Питер Страуб - Обитель теней Страница 24

В тот раз была очередь миссис Тьют. Когда вместо библиотекарши перед нами предстал директор, все сразу поняли, что сейчас взорвется бомба: Лейкер Брум прямо-таки кипел и был похож на мешок, полный шипящих ядовитых змей.

После краткой молитвы ("Господи, помоги нам стать на праведный путь и научи нас быть честными и правдивыми. Аминь!") он протер очки и, вместо того чтобы водрузить на место, принялся крутить их за одну дужку.

Уже на второй фразе он перешел на крик:

– Джентльмены, год этот для школы оказался отвратительным. КОШМАРНЫЙ год! Мы стали свидетелями нарушений дисциплины, выразившихся, в частности, в курении, некоторые завалили экзамены, имело место воровство; наконец, нас посетило просто какое-то проклятие – настолько патологически извращенное, что за всю мою карьеру педагога я не сталкивался с чем-либо подобным. НИКОГДА! Наша школа заражена ядом – все вы знаете каким. Некоторые из вас, возможно, под влиянием необдуманных речей, прозвучавших с этой кафедры, – он бросил уничтожающий взгляд на Уиппла, – разносят этот яд, поддавшись неуемным болезненным фантазиям, то есть тому самому соблазну, против которого мистер Торп так красноречиво выступил месяц назад.

Он воздел руки, все еще держа в одной из них очки.

– Причина этого отвратительного явления мне известна: это не что иное, как чувство вины. Именно оно, поражая разум и душу, вызывает ночные кошмары. А разум и душа, разъедаемые чувством вины, являют опасность и для окружающих, ибо разносят заразу. Болезнь эта затронула практически всех вас. – Он сделал небольшую паузу. – Итак, прежде всего я намерен положить конец распространению этой заразы.

Сзади, со второго ряда, послышался тихий шепот – Том Пинфолд, наклонившись к Маркусу Рейли, невесело пошутил:

– Он что, собирается ввести телесные наказания?

– Чтоб больше ни один – слышите, ни один из вас! – и не заикнулся о каких-то там кошмарах! А если кто-то этим чересчур озабочен, предлагаю ему проконсультироваться у школьного психолога. Тот, кто станет распространяться насчет своих ужасных сновидений или тем паче вывешивать дурацкие писульки на эту тему в общественном месте, будет немедленно исключен. Все, хватит. Терпение мое лопнуло.

Очки наконец заняли положенное им место, а лицо директора искривилось.

– Следующее. Я намереваюсь обнаружить источник этой заразы и выставить его на всеобщее обозрение – прямо здесь и прямо сейчас! Тот, кто положил начало всему этому безумию, не может оставаться среди нас ни минуты. Мы должны избавиться от него немедленно, разоблачить его сейчас, пока мы все в сборе. Клянусь, и часа не пройдет, как совершивший кражу в Вентноре будет собирать свои вещички, чтоб духу его в школе больше не было!

Рискнув оглянуться на задние ряды, занятые старшеклассниками, я увидел лицо Скелета Ридпэта – безжизненно застывшее и отсутствующее.

Мистер Брум спустился с кафедры, подошел к первому ряду и ткнул пальцем в крайнего справа. Это был Моррис Филдинг.

– Ты. Филдинг, ты украл фигурку совы?

– Нет, сэр, – выдавил из себя Моррис.

– Ты.

Палец уперся в Бобби Холлингсуорса.

Когда он, опросив первый ряд (в том числе и меня), принялся за второй, я с изумлением понял, что он намеревается проделать то же самое буквально с каждым из более чем сотни учеников, собранных в аудитории.

Покончив с нами, он принялся за второй класс. Проход между рядами здесь был уже, директор то и дело натыкался на спинки стульев переднего ряда, иногда с такой силой, что сдвигал их с места, однако он ничего не замечал. Наш класс дружно повернулся, наблюдая за происходящим. А происходило неизменно одно и то же: указующий обвиняющий перст и вопрос-окрик:

– Ты, Шрик. Признавайся – ты украл?

Плечи Брума под голубым камвольным пиджаком заметно подрагивали.

Мистер Торп, сидевший на стуле возле кафедры, поднялся и быстрым шагом направился к заднему ряду – переговорить о чем-то с миссис Олинджер. Лейкер Брум не обратил на него никакого внимания, в то время как вокруг миссис Олинджер и преподавателя латыни собрались остальные учителя.

– Ты, Кинг. Признавайся – ты украл? Ты, Гамильтон.

Виновен? Сознавайся!

Наконец он добрался до старшеклассников, оставив за собой кавардак из сдвинутых стульев. Плечи его дрожали заметно сильнее, голос осип, однако он продолжал орать:

– Ты, Уэкс. Уэкс, слышишь меня?! Ну-ка, посмотри мне в глаза. Ведь это был ты?

– Нет, сэр.

– Питере! Это был ты?

– Что вы, сэр, нет.

