Тед Белл - Живая мишень Страница 21

— Все в порядке, констебль? — спросил Хок, надевая наушники.

— Только, ради бога, никакого высшего пилотажа, я тебя умоляю, Алекс, — потребовал Конгрив. — Я знаю, как ты любишь издеваться над беспомощными пассажирами.

— Неужели я слышу отголосок простуды в твоем голосе, Эмброуз? Я, видимо, не без основания порекомендовал тебе воздержаться от третьего «Драмбьюи» вчера вечером в баре. Особенно после обширных возлияний «Шато ля Тур». Откровенно говоря, я думал, что ты зарекся пить французские вина. Ну, чувство патриотизма, и все такое.

— Пожалуйста, Алекс, — продолжал Конгрив, придав ледяную жесткость интонации. — Неужели только потому, что ты был идеальным образцом воздержания в течение прошедших суток, я должен быть подвергнут…

— Извини, старина. Это ведь твоя печень в конце концов. Не моя.

— Да спасет нас Господь, — вздохнул Эмброуз и откинулся на сиденье, пытаясь справиться с проклятым ремнем безопасности, длина которого едва соответствовала размеру его живота. Конгрив не хотел признавать этого, но что и говорить — он и на самом деле чувствовал себя не очень. Алекс отжал рычаг от себя, и гидроплан, разрезая небесно-голубую воду залива Нантукет, взмыл в розовое рассветное небо Новой Англии.

Пропустив накануне вечером по стаканчику спиртного в баре «21 Федеральный», Алекс Хок и Эмброуз Конгрив решили лететь в Дарк Харбор, что в штате Мэн, прямо с рассветом.

— Дела обстоят совсем плохо, Алекс, — сказал ему Джек Паттерсон вчера по телефону. — Я сейчас на подлете к Дарк Харбор. Жена Эвана Слейда и двое их детей были убиты вчера вечером. Заколоты ножом. Мы должны остановить эту волну убийств. Причем быстро, прежде чем начнется паника. Иначе в ближайшей перспективе мне видится полный крах дипломатического корпуса США. Это будет настоящая катастрофа.

— Этого они и добиваются, — сказал Алекс. — Паники.

— Да. Именно поэтому мы должны пресечь все это как можно быстрее.

— Я буду там, Текс. Первым делом туда.

— Не хватило духу попросить у тебя открытым текстом. Спасибо, Хок. Извини, что прервал твой ужин. Я знаю, у тебя трудные времена и…

— Увидимся в восемь, ладно? Я вылечу на гидроплане. Как там, можно пришвартоваться?

— У дома есть длинная пристань, глубина в том месте приличная. Посмотри на карты, приятель. Увидишь большой Лесистый Остров к юго-западу от Дарк Харбор. Сосновый Остров находится чуть восточнее. Дом прямо на острове. Пристань в южной оконечности, так мне сказала начальница местной полиции, женщина по имени Эйнсли.

— Обманул смерть еще раз, а, констебль? — пошутил Хок, когда они пришвартовались к причалу у дома Слейдов. Конгрив ничего не ответил.

— Я вижу, местные полицейские приветствуют нас, — сказал Конгрив. Молодой офицер в полицейской форме озадаченно стоял в конце причала с намотанной на руку веревкой, словно не зная, что ему с ней делать.

— Паттерсон, видно, послал его помочь нам, — предположил Хок.

Алекс заглушил двигатель, отстегнул ремень безопасности, открыл дверцу кабины и спустился на понтон по правому борту. Он подождал несколько секунд, ожидая, когда парень бросит ему конец каната.

— Эй, там, на пристани! — крикнул он, наконец, молодому полицейскому. — Бросьте мне канат, если не трудно! Его относит ветер!

С третьей попытки офицер Никос Савалас все же ухитрился забросить канат так, чтобы Алекс смог его подобрать.

— Великолепно! — крикнул Алекс смущенному молодому человеку, когда привязал конец к понтону самолета. Как только «Киттихок» был закреплен швартовыми, два англичанина поднялись на берег по крутым ступеням, вырезанным в скале. Лестница вела к старому, обшитому вагонкой, дому, имеющему множество пристроек. На крыше виднелись многочисленные кирпичные дымовые трубы.

— Подумать только, — сказал Хок, оглянувшись назад и посмотрев на полицейского, который, склонившись над канатом, все еще тренировался завязывать и развязывать канат.

— Что?

— Этот парень живет в штате Мэн и не имеет никакого представления о том, как нужно бросать канат.

— Я заметил это, — сказал Конгрив.

— И что решил?

— Очевидно, он не из штата Мэн.

— А, это логично, — сказал Хок, улыбаясь.

