Валерия Рихтер - Призраки внутри нас Страница 23

– Так ради чего все это? – поинтересовалась она, когда Эмиль занял соседний стул. – Хочешь предложить сотрудничество? Я работаю с Дамиром.

– А я не работаю ни с кем. Мне нужен весь выигрыш, делить его я не собираюсь. Хотя сейчас мое сердце плачет об этом – ведь я лишаюсь такой бесподобной партнерши. Зато не теряю собеседницу.

– Или ресурс? – прищурилась Алиса. – Ты знаешь, я была на первом проекте Тронова. Там тоже был ловкач, который очень хотел победить. А работать он не хотел в такой же степени. Он дождался, пока расследование проведут другие, а потом попытался выбить из них ответы.

Это было обвинением, пусть и завуалированным. Эмиль был слишком умен, чтобы не понять. Однако он и глазом не моргнул.

– Не мой метод. Мне проще работать умом, чем прибегать к насилию. Не терплю его.

– Ты не похож на человека, который будет церемониться с конкурентами!

– Агрессия и жесткость – не одно и то же. Я предпочитаю выигрывать честно, только и всего.

– Но я – твоя конкурентка, – напомнила Алиса, откидываясь на спинку стула. – А ты так свободно делишься со мной наблюдениями. Что, не воспринимаешь всерьез?

– Ты про Зорина? О, это не те наблюдения, которыми я дорожу. Я считаю, что он занимается ерундой, и готов открыто объявить тебе об этом.

– Мне – но не ему.

– Ему не собираюсь, потому что он как раз к агрессии склонен. Ты же показалась мне отличным партнером для беседы.

– За мной ты тоже наблюдаешь? – полюбопытствовала она.

– За тобой и Дамиром – конечно. Ты не права, я считаю вас серьезными соперниками. Поэтому предлагаю не говорить о том, как далеко вы и я продвинулись в расследовании. Ведь все мы хотим денег!

– Годится, я и не предлагала. Меня другое волнует: чего ты хочешь от меня сейчас? Какая может быть «просто приятная беседа» в разгар проекта?

– Время простой приятной беседе есть всегда, – философски рассудил Эмиль.

– Ты способен делать что-то, что не приносит пользу?

– Нет. Но беседа приносит пользу. Когда долгое время думаешь о чем-то одном, острота ума притупляется, и ты перестаешь замечать очевидное. Поэтому я решил дать себе отдых, провести время в хорошей компании, а потом вернуться к работе.

Он врал, но делал это настолько умело, что Алисе не на чем было его подловить. Она лишь на уровне инстинктов ощущала, что он с ней не искренен, да и в этом начинала сомневаться.

Оставалось лишь плыть по течению.

– Если мы игнорируем работу, о чем мы тогда можем говорить?

– Даже и не знаю… – Эмиль удачно изобразил растерянность. – Например, о здешних сплетнях! Можем поговорить друг о друге, но я боюсь, что это будет слишком откровенно. Ты и так меня в чем-то подозреваешь, и я тут иду по тонкой линии.

– Ни в чем я тебя не подозреваю, просто говорить о себе не люблю. А о Дамире тем более не собираюсь, это некрасиво.

– О Дамире я и не спрашивал, сомнительная тема! – отмахнулся мужчина. – Говорю же, это не сбор данных о вас! Ты серьезно видишь во мне шантажиста?

– Нет. Но и местного сплетника тоже не вижу.

Девушка прекрасно знала, на что он намекает. На слухи о нечистой силе. Тут уже не только участники проекта, но и сотрудники отеля с большими испуганными глазами ходили. Причем лишь немногие из них утверждали, что сами что-то видели или слышали. Остальные, похоже, верили в этот бред на слово.

Алиса подозревала, что обстановку нагнетают Степан и Андрей. Они ведь знают, что расследование само по себе тупиковое, шансов разобраться в смерти Линна практически нет. А если пойдут слухи о призраках, все сразу начнут вести себя как суеверные клоуны – прямо перед камерами. Что они на интервью наговорят, Алисе и представлять не хотелось.

– Судя по тону и выражению лица, ты относишься к вести о нечистой силе с большим скепсисом, – отметил Эмиль. – Почему?

– Потому что не верю в это.

– Остальные вроде как тоже не верили…

– Значит, остальные резко изменили свои взгляды – или не так уж не верили. Я свои принципы так быстро не бросаю. Призраков не существует в целом и в этом отеле в частности.

– И ты никогда не видела здесь ничего подозрительного?

– Я только что видела взрослого фотографа, который с любопытством осматривал кусты и стены, – напомнила Алиса. – Это считается подозрительным?

