Лиза Гарднер - Исчезновение Страница 25

— Значит, все еще проще. Чем чаще этому парню придется с нами разговаривать, тем больше информации мы получим. Я не собираюсь тянуть волынку. Наш план — задаток в несколько тысяч, при условии, что Эн-Эс предъявит нам доказательства того, что заложник жив. Мы даже пообещаем ему прибавку, если он проявит терпение. Эту сумму он получит сегодня вечером, а завтра днем — полные десять штук. Предполагается, что он сможет убраться отсюда с двенадцатью тысячами вместо первоначальных десяти.

— Мы сыграем на его жадности, — отозвался Мак.

Кинкейд быстро взглянул на него:

— Точно.

Мак посмотрел на Куинси. Став мертвенно-бледным, тот устало опустился на стул, и Мак снова подумал, каких усилий все это стоит бывшему агенту ФБР.

— Главное — как это подать, — сказал Кинкейд. — Пусть Эн-Эс думает, что контролирует ситуацию, а мы вознаграждаем его за эти усилия. Пусть думает о грядущем выкупе, а не о том, что планы изменились.

— Есть только одна проблема, — заметил Куинси.

— Какая? — осторожно поинтересовался Кинкейд.

Из кармана Куинси внезапно донеслось легкое гудение.

— Я сомневаюсь, что Эн-Эс настолько глуп, чтобы позвонить на вашу горячую линию.

Куинси достал телефон, взглянул на номер и показал его Маку и Кинкейду. На экране высветилось имя Рэйни.

— Зачем звонить вам, сержант Кинкейд, когда проще позвонить мне?

— Черт! — Кинкейд бросился к коллегам, а Куинси поднес телефон к уху.

Глава 19

Вторник, 17.05

Шелли Аткинс устала. Ей хотелось выпить горячего шоколада, принять душ и лечь спать — хотя не обязательно именно в таком порядке. Шелли и прежде приходилось бодрствовать сутками: у родителей была ферма в восточном Орегоне. Нельзя держать ферму и при этом не проводить несколько ночей без сна. Но последние шестнадцать часов давали о себе знать. Обувь промокла, одежда отсырела. Каждый раз, когда Шелли включала в машине обогреватель, окна тут же запотевали — такое количество влаги испарялось с ее тела.

Руки начали болеть — пульсировали где-то в глубине, ныли немолодые суставы. Шелли старалась не обращать на это внимания. Не то чтобы она боялась, что заметит помощник, Дэн Митчелл. Дэн находился рядом с ней с девяти часов прошлого вечера. Сидя на пассажирском сиденье, он с полузакрытыми глазами медленно сползал по спинке кресла. Если поездка продлится еще немного, парень совсем уснет.

Между прочим, помощник шерифа не так уж много получает. Как и большинство местных, Дэн подрабатывал на ферме — целый вечер доил коров, прежде чем заступить на пост. Иногда Аткинс удивлялась, как это ему удавалось бодрствовать несколько ночей подряд, но не хотела его об этом спрашивать. По правде говоря, округ Тилламук — тихое место. Если ее помощник вздремнет сейчас, а потом урвет еще пару часиков утром, никто и не заметит.

Она задумалась о своих людях. Начиная с трех часов утра все они были на ногах — ничего необычного для случая, когда жизнь жертвы висит на волоске. Теперь события вроде бы входили в колею. Кинкейд отказался заплатить выкуп к четырем часам. По ее ощущениям, вечером похитителя снова уговорят подождать. Если такая ситуация продлится еще пару дней, она не сможет поддерживать людей в рабочем состоянии. Хронический недосып превратит их в зомби.

Нужно разбить их на две смены по двенадцать часов, решила Шелли. Первыми отправить домой Дэна и Маршалла — они дольше всех пробыли без отдыха. Возможно, стоит выспаться самой. Конечно, ей было трудно представить, что она целых двенадцать часов сможет ни во что не вмешиваться. Три, четыре часа — еще куда ни шло. Ненадолго закрыть глаза, чтобы мозг отдохнул, а потом встать и снова взяться за дело.

Шелли подавила зевок и свернула налево — на длинную извилистую дорогу. Местные любили говорить, что округ Тилламук существует благодаря трем вещам: сыру, деревьям и океану. Сыроваренный завод давал фермерам средства к существованию, в лесах работали дровосеки, а прекрасные пляжи приманивали туристов. Люди любят эти края, и эти края любят людей, как сказал бы ее отец.

Но, как и всегда, у медали была своя оборотная сторона. Шелли и Дэн оставили позади опрятные модернизированные фермы со свежевыкрашенными сараями, ярко-зелеными тракторами и броскими указателями. Теперь они ехали по узеньким проселочным дорогам, минуя стоянки трейлеров, обветшавшие хибарки и совсем другие фермы — маленькие, бедные, с постройками, готовыми рассыпаться при чуть более сильном порыве ветра.

