Колыбель для ласточки (СИ) - Дока Анастасия Константиновна Страница 22

Подкупали.

Иногда в её частной практике встречались такие люди. Нечасто, но она с ними сталкивалась. Дорогие подарки, красивые цветы, украшения. Реже конверты с наличкой. И всё для того, чтобы скрыть свой неблаговидный поступок. Чтобы Саша прекратила расследование.

Она привыкла к тому, что люди боятся узнать правду: не только о близких, но и о себе. За подарками и деньгами они пытались спрятать собственную неуверенность. Страх. И пресловутую ложь. Маскировались.

Но что означала сотня персиковых роз, доставленная ей?

Александра осматривала их со всех сторон, будто, цветы могли подсказать ответ. Обнаружила записку. Та крепилась к одной из внутренних стенок упаковки: золотое на золотом. Не сразу и заметишь. Почему-то детектив почти не сомневалась: цветы от Фурского. Открепила записку, сложенную вдвое, словно открытку. Развернула.

Уважаемая Александра, утро вечера мудренее, и теперь я понял, что должен извиниться за себя и за дочь. Вчера мы оба были на взводе. Она в большей степени, поскольку чувствует свою вину за смерть Лары. Кариша ей желала смерти, понимаете? Но она не причастна. К счастью, мысли не убивают. Я тоже пребывал в некотором расстройстве. Вы, возможно, не заметили. В бизнесе есть одно важное качество — скрывать лишние эмоции. И похоже я овладел им в совершенстве. Всё, что я говорил — правда. За исключением одного: я ещё не нашёл того, кто сливал клиентов. Не хотел расстраивать Каришу. В дальнейшем обещаю сотрудничать и отвечать на любые вопросы. Вы всегда можете звонить по этому телефону.

P.S. Надеюсь, вы любите розы.

Александре не нравился Фурский. Он производил впечатление червя: скользкого и извивающегося. В бизнесе, наверное, им и был. Взгляды, манеры, ужимки, жесты — всё выдавало в нём человека опасного, скрывающего за ширмой обаяния совсем неприглядные качества и, возможно, поступки. Но кроме личной неприязни детективу было нечего ему предъявить.

Она сложила записку, положила на стол, поставила букет в вазу с водой и принялась распаковывать салаты. За вкусным завтраком — каждого салата по чуть-чуть и сладкий пирог на десерт с ароматным чаем — пришло долгожданное сообщение на Вотсап. Колосов извинялся за то, что не написал в обещанное время, объяснил, у близнецов поднялась температура, пришлось вызывать врача, но сейчас всё в порядке. Напомнил Александре, чтобы она одевалась потеплее — весна обманчива. Саше была приятна забота постороннего человека. Колосов спросил, не отвлекает ли он её. Она ответила: нет. И тогда он выслал снимки переписки и правил, подписав последний: Не лезьте в это дело. Посмотрите и удалите.

Но Селивёрстова уже перенесла снимки на ноутбук. Ответила: Я признательна за помощь. Не беспокойтесь. Я во всём разберусь. Но мне нужна последняя услуга.

Я в этом не участвую, Саша. У меня дети.

Вас нет в этой истории и не будет, обещаю. Дайте мне контакты вашего знакомого.

Я вас понял. Хорошо. Но мы с вами не знакомы. Вы нашли его сами. Саша, внуки с дочкой для меня действительно важнее справедливости. Поймите.

Его слова прозвучали трусливо. В другой ситуации в её душе поднялась бы буря негодования, но Александра представила невозможное: себя — мамой, детишек рядом и поняла, она бы поступила точно так же.

Я удалю ваш номер, а вы удалите мой. Берегите себя, Вениамин Игоревич.

И вы себя, Саша. Будьте осторожны.

Он прислал номер. Она быстро переписала его на бумагу, а затем стёрла из телефона всё, что могло нанести вред. Испытывая лёгкую дрожь, придвинулась к ноутбуку. Она просматривала, фиксировала.

Боялась.

Фотографии морозили кожу, пульсировали нервными окончаниями и будто тоже смотрели. Казалось, они запугивали читателя, предупреждали. А, может, лишь играли с чужим страхом.

Александра обнимала себя за плечи, не понимая, как могли найтись на свете люди, способные получать удовольствие от такого.

Экран погас. Но как ни пыталась детектив сосредоточиться, ей плохо удавалось. Перед внутренним взором маячили сканы с телефона жертвы.

