Ольга Володарская - Нет дьявола во мне Страница 22

С учебы домой Мари возвращалась на метро. Они жили с матерью в Москве, а отец за городом. Когда Марианна приезжала в загородный дом, то часто находила там вещи его любовницы. То заколку, то перчатки, то лифчик. Наверняка она не забывала их, а оставляла намеренно. Надеялась, что на компрометирующие предметы наткнется супруга ее несвободного возлюбленного. Но натыкалась дочь. И выкидывала. Если бы Марианна верила в колдунов, она пошла бы с одним из предметов, с лифчиком скорее всего, к какому-нибудь черному магу и навела бы на любовницу отца порчу. Но она оставалась материалисткой… поэтому отправляла находки в мусорный бак.

Мари подходила к станции метро. Оставалось преодолеть пешеходный переход, и вот она – подземка. Поскольку она была погружена в думы, то двигалась по инерции. Ноги сами вели знакомым путем. Но когда Мари ступила на «зебру», зеленый свет сменился желтым, и один из водителей, самый нетерпеливый, ударил по газам. Машина рванула с места. Рев мотора вывел девушку из задумчивости, она метнулась на тротуар, но зацепилась каблуком за бордюр и начала падать. Так бы и грохнулась, если бы ее кто-то не подхватил…

Несмотря на то что все произошло очень быстро, Марианна успела испугаться. Сердце колотилось как бешеное, когда она валилась на припорошенный первым снегом асфальт…

Но эти руки, что подхватили ее… Они мгновенно принесли успокоение.

Ей стало уютно и тепло, тогда как всю дорогу от института она мерзла – резко похолодало, а Мари вышла из дома в коротком пальтишке.

Марианна последний раз такое испытывала, когда ее, чуть не окочурившуюся в Балканских горах, отпоили горячим чаем с коньяком и закутали в термоодеяло.

Вновь прочно встав на ноги, Мари обернулась, чтобы поблагодарить того, кто не дал ей грохнуться. Спасителем оказался мужчина средних лет. Невысокий, худой, но широкоплечий, с черными волосами, чуть посеребренными у висков, и абсолютно седой бородкой.

– Спасибо вам, – с чувством проговорила Мари.

– Не за что, – улыбнулся он. Двух передних зубов не хватало, и мужчина старался широко рот не открывать. – Но будьте внимательнее в следующий раз.

– Буду…

У него были знакомые глаза. Огромные, влажные, с длиннющими прямыми ресницами. Марианна не могла вспомнить, где она раньше видела такие.

– Мы не встречались прежде? – спросил мужчина.

Марианна пожала плечами. А он бросил фразу, которую хотела выдать она:

– Мне ваши глаза знакомыми кажутся…

Загорелся зеленый. Они двинулись по переходу. Оба молчали. Думали.

– А давайте я вас за спасение своей жизни отблагодарю? – выпалила вдруг Мари.

– Я спас всего лишь ваш имидж. Если б вы упали, то испачкались бы… – Он складно говорил. И голос имел приятный. Но было видно, что крепко выпивает. Мари решила, что мужчина актер, театральный. Было время, когда мама таскала ее на все премьеры, и, возможно, она видела его в одном из спектаклей.

– Могу я вас чем-то угостить? – продолжала настаивать Марианна. – Чаем, кофе, обедом? Пивом, вином?

– Я бы выпил коньяку.

– Отлично. Давайте тогда найдем какое-то приличное заведение поблизости…

– Я знаю такое. – И указал на забегаловку неподалеку от входа в метро. – Вы не смотрите на фасад, внутри все чистенько. И еда хорошая.

Марианна не стала спорить. Как пожелает ее спаситель!

Они вошли в кафешку. Не грязно, но никакого уюта. И пахнет горелым тестом.

Ее спутника встретили как родного. Мужчина был явным завсегдатаем этого заведения. Скорее всего, сюда и направлялся. Усевшись за столик в углу, он подозвал официантку, что была одна на весь зал.

– Милая, принеси коньяку пятизвездочного, только скажи там, что для меня… – И подмигнул. Намекая на то, что знает, какое пойло под видом благородного напитка тут наливают обычным посетителям.

– Сделаем, – кивнула головой барышня.

– Пирожочков фирменных и две стопочки.

– Нет, я не буду выпивать, – запротестовала Мари. – Мне чай, пожалуйста.

– Только хорошего, не бурду, – встрял мужчина. – И пусть Машка-повариха пироги свеженькие положит, не вчерашние разогретые. Скажи, для Луиса.

И тут на Марианну снизошло озарение… И воспоминания закружились, как стекляшки в калейдоскопе, а потом сложились в единый узор.

– Ты Луис? – ахнула она. – Тот самый, что подбрасывал меня к потолку и читал мне сказки на ночь?

И это она умолчала о том, что первым ее словом было «Уис», что означало «Луис».

