Джеффри Линдсей - Деликатесы Декстера Страница 24

Неужели именно такой теперь должна стать моя жизнь? Как я смогу делать мою работу, если буду испытывать сочувствие к жертвам, которых вижу каждый день? Хуже того, как я смогу выполнять мою работу, которая встает между мной и моим обедом?

Мои дела были чертовски плохи, и на несколько минут я предался жалости к себе любимому. Декстер в депрессии — абсурдное зрелище. Я, отправивший на тот свет несколько дюжин, заслуживавших этого, Оплакивал гибель одной ничего не значащей девочки только потому, что убивший ее не дал мясу пропасть понапрасну.

Нелепость. И все-таки мощная машина по имени Декстер требовала хоть какого-нибудь топлива. Я убрал подальше печальные мысли и зашагал по коридору к торговым автоматам. Скудный выбор закусок, обнаруженный за стеклом, меня не порадовал. В больнице «сникерс» казался манной небесной. Здесь он выглядел Божьей карой. Ничто другое также не привлекло мое внимание и не пообещало наслаждения. Несмотря на яркие обертки и развеселые слоганы, все это — упаковки, наполненные консервантами и химическими красителями, пахнущие ароматизаторами, идентичными натуральным и вызывающими аппетит не больше, чем набор юного химика.

Но меня звал долг и надо было хоть что-нибудь съесть, чтобы работать с достаточной эффективностью. Я выбрал самое безобидное из всего ассортимента — крекеры с начинкой из неизвестной субстанции, притворяющейся арахисовым маслом. Я скормил автомату деньги и нажал на кнопку Упаковка выпала, и, наклонившись за ней, я почувствовал, как небольшое существо в глубоком подвале замка Декстера открыло дверь и выглянуло наружу. Я на секунду застыл, не разгибаясь, и прислушался. Однако не услышал ничего, только хлопал на ветру крошечный флаг, предупреждавший меня, что все обстоит не так, как хотелось бы. Я медленно и осторожно выпрямился и обернулся.

Позади не было совершенно ничего: ни маньяка с ножом, ни грузовика с отказавшими тормозами, мчащегося прямо на меня, ни гиганта в тюрбане, размахивающего кинжалом, — ничего. Тем не менее голосок, шептавший предупреждения, не умолкал.

Судя по всему, Пассажир играл со мной. Вероятно, он был раздражен моим отказом кормить и развлекать его.

— Заткнись, пожалуйста, — попросил я его, — оставь меня в покое.

Он продолжал ухмыляться, но я не обращал на него внимания и шел своей дорогой.

Но стоило мне выйти в коридор, как я наткнулся на сержанта Доукса. Вернее, большую его часть.

Доукс всегда ненавидел меня. Еще до того, как сумасшедший врач отрезал ему кисти рук, ступни и язык. Я не смог его вовремя вытащить, но, хочу сказать, я действительно пытался, однако обстоятельства сложились не в мою пользу и прямым следствием этого оказалась потеря Доуксом нескольких очень ценных частей тела. И все же он ненавидел меня и до этого. Доукс был единственным полицейским из всех, кого я встречал, подозревавшим, кто я на самом деле. Я не давал ему повода, у него не имелось против меня никаких улик, но каким-то образом он просто это знал.

И вот он стоял здесь на своих протезах и сверлил меня взглядом, в котором чувствовался яд тысячи кобр. На секунду я пожалел, что сумасшедший врач не вырезал ему и глаза, но быстро осознал, какая это недобрая, неподходящая мысль для нового человечного Декстера, и прогнал ее, а вместо этого дружелюбно ему улыбнулся:

— Сержант Доукс, приятно видеть вас в добром здравии.

Доукс никак не отреагировал на мое приветствие, и только продолжал смотреть на меня, а я перевел взгляд на отливающие серебром металлические клешни, заменявшие ему руки. У него не было при себе коробки размером с ноутбук, при помощи которой он говорил. Вероятно, он хотел оставить свободными обе клешни, чтобы оказалось удобнее душить меня, или скорее всего тоже хотел купить что-нибудь в торговом автомате. А поскольку язык у него отсутствовал, его попытки заговорить без синтезатора речи стали бы весьма печальным зрелищем, сопровождавшимся потоком нечленораздельных звуков. Он, вероятно, не хотел выглядеть глупо и просто злобно смотрел, пока наконец предчувствие встречи с привидением меня не покинуло.

— Ну ладно, — сказал я, — было очень приятно поговорить с вами. Желаю хорошо провести день. — И я направился обратно в свою лабораторию, оглянувшись на Доукса всего один раз: он продолжал сверлить мою спину убийственным взглядом.