Шелли знала тех, кто здесь жил. У мужчин были худые небритые лица с впалыми щеками и животы, свидетельствующие о том, что их обладатели предпочитают пиво всем прочим напиткам. Женщины были костлявы и сутулы, с редкими волосами и частенько — в синяках. Дети бродили стайками — как правило, в компании нескольких облезлых псов. Местные жители не доверяли незнакомцам и объясняли, что разорились не по своей вине. Цены на молоко падают, цены на скот — тоже. Банки охотно дают кредиты и смотрят, как бы содрать с бедняков семь шкур. Правительство им не помогает, общество делает вид, что их не существует.

Шелли все это знала. Она слышала те же самые истории в Ла-Гранде. Как любил говорить ее отец, зажиточные фермеры много работают и мало болтают, в то время как некоторые другие заняты не столько делом, сколько разговорами.

Подобные визиты были самой неприятной частью работы Шелли. Она входила в грязные кухни с обшарпанными полами и потеками на потолке. Пыталась в пятый и десятый раз объяснить какой-нибудь двадцатилетней женщине (которая выглядела на все сорок), недавно родившей третьего ребенка, что у нее есть шанс. Что ей не обязательно здесь прозябать.

Шелли знала, что еще сюда вернется. Точно так же, как и ее предшественник, который, наверное, разговаривал с матерью этой девушки много лет тому назад. Жизнь циклична; чем старше становилась Шелли, тем меньше верила в то, что знает ответы на все вопросы. Ее родители никогда не были богаты. Бог свидетель, нередко на ужин они ели одну картошку, но Шелли ни разу не видела отца сломленным и сдавшимся, а матери никогда не приходилось замазывать синяки. Никогда она не слышала, чтобы ее родители обвиняли в своих неудачах кого-то еще. «Просто нужно работать чуть больше», — говорил отец. Вот чему учили Шелли и ее братьев.

Она свернула в грязный проулок и попала в выбоину. Правое колесо забуксовало — на секунду Шелли подумала, что застряла. Потом машина рванулась вперед, и Дэн проснулся от толчка.

— Какого…

Ее помощник очнулся как раз вовремя, чтобы осознать, что сидит рядом со своим шефом, и проглотить конец фразы. Шелли хмыкнула:

— Хорошо вздремнул?

— Простите.

— Не стоит. Одному из нас нужно было отдохнуть. Вот мы и приехали.

Она остановилась перед маленьким домиком с провалившимся крыльцом. Вокруг дома стояли четыре пикапа, три ржавых «шеви» и нечто вроде комбайна. Все эти разнообразные механизмы, поверженные, но не побежденные, также вполне могли сойти за настоящее жилище — они ожидали лета, чтобы приютить какого-нибудь пока еще ни о чем не подозревающего мальчишку.

Участок принадлежал Хэлу Дженкинсу. Его отец держал здесь ферму — если верить тому, что слышала Шелли, приносящую неплохой доход. Хозяйство небольшое, но разумно устроено и хорошо организовано. Хэл не захотел быть фермером. Он решил, что его призвание — ремонт автомобилей, отсюда обилие машин. И у него это неплохо получалось. Хэлу помешала лишь его привычка разбирать машины на запчасти без ведома их владельцев и продавать эти части другим автолюбителям — за полную стоимость, разумеется. Это выяснили трое местных парней, тоже не последние по части техники.

Вызывать полицию в этих краях не принято, так что они собственноручно вправили Хэлу мозги, а потом прошлись с бейсбольной битой по его жилищу. Большинство стекол в окнах первого этажа до сих пор не вставили, и бреши были заделаны листами фанеры.

Проведя четыре месяца в больнице, Хэл решил, что автомобили не его стихия, и переключился на ремонт кухонного оборудования. Это приносило не так уж много денег. Во все времена люди предпочитали покупать новое, а не чинить старое.

Каким образом Хэл зарабатывал на хлеб насущный, для многих оставалось тайной. Шелли предполагала, что он наконец понял, в чем главное преимущество маленькой фермы в глуши, с минимумом соседей, и стал гнать бражку. Несколько раз над его жилищем пролетал патрульный вертолет, но полицейским так и не удалось заметить ничего, что позволило бы потребовать ордер на обыск. И потому Хэл явно не собирался впускать Шелли и ее помощника на свою территорию. Конечно, этот парень не семи пядей во лбу, но по-своему он довольно умен и изо всех сил старается выжить.

Шелли первой вышла из машины и тут же увязла в грязи. Черт, им повезет, если удастся вытянуть машину. Дэн чуть замешкался, глядя на часы. Шелли раздраженно посмотрела на него: