного ниже, чем в сухой финской бане.

— Детский лабиринт из психологического практикума журнала «Наука и жизнь», — пробормотал Свят.

— Я не читаю этот журнал, — сказала Настя.

— Девчонкам оно и не надо, — Свят говорил автоматически, углубившись в план лабиринта, который был все-таки далеко не детским, состоял из множества параллельных тупиковых ходов непонятного назначения.

Он достал огрызок карандаша, который, несмотря на всю электронику, всегда носил в заднем кармане джинсов, и прочертил на плане новую линию.

— Так и пойдем.

Коридор был освещен не какими-либо фонарями: его изогнутый потолок люминесцировал, словно сплошная лампа. Светился только на том участке, по которому они шли.

— Дьявольская технология, — сказал Свят. — Ничего земного. И лифт выдал их с головой. Этой маленькой зубастой головой…

— Я пытаюсь понять. Почему лифт преобразился прямо на наших глазах?

— Нет, не на глазах. Ты разве видела, как он превращался?

— Нет. Просто один раз посмотрела — старый деревянный лифт. Другой — этот стеклянный.

— Тут одно из двух. Либо лифт всегда был таким, но они что-то сделали у нас внутри, в наших мозгах, либо он на самом деле трансформировался.

— Разве такое возможно?

— Да вполне. Если эта цивилизация владеет нанотехнологиями, то они могут превращать что угодно во что угодно.

— Не поверю!

— Да я объясню. Помнишь кубик Рубика?

— Кончено! Игралась с ним, только без особого успеха.

— Но ведь хоть одну грань ты смогла выстроить?

— Даже три.

— Тут тоже самое, только на уровне молекул или даже атомов. Теоретически можно задать программу, чтобы частицы вещества перераспределились в заданном порядке. Так можно телегу превратить в автомобиль и наоборот.

— А зачем был нужен этот трюк?

— Думаю, просто в целях экономии энергии. Обычный вид лифта действительно хай-тек, из какого-то прозрачного материала. Не обязательно из стекла. Но для того, чтобы имитировать деревянный и раньше времени нас не пугать, требуется энергия, очень даже значительная. Когда мы оказались внизу и не могли уже причинить никакого беспокойства, например, застрелить Илью, этому скоростному подъемнику уже не надо было притворяться старым добрым лифтом.

Свят вдруг замолчал: странная мысль пришла ему в голову.

— Эти господа просчитались, между прочим, — задумчиво проговорил он. — Старого доброго лифта в шахте также не могло быть. И это о многом говорит. О том, что они не слишком-то владеют информацией о нас.

— Да кто они такие?

— Рудокопы, — усмехнулся Свят. — Все, что мы о них знаем. И они были в шахте, по крайней мере, пятьдесят последних лет.

Коридор раздваивался. Свят сверился с планом и повернул направо. Новый коридор ничем не отличался от предыдущего. Потолок услужливо налился светом.

— Я все понял! — вдруг сказал Свят, уже чувствуя, но не в силах сформулировать свою идею. — Рудокопы есть и рудокопов нет. Мы имеем дело с двойным подлогом. Человек-месяц, в официальной своей ипостаси, трудился хирургом, так?

Настя кивнула. Было ясно, что она еще не понимает того, о чем догадался Свят.

— Карлики промышляли кроликами и курами. Когда твой отец подстрелил одного, то тайное стало явным. Человек-месяц сразу понял, что может извлечь выгоду из задумки карликов. Поэтому он и не стал заявлять в милицию, что поймал мистификаторов. И уж, конечно, карлики были нужны не для того, чтобы пугать ими членов банды. Маленькому Илье он их и вправду показал, как мы видели на фото. Но взрослые знали настоящих рудокопов. Смысл карликов был совсем в другом. Они должны были продолжать свое дело, в то время как банда продолжала свое.

— Какая же в этом была выгода? — удивилась Настя. — Вовсе наоборот: ведь карлики имитировали рудокопов, умножая тем самым количество их реальных визитов на поверхность.