Я с боязливым ожиданием наблюдал, как он подходит все ближе и ближе к Ридпэту. Скелет на него даже на разу не взглянул, уперев пустые глаза куда-то вверх.

И вот момент наступил!

– Ты, Ридпэт. Ридпэт! – Посмотри на меня! Ты украл?

Молчание.

– ОТВЕЧАТЬ!

И снова тишина.

– ТЫ УКРАЛ, ИЛИ НЕ ТЫ?

И тут мы все услышали голос Скелета. Подчеркнуто медлительно, растягивая слова, тот проговорил:

– Нет, мистер Брум, конечно же, не я. Да я уже обо всем этом забыл…

– ЧТО-О-О?!

Кулаки мистера Брума взметнулись вверх, он издал то ли стон, то ли вопль. Учителя, сгрудившиеся у заднего ряда, замерли, один лишь мистер Торп сделал два быстрых шага в направлении директора. Тот, однако, жестом остановил его.

– Ладно… Следующий. Тигарден, это был ты?

Так он добрался до последнего старшеклассника, неизменно получая отрицательный ответ. Брум остановился в проходе у последнего, учительского, ряда, спиной к ученикам.

Плечи его тряслись. Я уже думал, что сейчас он вернется к нашему классу и все начнет сначала. Часы показывали, что первая большая перемена уже закончилась, что и подтвердилось раздавшимся в коридоре звонком.

– Так, – нарушил наконец молчание мистер Брум, – мы еще не закончили. Один из вас дважды мне солгал. С ним я разберусь позже, а сейчас все свободны.

Во время урока я выглянул в окно, выходящее на автостоянку, и увидел, как мистер Торп выруливает на бульвар Санта-Роза. Рядом с ним на месте пассажира сидел директор.

Час спустя мистер Торп вернулся – один. В течение следующих двух дней мистер Брум в школе не появлялся.

Глава 11

НЕПОНЯТНОСТИ

На другой день, после урока английского, у нас было свободное время. Моррис со своим трио получил разрешение порепетировать на сцене, так же поступил и Дэл: их представление должно было состояться уже через три недели.

Моррис со своими напарниками – двумя второклассниками – незамедлительно отправился по лестнице вниз, а Дэл еще несколько минут торчал возле своего шкафчика, размышляя, как же ему отрабатывать трюки в отсутствие партнера:

Том в школу не явился, так как, по слухам, его отцу (он к тому времени лежал в больнице) стало заметно хуже. В конце концов Дэл, что-то бормоча себе под нос, поплелся вслед за Моррисом и его ребятами.

– Гомики они, что ли? – предположил Бобби Холлингсуорс, на что Шерман посоветовал ему заткнуться.

Проведя минут десять в библиотеке, я спохватился, что одна из необходимых книг осталась в шкафчике. Рядом сидел Дейв Брик, но он, оказывается, тоже забыл этот учебник.

Выяснить это мне удалось с большим трудом: с того времени как Лейкер Брум устроил нам на собрании удивительное представление, Брик стал похож на сомнамбулу и в этом состоянии пребывал повсюду, исключая уроки алгебры.

– Черт, – прошептал он, выйдя на мгновение из ступора, – ведь мне этот учебник тоже нужен…

– Ладно, – в ответ шепнул я, – пойду принесу. Одного на двоих вполне достаточно.

Получив разрешение, я вышел в коридор. Книга нашлась на самом дне шкафчика, среди всякого хлама. Я осмотрелся – коридор был пуст. Из класса Фитцхаллена доносился оживленный разговор, а из кабинета, где урок вел Уиппл, – приглушенные голоса. Внезапно в конце коридора приоткрылась дверь, и показалась все такая же отсутствующая физиономия Скелета Ридпэта. На мгновение он замер, прислушиваясь и озираясь по сторонам, и вдруг припустил по коридору в противоположную от меня сторону. "Что еще за чертовщина?" – подумал я. Скелет пронесся по ступенькам вниз, и одновременно до меня донеслись звуки фортепиано.

– Господи, только не это! – произнес я вслух и заспешил по лестнице.

У зала я оказался как раз в тот момент, когда оттуда как ошпаренные выскочили Браун и Хэнна, напарники Морриса из второго класса.

– Не ходи туда, – бросил мне Хэнна, устремляясь по лестнице наверх, тогда как Браун застрял со своей трубой в дверях. Изнутри доносился разъяренный рев Скелета, но слова разобрать было невозможно. Наконец Браун протащил свою трубу в дверь и унесся прочь, а я вступил в полумрак.

– ..И не возвращайтесь, не то яйца вам отрежу! – орал Скелет, по всей видимости вдогонку второклассникам. – Так, теперь будем разбираться с вами, – прошипел он, понизив голос.

Первое, что мне бросилось в глаза, – сильно побледневшее лицо Морриса со смесью страха и упрямства в глазах. Дэл, стоявший возле накрытого черным бархатом стола, повернулся в мою сторону. Он был тоже здорово напуган. Футах в десяти от меня маячила долговязая фигура Скелета – смотрел он на Дэла.