2. Способ СОБЫТИЯ (убийства) выбирают участники. Разрешено использовать способ Нулевого, препарат Караэс.

8. Колокольчик должен прозвучать ровно в 03:45. Опережение или отставание — это прямое нарушение правил.

9. Сообщение победителя с указанием жертвы, места и способа должно прийти до того, как зазвенит колокольчик. Отставание или опережение — это прямое нарушение правил.

10. Победителем может быть только один. Совершение СОБЫТИЯ (убийства) с использованием другого или других участников — это прямое нарушение правил.

Помните, Игра «Соседи» носит исключительно развлекательный характер, но не запрещает использовать в качестве лотов (жертв) людей, которые по каким-то причинам стали не угодны одному или нескольким игрокам.

Александра испытывала ужасный дискомфорт. Её, словно, погрузили в ледяную воду с чёрной краской. В глазах игроков не было сострадания, в их душах не находилось места чувствам. Они тонули и тянули за собой других. Саша тоже тонула. Боясь наглотаться ядовитой воды и потерять чувство реальности, она схватила телефон и стала названивать Бризу. Ей необходимо было услышать его голос.

— Бриз! Как же я рада тебя слышать.

— Ты в порядке? Что с твоим голосом? Мне приехать?

— Да! То есть нет! Кажется, я знаю, чем могли отравить Зотову. Нет. Давай всё же встретимся.

— Хорошо. Подъезжай в участок. Я что-нибудь придумаю. Ты точно в порядке?

— До встречи.

Саша не сразу попала пуговицей пальто в петельку — страх руководил её движениями. Она сотни раз встречалась с психами и маньяками, оставалась наедине с настоящими монстрами. Но с группой ненормальных, одержимых убийствами — людьми, играющими в смерть, встречалась впервые. И ей было страшно.

Справившись наконец с верхней одеждой и повозившись с ключом, она бросилась по лестнице.

Бриз встречал прямо у входа. Выглядел обеспокоенным.

— Всё хорошо? Ты взвинчена, — заметил, касаясь её руки.

Она улыбнулась. Не потому, что тревоги и страх отступили — друг внушал ей спокойствие, уверенность. В его глазах Саша видела защиту, и хоть она в ней не нуждалась, ей было очень приятно.

Обнялись по-дружески, не заботясь о косых взглядах и крадущихся сплетнях, вошли внутрь.

— Ты не ответила. Всё нормально? — спросил, пропуская её в столовую.

— Да. Тебе не влетит за отсутствие?

— У меня есть полчаса.

— Мне хватит.

Они сели за самый дальний столик, у стены. Иван взял по кружке чая. Оба были сытыми, приступили к беседе. Александра рассказала о встрече с Колосовым, о звонке в «Жар-птицу», о полученной информации от Фурского и сведениях, предоставленных следователем. Резников слушал, не перебивая. Всё больше хмурясь и становясь задумчивым. Когда она дошла до Нильских и Маниной, он не выдержал.

— И на этом всё. Они не хотят говорить правду, а ты не хочешь расследовать. Займись чем-нибудь другим.

— Но я хочу! — она громко опустила кружку на стол.

— Саша, это опасно. Я прошу тебя отказаться от дела.

— Бриз, я не откажусь. Это невероятно запутанное и сложное преступление. С подобными психами работать ещё не приходилось. Это… — в глазах Селивёрстовой появился хорошо знакомый ему азартный огонь, — это почти что гениальный злодей! Как ты не понимаешь?

— Это ты не понимаешь. Они безумцы, для них человек — это даже не человек, а просто лот какой-то. Они бездушны, но притворяются обычными. Они опасны. Не лезь туда, пожалуйста.

— Бриз, я от тебя такого не ожидала. Ты ведь как никто знаешь, как для меня важны расследования. Я ждала от тебя поддержки, участия. Не разочаровывай меня!

— Я всегда тебя поддержу, Саша, но я слишком хорошо тебя знаю. Ты не только полезешь в самую глубь, ты зароешься в игре. Увязнешь. Да чёрт возьми, ты полезешь на рожон!

— Бриз!

— Пуля!

— Ваня, хватит! Ты мне друг или кто?

— Я… — и замолчал. Слова признания едва не сорвались с губ. Но если бы он их произнёс, они бы расстались. Он потерял бы её навсегда. Наверное.