— То-то и оно! Это была гениальная идея. Люди на самом деле видели ящеров, настоящих. Это вызывало беспокойство властей. Кто-то выступил с предложением исследовать на эту тему шахту. И тогда Человек-месяц приказал карликам саморазоблачиться. Это изначально и входило в его план. Карликов поймали и посадили за мелкое воровство. Это было совсем другое дело. Никто не мог связать его с убийствами людей. Зато прекратились поиски инопланетян. Что и было нужно.

Увлеченные разговором, они не заметили, как промахнулись и прошли мимо очередного овального коридора, куда следовало свернуть. Свят остановился, заглянул в план.

— Точно. Нам надо назад и налево.

— Постой-ка! — Настя вглядывалась вглубь коридора. — Я вижу что-то.

Действительно: впереди было Т-образное разветвление, и там, в поперечном коридоре, тускло поблескивал какой-то предмет, напоминающий воткнутое в пол копье.

— Давай-ка посмотрим, что это такое, и вернемся, — предложила она.

— Давай, только быстро. Дело в том, — Свят показал Насте план, — что тот коридор расположен как раз на пути, который начертал Илья.

Они быстрым шагом дошли до развилки. По мере того как возбуждаемый ими свет двигался вдоль коридора, странный предмет вдали приобретал все более знакомые очертания.

Это была труба, по диаметру как водопроводная, стоящая наискось, кверху загнутая и упирающаяся в стену. Впрочем, не известно: полая труба или штырь. Важным было то, из чего труба выходила, точнее — что было нанизано на эту трубу.

Коза. Белая, с черными пятнышками на шерсти. Штырь выходил из ее груди. Лапки обвивали штырь, будто бы коза перед смертью старалась его вытащить. Голова животного была задрана и подбородком упиралась в штырь. Глаза плотно сомкнуты.

— Еще мумия! — сказала Настя.

— И не одна, — добавил Свят, первым выйдя в этот поперечный коридор и быстро оглянувшись по сторонам.

Зрелище было отвратительное. Весь коридор, по обеим его стенам, был занят мертвыми животными.

Свят рассмотрел план.

— Знаешь, мы можем пройти этим коридором немного вперед, затем свернуть и снова попасть на наш маршрут.

— Мне не очень хочется на это смотреть.

— А ты не смотри. Я хочу кое-что проверить.

Они медленно двинулись мимо причудливых мумий. Это уже не девятнадцатый век с его текущими стеклами и латунными табличками. Все образцы выглядят стерильными, какие-либо запахи отсутствуют. Преодолев отвращение, Свят прикоснулся к холке крупного серого пуделя. Шерсть как шерсть. Способ консервации трупов был непостижим, но не возникало никакого сомнения, что серебристые штыри, которые их пронзали, имеют к этому прямое отношение. Все звери держались за эти штыри лапками, птицы же просто висели на них.

Куры, утки, гуси, индейки. Какой-то системы в этой коллекции не прослеживалось, но часто животные были расположены по родовому признаку: самец, самка, детеныш. Вдали, среди мелкого домашнего скота возвышалось что-то темное, крупное. Когда они подошли, то потолок услужливо осветил корову, а за ней — быка. Рядом из стены торчал голый штырь. Теперь можно было понять, что это все-таки трубка. Она сужалась, превращаясь в трехгранное острие с тремя косыми отверстиями, вроде как у иглы для инъекций. Какого рода инъекции получили эти животные? Три отверстия, скоре всего, три разных канала в стержне. Или наоборот — через трубки из них высосали кровь… Да, вероятнее всего. Высосали из трупов жидкость, затем заполнили какими-то растворами, которые и привели к мумифицированию. И высасывали-то из живых, иначе бы кровь загустела. Вот почему все они, как один, хватались за эту трубу, пытаясь вытащить ее из себя на последнем дыхании… Свят вдруг отчетливо понял, что подобное произошло с его отцом и матерью. Изуверы-люди парализовали их своими бластерами. Доставили сюда — живых. Отдали ящерицам. От этой мысли можно свихнуться. А если поймают их? Сейчас?