«Я же предупреждал», — злорадно прошептал Пассажир, но я просто помахал Доуксу и продолжил путь в лабораторию.

Когда Винс и все остальные вернулись, у меня во рту все еще оставался неприятный привкус крекеров.

— Офигеть, — сказал Винс, заходя в кабинет и кидая на пол свою сумку, — кажется, я сгорел на солнце.

— Что у тебя было на обед? — поинтересовался я.

— Один из копов съездил в «Бургер кинг», — удивленно ответил он. — А что?

— И ты не потерял аппетит при мысли, что там зажарили и съели ту девушку?

Винс выглядел еще более удивленным.

— Нет, — сказал он, медленно покачав головой. — Я съел двойной воппер с сыром и жареную картошку. С тобой все в порядке?

— Да, просто хочу есть, — ответил я, и он удивленно посмотрел на меня. Но вместо того чтобы сидеть и продолжать игру в гляделки, я вернулся на свое место и занялся работой.

Глава 16

Звонок телефона разбудил меня еще до рассвета, я перекатился на бок, чтобы посмотреть на часы на прикроватном столике. До отвращения весело выглядевшие цифры на них показывали 04:47. Я успел проспать целых двадцать минут с прошлого плача Лили-Энн, и мне совершенно не был нужен будильник. Вопреки здравому смыслу я надеялся, что она не успела проснуться от звонка, но все-таки схватил телефон.

— Алло?

— Ты нужен мне как можно раньше, — заявила моя сестра. Ее голос звучал бодро, несмотря на время, и это было едва ли не хуже, чем кошмарно ранний подъем, который она мне устроила.

— Дебора, — ответил я осипшим после сна голосом, — до «раньше» еще два с половиной часа.

— Мы идентифицировали твой образец ДНК, — сказала она, совершенно игнорируя мой весьма остроумный, несмотря на ранний час, ответ. — Это Тайлер Спанос.

Я отчаянно заморгал, пытаясь привести свой мозг хотя бы в относительное рабочее состояние.

— Девушка из Эверглейдс? — переспросил я. — Это была Тайлер Спанос?

— Да, — подтвердила Дебора. — Утром они собирают оперативную группу. Чемберс будет координировать действия, но меня назначили главным следователем. — Я расслышал в ее голосе радостное возбуждение.

— Это здорово, — поздравил ее я. — Но зачем тебе нужен я в такую рань?

Она понизила голос, словно боялась, что кто-то ее услышит.

— Мне нужна твоя помощь, Деке. Это становится серьезным делом, и я не могу позволить себе его продолбать. И тут, понимаешь, возникают вопросы расстановки сил.

Она слегка прочистила горло и сказала тоном капитана Мэттьюза:

— Так что ты в оперативной группе будешь отвечать за криминалистику.

— Мне нужно отвезти детей в школу, — попытался протестовать я, но тут рядом со мной раздалось мягкое шуршание.

Рита положила руку мне на плечо и сказала:

— Я сама могу отвезти детей.

— Тебе рано садиться за руль, — возмутился я, — Лили-Энн еще слишком маленькая.

— С ней все будет в порядке, — заверила Рита, — и со мной тоже. Декстер, я все это уже проходила. И первые два раза безо всякой помощи.

Мы никогда не говорили о бывшем муже Риты — биологическом отце Коди и Эстор, — но я знал о нем достаточно и верил, что помощи от него и вправду было не слишком много. У Риты имелся опыт. И, честно говоря, она совершенно не выглядела больной. Однако я, естественно, больше волновался за Лили-Энн.

— Но сиденье, — жалобно возразил я.

— Все в порядке, Декстер, правда, — сказала Рита, — делай свою работу.

Я услышал в трубке нечто похожее на фырканье.

— Передай Рите мою благодарность, — сказала Дебора. — Увидимся. — И она повесила трубку.

— Но… — попытался я возразить тишине в трубке.

— Одевайся, — напомнила Рита и еще раз повторила: — С нами все будет в порядке. Правда.

У нашего общества есть много законов, призванных защищать женщин от грубой мужской силы, но когда две женщины решают, что им необходимо объединиться против мужчины, у него обычно не остается никаких шансов, и приходится только подчиниться. Вероятно, однажды мы изберем президентом сердобольную женщину, которая примет соответствующие законы, но до тех пор мужчины будут беспомощными жертвами. Я встал и отправился в душ. К тому моменту, когда я оделся, Рита уже приготовила сандвич с яичницей и кофе в серебристой походной кружке, чтобы я мог позавтракать в машине.

— Постарайся сделать свою работу как можно лучше, — сказала она с усталой улыбкой. — Я надеюсь, вы поймаете этих людей.

Я удивленно посмотрел на нее.