Челси Кейн - Сердце убийцы Страница 3

Ей вдруг стало нестерпимо грустно.

— Где ты ее нашла? — спросила она мать.

— В коробке с его старыми бумагами.

Отец умер, когда Сьюзен было четырнадцать лет. Он запомнился ей добрым и заботливым, воплощением отеческой мудрости, хотя Сьюзен знала, что в жизни все было не так просто. Но после его смерти отношения с матерью разладились.

— Он очень любил тебя, — потупилась Блисс.

Сьюзен захотелось курить, но она не могла позволить себе сигарету в присутствии матери после своих многолетних нравоучений в ее адрес по поводу рака легких и прочего. Это походило бы на признание собственного поражения.

На лице Блисс появилось выражение материнского участия. Она протянула руку и легонько погладила розовые волосы Сьюзен.

— Немножко потускнели. Хочешь, пойдем в салон, я подновлю? Тебе идет розовый цвет. Ты такая красивая.

— Не красивая, — возразила Сьюзен, отклоняя голову. — Я прикольная. А это покруче будет.

Блисс убрала руку.

Во дворе было темно и сыро. Лампочка на заднем крыльце полукругом высвечивала грязную зелень заячьей капусты с увядшими цветочками, что разрослась и подобралась вплотную к дому. Соломенное чучело сидело в медной жаровне. Блисс наклонилась, чиркнула белой пластмассовой зажигалкой, поднесла огонь к соломе, затем отступила. С потрескиванием занялось оранжевое пламя, быстро охватило туловище человечка с растопыренными, словно в панике, ручками и полностью поглотило его. Жарко полыхающая солома скоро потеряла всякое сходство с человеческой фигуркой. Каждый год Блисс сжигала чучело отца Сьюзен, чтобы освободить его, и самим начать все заново. В этом по крайней мере заключалась идея ритуала. Возможно, они перестали бы делать это, если бы по-настоящему захотели.

Глаза Сьюзен наполнились слезами, и она отвернулась. Вот так и бывает — ты уверена, что умеешь держать себя в руках, но тут наступает день рождения покойного отца, а твоя тронутая мамаша сжигает соломенное чучело…

— Мне пора, — сказала Сьюзен. — Надо кое с кем встретиться.

Глава 4

В клубе не продохнуть из-за сигаретного дыма. У Сьюзен от него щипало глаза. Она вытянула очередную сигарету из пачки, лежащей на стойке бара, закурила и глубоко затянулась. Музыка сотрясала пол, металась между стенами, поднималась по ножкам стульев, щекотала ступни Сьюзен, заставляла дрожать медную поверхность стойки. В темноте желтая сигаретная пачка чуть подпрыгивала. В этом клубе всегда темно. Сьюзен нравилось, что можно сидеть вроде бы у всех на виду и оставаться незаметной даже для ближайшего соседа Пить она умела, но сегодня явно переусердствовала. Принялась вспоминать: наверное, перебрала ежевичного мартини. От выпитого голова пошла кругом. Сьюзен плотно прижала открытую ладонь к холодной поверхности стойки и держала, пока неприятное ощущение не ушло.

— Пойду-ка я на воздух, — сказала она сидящему рядом мужчине. Вернее, прокричала сквозь рев музыки, но в содрогающемся до основания помещении клуба все остальные звуки не выживали.

Входная дверь располагалась на противоположной стороне танцплощадки. Сьюзен стала пробираться через толпу, собравшуюся послушать программу диджея в понедельник вечером. Она сосредоточенно ступала, удерживая равновесие: чуть развела руки, напряженно глядя прямо перед собой и держа во рту зажженную сигарету. В этом клубе никогда не танцевали. Просто стояли плечом к плечу и трясли головами в такт музыке. Сьюзен была вынуждена прикасаться к людям — до руки, до плеча, — чтобы пройти, и те отступали на несколько сантиметров, освобождая дорогу. Ее провожали взглядами. Она всегда чувствовала на себе постороннее внимание. Нет, Сьюзен не блистала неотразимой привлекательностью. Такая внешность была в моде, вероятно, в далекие 1920-е годы: высокий лоб, широкие скулы сужаются к маленькому подбородку, губки бантиком, худощавая фигура, плоская грудь. Прямые, до подбородка волосы и очень короткая челка еще больше увеличивали ее сходство с необузданной ветреницей двадцатых годов прошлого века. «Прикольная» — самое подходящее определение в современном словаре. Если бы не розовые волосы, Сьюзен могла бы многим показаться даже красивой. Но они затмевали ее милые черты, делали лицо жестче. Примерно этого девушка и добивалась.

