Джозеф Файндер - Директор Страница 24

Однако теперь именно Мьюлдар приезжал на ежеквартальное заседание совета директоров «Стрэттона», Мьюлдар читал ежемесячные финансовые отчеты и задавал по ним вопросы, Мьюлдар одобрял или отвергал все решения, принятые Ником Коновером. А Уилларда Осгуда Ник с той их первой встречи больше не видел.

Ник прибыл на несколько минут раньше назначенного срока. Скотт Макнелли уже сидел за столиком и вертел в руках стакан кока-колы. Макнелли переоделся – сменил голубую рубашку с потрепанным воротником на новую, безукоризненно отутюженную голубую рубашку в широкую белую полоску, красный галстук и дорогой темный костюм. На Нике тоже был его лучший костюм. Когда-то Лаура сама выбрала ему этот костюм в дорогом магазине в Гранд-Рапидсе.

– Мьюлдар не намекал, зачем приехал? – усевшись за столик, спросил Ник. У него не было аппетита, ему страшно хотелось спать, а меньше всего ему хотелось сидеть в дорогом ресторане и поддакивать самоуверенному болвану из Бостона.

– Нет. Он ничего не говорил.

– А мне он сказал, что хочет подготовиться вместе с нами к ежеквартальному совету директоров.

– Наверное, это все из-за последних финансовых отчетов, которые я им отослал. Вряд ли они в восторге от них.

– И все-таки они не настолько плохи, чтобы все бросать и мчаться сюда…

– А вот и он, – пробормотал, прикрыв рот рукой, Скотт Макнелли.

Ник поднял глаза и увидел шагающего к ним высокого блондина. Ник и Скотт Макнелли встали ему навстречу.

Макнелли отодвинул стул, обошел столик и стал трясти обеими руками руку Мьюлдара.

– Здравствуй! Здравствуй! Давно не виделись!

– Здравствуй, Скотти!

Мьюлдар протянул Нику мясистую руку и сдавил в железной хватке его пальцы так, что Ник поморщился от боли и досады на то, что такая отвратительная манера рукопожатия не дает ему возможности в ответ продемонстрировать свою силу.

– Рад вас видеть, – сказал Мьюлдар Нику.

У Мьюлдара был широкий квадратный подбородок, маленький нос пуговкой и ярко-голубые глаза. Нику показалось, что они изрядно посинели с тех пор, как он в последний раз видел Мьюлдара в Бостоне. Наверняка цветные контактные линзы!

У Мьюлдара были впалые щеки человека, регулярно занимающегося спортом. На нем был дорогой серый с синим отливом костюм.

– Так значит, это ваш лучший ресторан?

– Для дорогих гостей из Бостона – все самое лучшее, – улыбнулся Ник, усаживаясь за столик.

Мьюлдар развернул большую полотняную салфетку и положил ее к себе на колени.

– Есть слабая надежда на то, что тут не отравят, – усмехнулся Мьюлдар. – При входе висит табличка. Там написано, что Американская автомобильная ассоциация присвоила этому заведению целых четыре звезды! Какое шикарное заведение!

Ник улыбнулся и подумал о том, с каким удовольствием дал бы сейчас Тодду Мьюлдару по морде за его высокомерие.

Внезапно Ник заметил мужчину и женщину, сидящих через столик. Мужчина до прошлого года работал начальником одного из отделов на «Стрэттоне». Потом его отдел закрыли, а всех сотрудников уволили. Этому мужчине было под пятьдесят, его двое детей учились в колледже. Несмотря на все усилия отдела кадров «Стрэттона» помочь ему куда-нибудь устроиться, он так и не нашел другой работы.

У Ника в очередной раз похолодело внутри, но он сделал над собой усилие, извинился перед Мьюлдаром и Макнелли, встал и пошел поздороваться со своим бывшим коллегой.

Первой Ника заметила женщина. Она помрачнела, отвернулась, что-то сказала мужу и встала, но к Нику так и не повернулась.

– Билл… – начал было Ник.

Мужчина молча встал и, не сказав Нику ни слова, направился вместе с женой к двери. Ник залился краской и некоторое время стоял, опустив руки. Он думал о том, зачем в очередной раз подверг себя такому унижению. Впрочем, в последнее время это происходило с ним так часто, что он даже начал подозревать, что действительно заслужил такое отношение.

Когда Ник вернулся за столик, Мьюлдар и Макнелли вели оживленный разговор о старых добрых временах, когда оба работали в фирме «Маккинзи».

В свое время сам Мьюлдар настоял на том, чтобы Скотта Макнелли взяли финансовым директором на «Стрэттон» вместо старика Хаченса. Ник ничего не имел против Макнелли, но иногда его раздражали панибратские отношения между Макнелли и Мьюлдаром.