– Я говорю о мистике…

– А я о мистике не говорю, не думаю и не верю в нее. И не буду верить.

– Что ж, приятно было услышать свежий взгляд на вещи! Оптимистичный даже, по сравнению с тем, чего боятся другие. Спасибо за беседу, это было даже лучше, чем я ожидал!

Он залпом допил оставшийся кофе, поднялся со своего места и, кивнув Алисе на прощанье, быстрым шагом направился к лестнице. Изумленная девушка не знала, как реагировать на такую резкую смену поведения. У нее даже слов не находилось!

Эмиль ушел, а она осталась. Алиса нутром чувствовала: верной была ее первая догадка, он пришел, чтобы использовать ее, вплести в свою игру. И он преуспел!

Но что именно он сделал, Алиса догадаться не могла.

– Сколько это будет стоить? У меня есть деньги!

От этой женщины у Евгения уже болела голова. Он не повышал на нее голос лишь по одной причине: постоянно помнил о камерах. Это шоу должно сделать ему репутацию. Плохо, если зрители увидят, как он срывается на потенциальную клиентку.

Он по опыту знал, что вот у таких дур и истеричек обычно больше всего денег на фотосъемку.

– Я сейчас не работаю, – в сотый раз повторил он. – Я участвую в проекте, как и вы!

Но Наталья не желала оставлять его в покое. Она вообще казалась нездоровой: необычно бледная, потная, с грязными волосами и лихорадочно горящими глазами. Она внушала ему опасение и отвращение в равной степени.

Он уже и не надеялся, что простой вежливый отказ ее отгонит – раньше же не отгонял! И оказался прав.

– Что, так уж и увлечены проектом? Что вы такого особенного делаете?

– Я не могу сказать. Мы конкуренты.

– Ой, какой вы важный! – глупо хихикнула она. Если она и пыталась кокетничать, то получалось слабо. – Неужели не уделите мне часик?

– Это не вопрос времени или моей загруженности на проекте. Я просто не хочу этого делать. У меня отпуск – если вам проще понять такую формулировку.

– А у меня деньги!

– Поздравляю.

– Много денег! А у моего мужа – еще больше. Господи, да вы на одной фотографии озолотитесь! Вообще-то, я писательница. Снимать меня – в ваших же интересах! С такого и начинается портфолио фотографов, снимающих знаменитостей. А вам повезло вдвойне, я не только готова стать моделью, но и хочу заплатить вам за это! Сколько раз в жизни выпадает такая возможность?

– Уверен, я многое упускаю, – иронично отозвался Евгений. – И сожаления будут терзать меня всю жизнь. А теперь прошу, уйдите и дайте мне утонуть в разочаровании!

Ее внезапная тяга к фотосессии сейчас была вдвойне нежелательна. Евгений и раньше не обрадовался бы такому сомнительному обществу, а теперь приближалась пора забирать карты памяти! Делать это в присутствии Натальи нельзя, сумасшедшая ему все планы испортит. Но как избавиться от нее без рукоприкладства – тоже непонятно.

– Давайте поговорим об этом завтра, – не выдержал он. – Завтра подойдите ко мне, и мы все обсудим.

– Я не хочу завтра! Я хочу сегодня! – Наталья попыталась кокетливо надуть губки, но многочисленные морщины и мучнистая кожа испортили эффект. – Ночная фотосессия – разве это не романтично!

– Что, ваш муж, который спонсирует такие фотосессии, ценит романтику ваших ночных встреч с фотографами?

– Он человек свободных взглядов! Ну так как?

– Никак. Доброй ночи.

Она наконец обиделась. Развернулась на каблуках и помаршировала к себе, бросив напоследок:

– Вот и останетесь навсегда безвестным неудачником! Каждый раз, когда будете видеть меня на экранах, кусайте себе локти!

Он не произнес ни слова. Евгений делал все, чтобы не дать ей повод остаться, пусть даже для ссоры. И Наталья ушла.

Он догадывался, почему она была такой настойчивой. Нет, она не пыталась флиртовать конкретно с ним. Евгений прекрасно знал такую породу женщин: они уверены в своей неотразимости и для «курортных романов» обычно выбирают себе мужчин, похожих на манекены, которые за соответствующую плату осыпают их комплиментами.

Так что Наталье он не нравился. Она просто не хотела оставаться в одиночестве. Такие, как она, первыми поддавались всеобщей панике и верили во всякую чушь.

Да и он, признаться, был в шаге от того, чтобы поверить. Ему казалось, что стены вокруг него двигаются, кто-то стонет в коридоре… Худшим стал момент пробуждения этой ночью. Было еще темно, и Евгений, подскочив на кровати, не понял толком, что его разбудило.