Наконец они достигли вершины лестницы и, пройдя сквозь еловую чащу, оказались на открытой лужайке. Хок увидел своего старого друга Паттерсона. Он сидел на ступенях широкой крытой веранды и курил сигарету, беседуя с молодой светловолосой женщиной в такой же форме, что и у того салаги на пристани. Значок, прикрепленный к ее синей блузе, говорил, что она — офицер Эйнсли, начальник полиции района Дарк Харбор.

— Какая встреча! Сам Соколиный Глаз! — сказал Паттерсон, вставая и улыбаясь при виде высокого англичанина. — Ты просто спасение для моих безрадостных очей.

Десятью годами ранее Паттерсону довелось лететь на одномоторной «Сесне», с которой произошли какие-то неполадки, и самолет упал в глубине перуанских джунглей. Партизаны Сияющей Тропы перестреляли всех, кто выжил при крушении, кроме Паттерсона. Алекс Хок и Стокли Джонс нашли его едва живым. Партизаны так и не узнали, кто их убил. Хок каким-то образом нашел Паттерсона в непроходимом тропическом лесу, спас его из плена и сумел вернуться обратно.

Благодарный техасец дал Алексу прозвище «Соколиный Глаз» не в честь известного телеперсонажа, а в честь великого индейского следопыта, увековеченного великим писателем в книге «Последний из могикан».

Текс Паттерсон был крупным мужчиной с густой проседью в волосах, но с телосложением юного полузащитника под прекрасно скроенным костюмом цвета морской волны. Его внешний вид дополняли ослепительно белая рубашка и черный галстук. Стандартная форма парней из ДСБ, слегка нарушенная большим белым «стетсоном» на голове и блестящими черными ковбойскими ботинками Тони Лама. И маленькой эмалированной булавкой на отвороте лацкана.

Под левой рукой в кожаной кобуре висел «Миротворец», длинноствольный шестизарядный кольт 45-го калибра, изготовленный примерно в 1870 году. И никуда без своей «стреляющей железки», потому что, как сам Паттерсон любил напоминать окружающим, «Бог сотворил человека, а Сэм Кольт уравнял человека с Богом».

— Привет, Текс, — сказал Хок.

— Привет, Алекс. Ужасно рад видеть тебя снова, — сказал Паттерсон, пожимая ему руку. — Не могу выразить словами, насколько я счастлив, что ты снова в деле, партнер. Конечно, я знаю, Конч немного надавила на тебя. Это в ее стиле. А милая леди, стоящая перед нами, — шеф местной полиции Эллен Эйнсли. Старший помощник, прибывший на место происшествия. Она чертовски хорошо постаралась, сохранив происшедшее в тайне.

Хок улыбнулся женщине-офицеру.

— Офицер Эйнсли, рад приветствовать вас. Меня зовут Александр Хок.

Алекс обменялся с ней рукопожатием и представил Паттерсона и Эйнсли Конгриву. Привлекательная светловолосая начальница полиции пожала руку Эмброузу и оглядела его, явно удивившись встрече с этой легендой Скотленд-Ярда в отдаленном уголке штата Мэн. В Дарк Харбор, как оказалось, за последнее время произошло довольно много неожиданностей. Алекс увидел темно-синие «Себербены», припаркованные у дороги — в доме уже работали агенты ДСБ.

Паттерсон опустил руку на плечо Хока.

— На другом конце веранды стоят четыре больших старых кресла, — сказал он. — Почему бы нам не оставить моих парней на некоторое время? Внутри мы еще успеем побывать. Офицер Эйнсли была настолько любезна, что принесла большой термос с горячим кофе. Давайте-ка лучше пока прогуляемся, посидим на тех креслах-качалках, а наша спутница расскажет вам все, что известно по делу.

— Звучит неплохо, — решил Алекс.

Они присели на веранде. Алекс расслабился в кресле, восхищаясь видом на маленькую бухту, заполненную аккуратными и прочными с виду лодками для ловли омара и маленькими шлюпками, качающимися у причала. Свежий и сильный запах сосны и ели с привкусом йода и соли наполнял его ноздри. Утренний туман уже почти сошел, и Алекс подумал: «Невозможно представить, что здесь произошло жуткое убийство. Не осталось безопасных мест на Земле». Симпатичная представительница полиции прервала его невеселые размышления.

— Мне рассказать им о происшедшем вкратце или полностью? — спросила Эйнсли, глядя на Паттерсона.

— Вкратце, — ответил он. — Вы скоро увидите, что эти два господина очень искушены в постановке соответствующих вопросов.

Она кивнула.

— Причина всех трех смертей — потеря крови из-за многочисленных колотых ран. Все это сделала приходящая няня, — сказала Эйнсли, придавая голосу строгость и холодность. — Девушка лет пятнадцати, совсем еще ребенок. Она воспользовалась разделочным ножом, взяв его на кухне Слейдов. Сначала убила детей, когда те уже улеглись спать, а затем дождалась возвращения госпожи Слейд с ужина в яхт-клубе. Ее она убила на лестнице и оставила нож прямо в теле.