– А как там Нолан Беннис? – чирикал Макнелли. – Помнишь его?.. Он работал с нами на «Маккинзи», – пояснил Макнелли Нику. – Не представляешь, что это за тип! – с этими словами он снова повернулся к Мьюлдару: – Помнишь Шедд-Айленд?.. Это остров у побережья Южной Каролины со всякими дорогими заведениями. «Маккинзи» всегда бронировала для нас там самую дорогую гостиницу, – еще раз пояснил Макнелли Нику. – Мы приглашали туда самых важных клиентов. А этот Нолан Беннис вышел с ними на теннисный корт в черных носках и уличных туфлях. Представляешь, что это было за зрелище! Курам на смех! И в теннис он играть не умел. Опозорил всю нашу фирму. С таким, как он, стыдно было показаться в приличном месте. Он что, по-прежнему работает на «Маккинзи»?

– Ты не читал последний список «Четыреста самых богатых людей Америки»? – спросил у Макнелли Мьюлдар.

– Нет, а что? – улыбнулся Макнелли.

– А то, что Нолан Беннис теперь директор фирмы «Вальюметрикс». Его состояние оценивается в четыре миллиарда долларов. Пару лет назад он приобрел в собственность эту гостиницу на Шедд-Айленде и пятьсот акров окрестной земли в придачу.

– Я всегда говорил, что Нолан Беннис далеко пойдет, – заявил Скотт Макнелли.

– Какое ностальгическое меню, – пробормотал Тодд Мьюлдар. – Подумать только, утиная грудка с малиновой подливкой! Как это патриархально!

К их столику подошла официантка.

– Разрешите предложить вам наши лучшие блюда сегодняшнего вечера? – сказала она.

Нику казалось, что он уже где-то видел эту официантку. Она тоже покосилась на Ника, но сразу опустила глаза. «Она меня знает? Неужели и ее уволили со „Стрэттона“?!»

– Сегодня мы рекомендуем морского окуня с жареной цветной капустой, беконом и мандариновой подливкой за двадцать девять долларов. А также седло барашка, запеченное в фисташках с тертым корнем сельдерея и лесными грибами. А гвоздь сегодняшнего вечера – тунец на гриле…

– Можно, я попробую догадаться, – перебил официантку Мьюлдар: – …приготовленный на японский манер, не слишком прожаренный в середине. Правильно?

– Правильно!

– В Бостоне он уже никому в рот не лезет!

– Мы где-то раньше встречались? – вмешался Ник, которому стало обидно за официантку.

– Да, мистер Коновер. Я раньше работала на «Стрэттоне». Оформляла командировки.

– Сочувствую… А как вам здесь?

– Раньше я зарабатывала в два с лишним раза больше, – процедила сквозь зубы официантка.

– Сейчас тяжелые времена, – пробормотал Ник.

– Выбирайте. Я подойду через пять минут, – буркнула официантка и удалилась.

– Как вы думаете, она плюнет нам в салат? – спросил Мьюлдар.

– У вас на «Стрэттоне» дела идут неважно. И не пытайтесь убедить меня в обратном, – заявил Тодд Мьюлдар.

– Верно, – поспешно отозвался Скотт Макнелли.

Ник с выжидательным видом кивнул.

– Если проблемы длятся квартал или два, можно во всем винить плохую экономическую ситуацию в стране, – продолжал Мьюлдар. – Но если дела идут плохо всегда, это уже похоже на штопор. А «Фэрфилд партнерс» не нуждаются в компаниях, вошедших в штопор.

– Я понимаю вашу озабоченность, – сказал Ник. – И поверьте, я ее разделяю. И тем не менее, уверяю вас, у нас все под контролем. Завтра нас посетит один очень крупный клиент. Очень-очень крупный. И он наверняка подпишет с нами контракт. Одного этого контракта хватит, чтобы переломить ситуацию.

– Мы не можем полагаться на удачу, – сказал Мьюлдар. – Может, ваш клиент подпишет контракт, а может, и нет. Вы, понятное дело, цепляетесь за эту надежду и не желаете ничего у себя менять, а на самом деле рынок капиталов требует созидательного разрушения. Перемены всегда требуют что-то разрушить, сбросить груз старого, чтобы взмыть вверх к новому. Ничего не поделаешь, старое всегда тянет вниз. Вы же директор! Вы должны преодолеть инерцию, по которой движется ваша корпорация. Потому что движется она сейчас в никуда. Сбросьте за борт старое! Распахните окна ветрам новых идей!

– Не знаю насчет созидательного разрушения, – пробормотал Ник, – но, по-моему, у нас все идет нормально. Дороти Деврис продала «Стрэттон» вам только потому, что увидела в вас инвесторов с дальним прицелом. Помню, как Уиллард Осгуд говорил мне и Дороти Деврис у нее дома на Мичиган-авеню: «Я хочу стать не только вашим партнером, но и вашей поддержкой. А управлять вашим делом я не хочу. Управляйте им сами. Наверняка будут моменты, когда нам вместе будет тяжело, но вы обязательно справитесь и не только не растратите, но и преумножите мои деньги!»