Добравшись до выхода, она протиснулась в дверь мимо вышибалы и окунулась в прохладный свежий воздух. Клуб находился в Старом городе, еще не так давно имевшем дурную славу «скид-роу» — района трущоб и воровских притонов. В те времена Портленд называли «стамптауном» — городом «путешественников поневоле», поскольку именно в этой его части процветал «шанхайский бизнес», когда в барах и борделях тысячи лесорубов и моряков напивались до беспамятства, чтобы позже очнуться в трюме корабля, плывущего в открытом море. В наши дни основой экономики Портленда являются туризм и высокотехнологическое производство. Многие обшарпанные кирпичные строения Старого города, возведенные еще на рубеже XIX–XX веков, теперь переделаны под современное жилье, а за двадцать долларов можно совершить экскурсию по «шанхайским» подземным переходам.

Все в мире когда-нибудь меняется.

Сьюзен бросила под ноги окурок, придавила его каблуком ботинка к мокрому бетонному тротуару и, закрыв глаза, прислонилась к кирпичной стене клуба.

— Не хочешь косячок забить?

Сьюзен открыла глаза.

— Черт побери, Итан! Чуть не обделалась от испуга. Я думала, ты меня даже не услышал.

Итан довольно ухмыльнулся.

— Я шел следом за тобой.

— А я стою и слушаю дождик. — Сьюзен кивнула на мокро блестевшую в темноте улицу. Потом с улыбкой посмотрела на Итана.

Они познакомились только два часа назад, но чувак, похоже, успел на нее здорово запасть. Вообще-то он не в ее вкусе — из тех панков, которым уже под тридцать, а их прикид неизменно состоит из вельветовых штанов и мешковатого джемпера с капюшоном. Живет вместе с приятелями в какой-то развалюхе в бедняцком районе города. Проработал восемь лет продавцом в магазине музыкальных записей, играл в трех рок-группах, слушает Игги Попа и «Велвет андеграунд». Курит травку и пьет пиво, но, правда, не дешевое.

— У тебя чилим найдется?

Итан радостно кивнул.

— Давай прогуляемся, — предложила Сьюзен, взяла его под локоть и повела под дождем.

Новый знакомый на ходу набил марихуаной маленькую курительную трубочку, похожую на сигаретный мундштук, и передал ее Сьюзен для первой затяжки. Она задержала дым в легких, наслаждаясь приятным жжением, выдохнула, потом сунула трубочку Итану в рот и потянула его за угол ближайшего дома. По этой части города машины ночью практически не ездили. Сьюзен прижалась к Итану, глядя ему в глаза снизу вверх.

— Хочешь, отсосу? — спросила она с самым серьезным видом.

На его лице возникла глупая улыбка, типичная для мужчины, которому совершенно неожиданно крупно повезло.

— Хм, да, хочу.

Сьюзен улыбнулась в ответ. Она впервые занялась оральным сексом, когда ей стукнуло четырнадцать. У нее был хороший учитель.

— Неужели? — Девушка покачала головой, выражая крайнюю степень удивления. — Странно. Ты ведь даже не ответил на мои звонки.

— Что?

Кончики их носов почти касались друг друга.

— Я оставила одиннадцать сообщений на твоем автоответчике, Итан. Насчет Молли Палмер!

Улыбка сошла с его лица, а между бровями пролегла глубокая морщинка.

— Извиняюсь, не понял?

— Молли ведь была твоей подружкой в колледже, верно? Она рассказывала тебе о своих отношениях с сенатором?

Итан хотел попятиться, но спиной уперся в стену дома и, неловко потоптавшись, ограничился тем, что скрестил руки на груди.

— Кто вы?

— Годами ходили слухи, что сенатор трахает несовершеннолетнюю девочку, которая сидит с его детьми. — Сьюзен продолжала стоять вплотную к Итану, не давая ему шагу ступить. Его лицо находилось так близко, что ей было видно, как в приоткрытом рту скапливалась слюна. — Это правда, Итан? Она рассказала тебе?

— Клянусь Богом, — раздельно произнес он, избегая встречаться глазами с Сьюзен, — я ничего не знаю об этом.

Зазвонил телефон. Сьюзен не пошевелилась, только спросила:

— Это твой или мой?

— У меня нет сотового, — пробормотал Итан.

Девушка подняла брови. «Значит, мой», — решила она, пожав плечами. Потом достала телефон из сумки и произнесла:

— Алло?

— Для тебя есть работа.

Сьюзен отвернулась и отошла от Итана на пару шагов.

— Йен, это ты? Сейчас уже за полночь.

— Дело важное. — Йен помолчал и продолжил: — Слышала о пропавших девочках?

— Да.

— Вчера исчезла еще одна. Мэр вечером провел срочное совещание. Они опять формируют оперативную группу на базе той, что работала по делу «убийственной красотки». Мы с Клэем сейчас здесь. Думаю, назревает что-то большое, Сьюзен. Я хочу, чтобы ты занялась этим.