Тогда Мари не знала, человек из ее детских счастливых воспоминаний, тот, в чьих руках она крохой чувствовала себя защищенной, убил ее мать, это раскрылось позже. И она так обрадовалась этой встрече, что даже кинулась к Луису обниматься.

Тот стушевался. Мари подумала, что он не понял, кто она. Но Луиса кольнула совесть. И ему пусть и на миг, но стало стыдно.

– Я Марианна, помнишь меня? – начала теребить его девушка.

– Так вот почему мне твои глаза показались знакомыми, – расплылся Луис в беззубой улыбке он.

– Как и мне твои.

– Не думал, что меня запомнишь, ты же совсем крохой была… Причем не самой смышленой. – Он потрепал ее по голове, как когда-то. – А сейчас и умница и красавица. – Луис окинул взглядом ее одежду. – И, судя по всему, живешь в достатке. Замуж вышла удачно?

– Нет, меня содержат приемные родители.

– Они богачи?

– Не бедствуют, – уклончиво ответила Мари. – Ты знал, что моя мать умерла?

Луис покачал головой, неотрывно глядя на Марианну своими влажными глазами. Он уже полностью владел собой.

– Мы разругались с ней, – начал врать он. – Из-за тебя, между прочим. Я считал, что она дурно обращается с ребенком. Предлагал остепениться. Готов был жениться, чтобы у малышки, которую я полюбил, была настоящая семья. Но твоя мать послала меня к чертям и завела себе какого-то хмыря…

– Она умерла от удара. Ввязалась в какую-то пьяную драку. Было расследование. Только я подробностей никаких не знаю. Вроде закрыли дело. Тебя допрашивали?

– Я после ссоры сразу уехал в другой город. Даже не знал, что ее уже в живых нет.

– Может, ее убил тот мужик? Хмырь, о котором ты говорил…

– Теперь не узнаешь, – тяжко вздохнул Луис. – Мне жаль ее. И тебя… Если б я знал… Я бы удочерил тебя. Ты была мне как родная… – В глазах слезы. Такие искренние! – Как я счастлив встретить тебя. Это просто подарок небес.

Марианна расчувствовалась. Лукас, единственное воспоминание из далекого детства. Но как оказалось, всколыхнули и другие воспоминания. Когда стекляшки калейдоскопа сошлись в рисунке, вспыхнули другие эпизоды из того периода. Страх одиночества, голод… Жажда… Тоска. Слабость… Сонливость… Полные подгузники мочи и дерьма. От них чешется промежность и щиплет нос… А заяц, игрушка, которая лежит рядом, без глаза… И это пугает не меньше, чем страх одиночества и голода…

Просто поразительно, сколько эмоций испытывает кроха, а потом забывает об этом. Но Марианна вспомнила! Даже мамино лицо. И грудь ее, к которой так тянулась она губешками, но ее отстраняли и совали в рот пустышку…

– Давай выпьем, Марианка, – предложил Луис, перед которым возник поднос с бутылкой коньяка, стопкой и тарелкой дымящихся пирожков. А про чай для Мари как будто забыли.

– А давай, – решилась Мари. Хотя вообще не употребляла спиртного. Дома по праздникам поднимала символический фужер шампанского, в студенческих попойках участия не принимала, а на дискотеках, куда ходила крайне редко, цедила безалкогольные коктейли.

– Милая, еще стопочку, – попросил Луис у официантки. Он как-то очень умело с женщинами разговаривал. Ласково, но без заискивания или пошлых заигрываний. – И чайку, пожалуйста…

Барышня метнулась к стойке и принесла стопку за считаные секунды. Луис тут же схватился за бутылку, свинтил крышку и разлил коньяк. Пахнуло не особо приятно. Мари поморщилась. Ей доводилось пробовать этот напиток. По чайной ложке ей давала его мама, когда она простывала. Или в чай и кофе добавляла, чтобы отогреть. Марианне вкус, как и запах, казался приятным. Но то был французский коньяк. А тут… Судя по этикетке армянский. А по запаху – подвальный. Но Луису все понравилось. С блаженной улыбкой он втянул носом «аромат».

– Ах, какая прелесть! – Он поднял стопку. – Давай выпьем за нашу встречу. Нежданную, но необыкновенно приятную.

– За встречу!

Они чокнулись и выпили. Луис с удовольствием, Мари чуть не выплюнув содержимое стопки обратно. Но ничего, проглотила…

– Пирожок на закуску, – подвинул к ней тарелку Луис. – Бери вот этот, квадратный, он с капустой. Пальчики оближешь.

Марианна схватила пирог, куснула… И правда, вкусный! Пусть капуста в нем переварена, а яйца почти нет, зато тесто воздушное.

– Где ты живешь? Чем занимаешься? – спросила Марианна, когда от «коньячной» горечи во рту не осталось следа.